– И что вы с ней сделали?
– Ничего, помахал ручкой, на прощанье, но было обидно.
– Бывает. Спасибо, что защитили.
– А как иначе? Ну что, в лавку за сладостями?
– Если можно, я бы прошлась одна. Мне нужно кое-что купить из женского гардероба, а при вас я стесняюсь.
– Ну иди. Через час обед и тронемся дальше. Тут еще одно небольшое княжество в полусутках пути, навестим его, посетим оракула, он может подсказать, где твой дом находится. Это шаман посоветовал. Потом я соберу дань у наместника и в обратный путь, в ханский дворец.
– У вас есть дворец?
– Да, небольшой. Там красивый сад и много фонтанов. Тебе понравится, вот увидишь. У вас с Марой будут лучшие комнаты – целая половина дворца предназначена для женщин хана.
– И много их там?
– Никого. Не сложилось. Беги, куда ты хотела, а я кое-что тут куплю на углу в оружейной мастерской и буду ждать тебя. Шушу оставишь?
– Нет, мне с ним спокойней.
– Хорошо.
За беседой мы дошли до самого центра этого крошечного чернокаменного городка. Несколько лавок было уже открыто. Я сделала пару шагов в сторону лавки с бельем на витрине, осторожно обернулась. Спина Великого Хана полностью закрыла проем оружейной лавочки, наконец, за ним хлопнула, закрываясь, дубовая дверь. Прощай, я буду по тебе очень скучать, милый мой добрый дикарь из волшебной сказки. И по тому кислому апельсину.
Опрометью я бросилась в сторону неприметной дверцы с нарисованной остроконечной шляпой. Шуша решил, что это игра и с визгом рванул следом за мной, лишь изредка оборачиваясь в ту сторону, где остался Гурэй. Прости, малыш, но тосковать по обоим мне будет слишком уж тяжело. Да и кто знает, что тебя ждет, как только хан поймет, что я исчезла, лучше мы оба, вдвоем.
Узкая дверца легко поддалась, а внутри тьма кромешная, ни окон, ни свечей. Только мерцает под потолком алый крошечный шарик.
– Пенат! Лет сто тридцать их не видела! Дай посмотрю, девонька! – раздался хриплый голос из угла, и что-то похожее на ворох тряпья, поднимаясь, начало приобретать облик старухи.
– Нам бы перенестись! Я заплачу! Сколько скажете!
– Куда? Дай хоть, на судьбу твою посмотрю, а то вот так отправишь, а потом проблем не расхлебать. Закон мироздания – равновесие. Чужие судьбы нельзя ломать. Знаешь, дело такое. Сломать-то легко, да вот последствия для всех могут быть просто ужасными!
– У меня времени мало.
– Ну так подай хрустальную чашу, она за твоей спиной, сейчас водички в нее подолью, воска накапаю и все увижу. Это быстро, не бойся.
Глава 24
Эма
В темной миске вода крутится, будто вскипая, бурлит и никак не хочет остановиться, раньше бы, точно, назвала все это действие шарлатанством, рассчитанным на глупцов. А теперь внимательно слежу за работой темной городской ведьмы. Воск черными кляксами падает в воду, та замирает. Женщина внимательно смотрит, пытаясь прочесть мою судьбу. Что ей там видно, что она знает и что захочет мне рассказать? Наконец, узловатые пальцы скомкали пламя, оставив после себя лишь тлеющую сердцевину фитилька.
– Долог твой путь. Не знают ноги покоя, когда язык боится спросить. Глупая еще, молодая. И судьба твоя уже сплелась в двойную веревку, да только ты об этом не знаешь. Хочешь еще побегать? Кто ж тебе не дает. Я открою портал прямо к твоему дому для всех нас троих. Меня тоже там знают. Что поднимаешь бровь? Не веришь? А зря! Дай только сундук захвачу. Знаем мы этих мужчин. Утащи из-под носа добычу и… Не хочется проверять. Чего замерла? Хватай мой сундук за вторую ручку и вперед.
– Куда?
– Да вон, дергай за ручку дверь!
– Там же выход, нам не туда.
– Туда-туда, открывай, только пената своего держи крепче, чтоб прошел за тобой.
