тогда не оставалось ничего другого, кроме войны, войны, которая уже привела к захвату чехо-словаками почти всей Сибирской железной дороги и падению Советского правительства на всем ее протяжении.
Чехо-словаки убеждены, что меры, принятые против них Советским правительством, были продиктованы из Берлина, что советское правительство является платным агентом Германии. Это убеждение усиливалось по мере того, как предпринимались неоднократные попытки разоружить солдат, ибо люди не могли не видеть в этом разоружении реальной опасности, зная, что Центральное советское правительство действительно бессильно, и что в большинстве мест главная сила их вооруженных сил состоит из вооруженных немецких и мадьярских пленных. Например, в Омске командующим войсками интернационалистов, состоявшими из заключенных, был австро-венгерский офицер, мадьяр по расе. Этот офицер, по фамилии Лигети, разоружил всех чехо-словаков и других славян, служивших в Красной армии, так что Омск оказался в руках этого австро-венгерского офицера. В Ишиме красная армия полностью состояла из мадьяр. В Петропавловске люди, пришедшие на переговоры с чехо-словаками под видом чешских коммунистов, впоследствии оказались представителями немецкой секции интернационалистов. Судя по приказам и проклятиям на этих языках, которые раздавались со всех сторон во время боев, командирами Красной армии во многих случаях были немцы и мадьяры. Когда эшелон был атакован под Иркутском, раздалась команда: "Шиссен".
Убеждение в том, что советское правительство желает уничтожить наши войска, укреплялось также постоянными задержками транспорта, для которых не удавалось найти адекватной причины. Сначала вину за задержку возложили на Амурскую железную дорогу, где, как сообщалось, перевозки были остановлены. В качестве оправдания приводилось наступление Семенова на Иркутск. Но вскоре чехо-словаки узнали, что перевозки по Амурской железной дороге вскоре возобновились, а продвижение Семенова существовало скорее в воображении советских властей, чем в реальности. Среди прочих оправданий было и то, что на Амурской дороге не хватает паровозов, но в то же время немецких пленных весело перевозили на запад, и паровозов для них было предостаточно.
20 апреля народный комиссар по иностранным делам Чичерин направил в Сибирские Советы следующую телеграмму: "Перевозите немецких пленных как можно быстрее на запад. Задержите чехо-словацкие эшелоны".
Только после долгих и утомительных переговоров был получен приказ о возобновлении наших перевозок в направлении Владивостока. Однажды, около 15 мая, члену Чехо-Словацкого национального совета официально сообщили, что поезда будут отправлены. Однако уже на следующий день в частной беседе с железнодорожными чиновниками он узнал, что в Иркутске был отдан еще один приказ о прекращении движения чехо-словацких поездов. В конце концов он узнал, что это распоряжение исходило от командующего советскими войсками в Иркутске генерала фон Таубе, немца, адъютант которого отдал приказ по "ошибке".
Седьмой чехо-словацкий полк захватил немецкого инженера, который был переправлен из Москвы для разрушения мостов и тоннелей на железной дороге за Байкалом. В Троицке командирами советской артиллерии были все австрийские офицеры.
Из всех этих фактов даже незаинтересованный зритель может представить себе, что за новости распространялись о чехо-словацкой армии. Поскольку война все еще ведется со всех сторон, не удалось собрать все свидетельства из советских учреждений, и, к сожалению, во многих случаях большевикам удалось унести с собой или уничтожить все документы до того, как наши люди вступили во владение ими. Однако впоследствии, несомненно, будут найдены многочисленные доказательства истинности утверждения председателя Челябинского Совета и военного комиссара этого города, которые незадолго до начала военных действий доверительно сообщили нашим представителям, что причиной всех действий против чехо-словаков был немецкий посол в Москве.
Перевод заверен и является точным. (Подпись) (Печать) Prozatimni Vykonny Vybor.
Однако против чехов выступила не только Красная армия, но и военнопленные центральных империй. И Германия, и Австрия попытались в апреле мобилизовать своих граждан, находившихся в России, чтобы вернуть их в Центральную Европу для участия в боевых действиях на Западном фронте. На различных складах, которые чехо-словацкие войска захватили во время своего марша через Сибирь, они нашли копии телеграмм, примером которых является следующая:
Телеграмма из Берлина № 772 650, 1918 г.
Всем немецким, австрийским и венгерским военнопленным в России:
1. Каждый, кто отличился во время плена каким-либо трудом на благо своей страны, имеет право искать улучшения своих условий.
2. Все, кто подчинится этому приказу, получат после возвращения домой месячную увольнительную и будут отправлены на фронт только через четыре месяца, если это будет необходимо.
3. Тот, кто не работает в России для своей страны, после возвращения будет жестоко наказан. Неоспоримым фактом является то, что лучше работать на свою культуру, чем за рубежом.
4. Тот, кто недостойно ведет себя в плену и предает свою страну, будет наказан со всей строгостью. Для выявления предателей выделено 300 000 марок. Офицеры, не получившие жалованья, получат его по возвращении домой.
5. Специальные офицеры будут заботиться о возвращении пленных. Я приказываю всем комендантам поездов побеспокоиться о том, чтобы обеспечить быструю транспортировку.
(Подпись) Вильгельм II. Карл I.
Берлин, 28 апреля 1918 года.
Чехо-словацкая версия происшествий, приведших к войне с большевиками, отличается от объяснений, данных различными Советами. Например, в железнодорожных ведомостях Забайкальской железной дороги было найдено следующее заявление, № 2 640:
Из России во Владивосток движутся шестнадцать эшелонов чехо-словаков, находящихся в распоряжении Америки, якобы для отправки во Францию. Ввиду враждебного отношения международного империализма и угрозы иностранного десанта во Владивостоке, Центральный исполнительный комитет Советов Сибири считает опасным и недопустимым сосредоточение там этих сил. Поэтому он обратился в Омский военкомат с требованием, чтобы дальнейшее движение этих войск было приостановлено до получения дальнейшей связи с Советом Народной Комиссии в Москве.
На наш вопрос товарищ Сталин от имени Совета Народной Комиссии ответил следующее:
"От имени Российской республики не может быть никаких других вооруженных отрядов, кроме отрядов Советов, и он посоветовал местному Совету разоружить их. Центральное сибирское правительство не может быть удовлетворено этим решением. Они вновь обратились с протестом в Народную комиссию и потребовали отправки эшелонов в Архангельск, так как сосредоточение во Владивостоке, где имеются большие запасы оружия и многие тысячи безоружных солдат, предоставит их в распоряжение международных империалистов и может оказаться решающим ударом по Советской власти в Сибири, особенно в момент готовящегося Семеновым наступления. Поэтому центральное Сибирское правительство категорически требует от всех местных Советов и железнодорожных служащих немедленного разоружения и приостановки движения чехо-словацких эшелонов. Их оружие должно быть полностью сдано в штабы военных округов. Солдаты должны быть задержаны там, где они разоружены, до решения вопроса об их назначении. Мы вновь поставили этот вопрос перед Советом Народной Комиссии.
"Когда Вы ответите на наше
