бы гораздо спокойней. А так и он под ударом.
Еще раз звоню охране. Дома все покойно. Надо срочно ехать домой. И не отпускать от себя детей.
Выхожу из офисного здания и едва не налетаю на своего отца.
— Что ты тут забыл? — бормочу вместо приветствия.
— Надо срочно поговорить! — хватает меня за руку и тянет в сторону.
— Сейчас вообще не время. Я спешу! — пробую высвободиться, но он лишь сильнее сжимает.
— Ты не понимаешь! — встряхивает меня как тряпичную куклу. — Ты в опасности!
— Серьезно? А не по твоей ли милости? Или ты мне это сообщение написал, чтобы запугать? — в запале злости, выкрикиваю то, что явно не собиралась ему сообщать.
— Ааа… — ноздри раздуваются, багровеет. — Угрозы уже пошли… ну… ну…
— Это все из-за тебя! — кричу. — Отпусти меня! Ненавижу!
Отец заталкивает меня в свою машину.
— Не истерии! Не беси, Виктория!
Садится за руль и срывается с места.
— Что тебе написали? — спрашивает, сосредоточенно глядя на дорогу.
— А ты не знаешь?
— Нет.
— Угрозы это же твой стиль, папочка, — цежу со злостью.
— Дочь, я не был идеальным отцом. Принес тебе много неприятностей. Но я не стал бы тебе вредить, — смотрит на меня с оттенком сожаления в глазах. — Давай спокойно поговорим и все обсудим.
— А Ярославу? Его ты тоже травить не планировал?
— Я его не травил.
— Я видела, как ты выходил из кабинета!
— И? Это доказывает мою вину? Вик, твоя ненависть ослепляет тебя, — поджимает губы. — Мне Ярослав был нужен для борьбы. Мне не выгодно его выводить из строя.
— Борьбы со Степаном?
— Ты видела Степку? — он аж руль из рук выпускает, машину клонит вправо.
— Видела. Он капец как тебя любит, — фыркаю. — Следи за дорогой! Еще не хватало по твоей милости в аварию попасть!
— Виктория, это очень опасный человек. Не верь ему. Никак с ним не контактируй, хмурится, ерзает на сиденье. — Лучше тебе уехать из города с детьми. Я тебя спрячу. И мне надо уезжать. Нам всем надо… сейчас он словно и не ко мне обращается, а бубнит себе под нос. — Надо продумать путь отхода. Не засветиться с отъездом. Нам надо торопиться.
Весь салон пропитывается липким страхом отца. Он действительно боится.
— Мне надо к детям. Во что ты нас всех втянул?! — рявкаю на него.
— Я пытался уберечь.
— Не вешай мне лапшу! Ты маму подкладывал под других мужиков! — ударяю его кулаком в плечо.
— Не стоит это сейчас обсуждать, — мрачнеет, голову от меня отворачивает. — Я был молод и совершал ошибки, увы… Но сейчас я хочу спасти свою дочь и внуков.
— У тебя две дочери! Про Ольгу не подумал?
— Ольге ничего не угрожает, — машет рукой.
— Почему?
Ответить он не успевает. Салон оглушает звонок его мобильного. Он подобен взрыву, настолько нервы расшатаны.
Отец с опаской смотрит на экран. Недоуменно сводит брови.
— Соседка… — принимает вызов. — Слушаю, Антонина… Что? Понял… еду… — отшвыривает телефон.
Резко разворачивает машину и едет в другую сторону.
— Что случилось? — его тревога передается и мне.
— Галя… беда с ней…
Мы приезжаем, когда мою мачеху увозят на носилках. Ее порезали ножом. Она жива. Отец кидается на врачей, требует, чтобы ее обязательно спасли. Общается с полицией.
А я стою в стороне и названиваю охране. Потом дочери. У них все в порядке.
— Мне надо домой, — говорю отцу, когда он подходит ко мне.
— Сейчас поедем. Зайдем в квартиру ненадолго… — он растерян, обескуражен, идет шатаясь.
Иду за ним следом. Ноги едва передвигаю. Галя не была мне близка. Не любила я ее никогда особо. Но подобного точно ей не желала.
Дверь квартиры отца нараспашку. Коврик у порога залит кровью. А на кремовой стене в коридоре, кровью написано: «Ты следующий».
Отец бьет кулаком в стену. Как раз около надписи. Достает мобильный и набирает номер.
Руки у отца ходуном. Он кладет аппарат на тумбу и включает громкую связь.
— Слушаю, дорогой друг! — через динамик узнаю голос Степана.
— Ты подонок! Так низко поступать? Через мою жену действовать? Я ж тебя закопаю!
— Стоп, Андрюш. При чем тут твоя Галя?
— Она в больнице. Ее порезали.
— Дорогой мой, ты прав, не мои это методы. Для тебя у меня припасены несколько иные подарки, — хрипло смеется. — И Галочку я бы не тронул, мне ее искренне жаль, что всю жизнь свою с тобой угробила. Видимо, кто-то охотится на тебя Андрюша. Поздравляю!
Глава 36
Вбегаю к себе домой. Отец идет следом. Весь в своих мыслях, угрюмый. По дороге не проронил ни слова. На все мои вопросы отмалчивался. Думаю, даже не слышал, настолько произошедшее его потрясло.
И меня колотит, в первую очередь от беспокойства за детей. Отпускает, когда нахожу Агату в комнате Марка. Они беззаботно играют.
Все бы отдала, чтобы эта беззаботность продолжалась вечность, и страхи не коснулись их.
— Что-то случилось? — дочь мгновенно улавливает мое состояние.
— Бабушка в больнице, — отвечает за меня отец.
— Ей очень плохо? Я могу помочь? Ее надо проведать? — Агата подходит к деду и пытливо заглядывает ей в глаза.
— Нет. Ты с братом будешь с мамой. Плохие люди хотят причинить вам вред, потому ты ни с кем не должна общаться, — голос у отца встревоженный.
За этот час он куда-то растерял весь свой лоск и уверенность. Передо мной пожилой, измученный человек.
— Мам? Что за плохие люди? Это правда? — ждет подтверждения слов Андрея.
Она не слишком близка с дедом по понятным причинам.
— Правда. Но мы в безопасности. Со всем справимся, — целую дочь в макушку.
Я бы не стала рассказывать ей про Галину. Зачем лишние переживания. Тем более Агата уж точно не поможет