Тимур
Лавка потрясла изобилием всяческих всячин. И ножи, и арбалеты, и короткие мечи для ближнего боя, ряды длинных копий, щиты разных форм и размеров, кольчуги. Подумал и выбрал себе копье для дальнего боя, верхом на слонихе. Хотя, какая она теперь слониха? После пыльцы это натуральный мамонт серого цвета.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тонкий острый кинжал на изящной перевязи купил для Эмы. Надеюсь, оценит. Прежний-то я у нее отобрал. Наконец, расплатившись, вышел на улицу. Солнце уже вовсю растеклось по узким улочкам городка. Нырнул в лавку портного, чуть не царапнув копьем потолок. Служащий за стойкой радостно объявил, что я сегодня самый первый их посетитель. Интересно, может, она в булочную пошла или еще куда, за леденцами? Вышел, обошел все лавочки и ближайшие подворотни. Ни девушки, ни собаки никто не видел. Может, испугалась или забыла взять чего и вернулась к Орде? Почти бегом рванул обратно к нашим шатрам. Расспросил своих воинов, сокровище ханского шатра с самого утра так никто и не видел. Пес тоже не возвращался.
– Гурэй! Я смотрел в будущее! Оно прекрасно! Зайди в свой шатер, я все покажу! – шаман неожиданно весел.
– Эма пропала!
– Быть такого не может!
– К девчонке в городе сегодня уже один раз пристали. Одного я проучил, второй убежал. Поднимай воинов! Обыщем весь город!
– Но?
– К бою! Рассредоточиться, взять город в кольцо, обыскать все подвалы, чердаки, шкафы, сундуки! Добра не трогать! Эму найти и привести невредимой!
– Великий хан!
– Убью того, кто посмел тронуть мое!
– Гурэй! Дай я посмотрю магией, так выйдет быстрее! Просто отведи меня на то место, где вы расстались. Воинов оставь охранять лагерь. Если твою девочку похитили, завидев войско, ее могут убить.
– Бегом! В город!
Шаман, как нарочно, спотыкался на каждом шагу. Пришлось зашвырнуть его к себе на плечо. Никогда еще такой небольшой участок дороги не казался столь длинным. Снял с плеча старика и поставил на ноги.
– Здесь! Она хотела пойти выбирать белье, но к портному не заходила.
– Вижу. Иди за мной. Тут она шла своими ногами, никого кроме пса рядом не было. Вот в эту дверцу вошла. Сейчас тут закрыто, а час назад открывали мощный портал, даже следы не стёрли. Она ушла, хан, вернулась домой.
Я не поверил, сердце вообще будто оборвалось, и сразу со всех сторон подуло холодным ветром так, что толпы мурашек пробежались по коже. Или это был вовсе не ветер.
– Как! А мне почему ничего не сказала? А щенка она тоже забрала?
– Они ушли вместе, добровольно. Я вижу смутный отпечаток ее ауры, она загадала попасть домой к маме и папе, туда и перенеслась.
– Ты не ответил. Почему мне ничего не было об этом известно? Почему она не сказала?
– Я не знаю.
– А где теперь мне ее искать? Это далеко?
– Она иномирянка, и куда ведет след, мне не видно. Зачем искать пропажу? Ушла и ушла, найдешь себе другую. Мало ли красавиц в Орде? Любая будет твоей.
– Не хочу. Почему они все от меня сбегают? Что я плохого им сделал? К черту! Поехали дальше. Отвратительный город, гиблое место. Держите клинок, я для нее покупал.
– Зачем он мне?
– Не надо, так выбрось. У нас военных походов в ближайших планах нет?
– Нет.
– А жаль, я бы развеялся. Впрочем, ладно.
Вложив всю свою силу, все внезапно глупое горе в этот удар, я бросил копье в каменную стену высокого дома. Оно пробило кладку между камнями и так там и засело где-то на уровне третьего этажа. Надеюсь, навечно. Дурак, какой я дурак. Радоваться надо, сбыл с рук, можно больше о ней не переживать, не трястись, не бояться не совладать со своим собственным мужским естеством. А я скорблю над потерей.
Лагерь встретил молчанием и вопросительными взглядами, обращенными на шамана.
– Девка сбежала.
– Хотите, мы приведем вам другую, великий хан?
– Собираем шатры, я проеду вперед. Вас ждать не буду, догоните.
Завернул в шатер, чтобы взять в дорогу необходимые вещи, и чуть не завыл, глядя на брошенные платья этой предательницы. Хоть бы сказала, записку бы оставила. Паршивка неблагодарная. Вот что я плохого ей сделал? Хоть бы щенка не уморила, хотя такого, пожалуй, заморишь, скорее он сам кого угодно доконает. Один. Опять один. Мара, и та умотала к шефу. Одна мне осталась радость – нахальная Юм и ее вездесущий хобот.
