Похоже, подвернул ногу.
Живо перевернувшись на спину, Клевец встретился взглядом с Джефри. Охотник молча выдернул палаш из ножен и стал к Брейву спиной.
Лицом к разъяренным ящерам.
Огромные красные пятна на теле белой заснеженной долины – рептилии с мечами в руках неслись, разметая сугробы и проламываясь через редкий кустарник. Джефри стоял, Брейв лежал на снегу и завороженно смотрел на приближающихся монстров. Вид у него был растерянный.
Но внезапно зубы Клевца сжались, дыхание выровнялось, взгляд стал осмысленным.
Он спокойно оглянулся через плечо.
Гурб и матросы стояли в двух-трех сотнях шагов от него и Джефри. Болотник испуганно смотрел на Брейва.
Клевец медленно кивнул и прикрыл сразу оба глаза.
«Идите. Мы справимся».
Гурб несколько секунд неуверенно стоял, опустив взгляд в землю, а потом резко повернулся к матросам. Брейв слышал его голос, но не смог разобрать ни слова.
Матросы между тем выслушали болотника и, развернувшись, побежали к лагерю. Гурб на секунду задержался, последний раз взглянул на Брейва, вздохнул, сожалея, что ничем не может помочь, и последовал за остальными.
С этими ящерами не совладать так же легко, как с бурыми, с которыми Гурб одной крови. Для ящеров бурый – как для взрослого мужчины полугодовалый щенок – с ним можно поиграть, пока не надоест, а как надоест, дать ему пинка под мохнатый зад или вовсе прирезать, чтобы не раздражал скулежом.
А Джефри остался. Единственный человек, который может совладать с гигантскими рептилиями, стоит перед ним с обнаженным палашом в правой руке и спокойным, холодным взглядом. Охотник, убийца, виртуоз клинка, настоящий мастер.
А кто же он, Брейв? На героя легенд он сейчас похож еще меньше, чем обычно, – весь в снегу, не в состоянии встать без посторонней помощи, с одним жалким кинжалом в ножнах.
Именно поэтому Клевец был сейчас абсолютно спокоен.
Ему надоела вся это беготня. Все эти пророчества, древние артефакты, некроманты… Кто он такой? Самый обычный парень, волей судьбы оказавшийся в тисках древнего предания.
В детстве он слышал сказку, в которой говорилось о чем-то подобном. Тогда старшему королевскому сыну, увальню и лентяю, нужно было спасти принцессу от дракона. А он совсем ничего не умел – ни верхом ездить, ни фехтовать, ни стрелять из лука. Но по приказу короля его нарядили в латы, усадили на самого резвого скакуна из королевских конюшен, сунули в одну руку копье, в другую – щит, а в ножны за спину вложили огромный меч.
Сказка заканчивалась печально – по крайней мере, для старшего сына. Едва он выехал за ворота, скакун взбунтовался, почувствовав неумелую руку наездника, и сбросил парня на землю. А тот разбил себе голову о рукоять меча и скончался прямо там, в дорожной пыли.
Нечто подобное происходило с Брейвом. Да, он уже успел далеко «отъехать от ворот», но лишь благодаря Джефри и Гурбу.
А вот сейчас наступает момент, который стал определяющим в сказке: сбросит ли конь всадника или тот все же удержится? Выживет ли он или останется лежать в снегу, истекая кровью, разрубленный напополам огромным мечом ящера.
Рука Брейва непроизвольно сжалась на рукояти кинжала и потянула его из ножен – медленно, дюйм за дюймом.
Ящеры были совсем близко. Джефри стоял не двигаясь. Брейв наконец вытащил кинжал и теперь держал его в правой руке. Он не знал, какой может быть толк от этого тупого куска железа, гордо именуемого Карателем, но его верный кортеланс остался в лагере, так что выбора особого не было.
Солнце ярко светило в небе и нисколечко не грело.
Первый ящер упал, обезглавленный. В руке Джефри блестела дага, а с палаша на снег падали крупные багряные капли.
Второй и третий, четвертый и пятый, шестой и седьмой…
Все они падали, один за другим. Джефри работал так спокойно, будто рубил дрова. Расколол одно полено, второе… Ничего особенного.
Но Брейв краем глаза заметил, что один из ящеров пошел в обход охотника. Он направлялся к нему.
Ладонь вспотела. Брейв закусил губу.
Он не был больше таким спокойным, как буквально минуту назад. За спиной Джефри можно на время расслабиться, можно даже размечтаться, представить себя отличным воином, способным голыми руками уничтожать целые армии врагов.
Но когда опасность остается с таким «воином» один на один, он начинает сомневаться в своих незаурядных способностях.
Нельзя сомневаться, – сказал себе Клевец.
Ящер прыгнул на него. Меч взметнулся в его руках…
Брейв выставил перед собой клинок…
Удар!
Огромный полуторный меч, разваливается напополам. Каратель в руках Брейва цел и невредим.
Ящер с удивлением разглядывает рукоять с куском сломанного лезвия. И тут его голова слетает с плеч и, оставляя за собой шлейф крови, катится по снегу. Алые капли попадают также Брейву на лицо, и парень невольно морщится.
– Вставай, Клевец, – сказал Джефри.
Брейв открыл глаза. Охотник стоял перед ним и протирал палаш снегом.
– Ты молодец, – сказал бывший наемный убийца. – Пошли в лагерь.
– Помоги мне встать, – прохрипел Брейв, криво улыбаясь. – Я ногу вывернул.
Охотник хмыкнул, но помог. Клевец обнял Джефри за шею, и тот поволок его в лагерь.
В ножнах Брейва болтался Каратель.
Волшебный клинок.
Глава 7.
Спящий
– Ты уверен, что в пещере больше нет ящеров?
– Да. Иначе они давно навестили бы нас здесь.
– Может, они до сих пор не могут нас найти?
– После той вылазки они бы всю долину на уши поставили. Мало того, что убит один из Пяти, так еще и Каратель украден!
– Один из Пяти? Почему ты решил, что он был одним из Пяти?
– Потому что мы видели тело.
Брейв удивленно вскинул брови.
– То есть?
– Хм… – задумчиво протянул Джефри. – Это очень сложно объяснить, на самом деле. Гораздо легче понять, просто увидев, чем попытаться узнать со слов другого человека… И сложнее всего тому, кто объясняет. Но я попробую. Понимаешь, Клевец, когда человек получает знак Пяти, он становится собственностью своего учителя. Он все еще существо из плоти и крови, но уже – не совсем человек. Скорее вещь, связанная со своим хозяином магической нитью. И в тот момент, когда этот ученик умирает, он попросту обращается в прах.
– Но почему?
– Я не могу этого объяснить. Видимо, потому, что ученики Пяти превращаются из людей в темных магов. И существуют они только благодаря этой магии. Не живые, но и не мертвые. Как-то так. К сожалению, ничего более конкретного я тебе не скажу – я все же не маг.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
