— Леван, все плохо, да? — шёпотом спрашивает у меня Яна, оглядываясь на спящую дочь на заднем сиденье моей машины. Билеты на самолет я отменил. Не вариант в нашем случае – так нас легко вычислить, а вот путешествие на машине нигде не фиксируется. Поэтому мы едем… Не знаю куда. Я импровизирую.
— Ты хотела уехать, и вот мы едем. Все хорошо, расслабься. Как давно ты вот так путешествовала по нашей необъятной стране? — улыбаюсь, пытаюсь снять напряжение.
Дело запущено, и, если никто не подведёт, путешествовать нам максимум пару недель. Прекрасный момент провести больше времени вместе и разобраться в наших непростых отношениях.
— Давно, в детстве еще, когда с родителями ездили на юг, к морю.
— Замечательно, едем к морю? — подмигиваю и накрываю ее ногу своей ладонью.
— Леван… — усмехается, качая головой.
— Тебе страшно со мной?
— Нет, с тобой спокойно. Никогда не чувствовала себя настолько защищённой.
— Вот и замечательно. Хочешь кофе, что-нибудь перекусить?
— Не вижу здесь места, где можно перекусить, — разводит руками, указывая на трассу.
— Здесь есть прекрасные заправки, — указываю на навигаторе ближайшую. — Вот в этой может быть и кофе, и пирожки, и даже Маше что-нибудь найдем.
— Ты не дал собрать нам вещи.
— Не проблема, доедем до ближайшего города – купим все необходимое. Ну, это весело же? — сжимаю ее ногу. — Сам давно так не путешествовал. Романтика, — смеюсь, хотя внутренне тоже напряжен до предела. Даже самый четкий план может дать трещину и пойти в другую сторону.
Паркуюсь на заправке, Яна осматривается.
— Почти пять звезд, — усмехаясь, указываю ей на кафетерий.
— Мам, — на заднем сиденье просыпается Маша. — Я писать хочу, — сонно моргает, тоже осматриваясь.
— Тогда пойдёмте вместе.
Пока Яна отстегивается, сам выхожу из машины, открываю пассажирскую дверь, отстёгиваю ребенка и тяну ей руку, девочка сомневается, но все же доверяет мне себя. Уже хорошо. С принцессой будет легче найти общий язык, чем с ее мамой. Подхватываю девочку на руки, подмигивая ей. Яна тянет руки, чтобы забрать дочь, не отдаю, улыбаясь, указываю вперед на вход в кафетерий.
Пока девочки убегают в туалет, заправляюсь, заказываю нам кофе, ребенку – горячий шоколад, и курник – нам на всех. Вполне сносная выпечка, свежая, кофе тоже хороший. Ставлю все на столик, кручу в руках телефон в ожидании девочек. Переписываюсь с Тимуром, дело запущено и набирает обороты. Самый лучший сценарий – это смерть Ларина, но меня устроит и заключение. Пусть сгниет на зоне, где этой гниде и место. Там ему устроят такое садо-мазо, мало не покажется. Испытает свои пристрастия на собственной шкуре.
Прячу телефон в карман, когда девочки возвращаются и садятся на диванчик напротив меня.
— Какао? — спрашивает Маша, осматривая свой стаканчик.
— Горячий шоколад.
— Классно, — поднимает палец вверх, нюхая напиток. Берет курник, с удовольствием откусывая. Жует довольная.
— А чая здесь нет? — интересуется Яна, кусая губы.
— Это латте, твой любимый, ореховый. Кофе приличный, — убеждаю ее я. Не пристало, конечно, королевам питаться на заправках, но…
— Я просто хочу чай. Если нет, то ничего страшного, можно воды, — словно оправдывается.
— Чай так чай, — поднимаюсь с места, иду к стойке, покупая Яне чай. Ничего необычного, но не помню, чтобы с утра Яна отказывалась от кофе; она, наоборот, говорила, что не может без него проснуться.
Завтракаем.
— Горячо, — Маша, забавно надувает щеки, дуя на шоколад. Яна набирает напиток в ложечку, дует и поит дочь. Рассматриваю их, попивая кофе. Красивые, хочу, чтобы обе были мои. По факту я даже суток еще не общался с ребенком, но я люблю его мать, и дочь вызывает во мне трепет. Само ощущение семьи, женщины, ребенка, вот таких простых вещей, как завтрак в кафетерии, вызывают тепло и удовлетворение, словно все на месте.
Черт, раньше это казалось мне полной приторной чушью, а ощущение внутренней свободы пьянило. А оказалось, что если рядом та самая женщина, то и на хрен мне эта свобода не нужна.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Иди ко мне, — зову к себе Машу. — Дадим маме покушать, — протягиваю руки ребенку, замечая, что Яна только возится с ней, а сама ничего не ест. Как ни странно, девочка с радостью соскакивает с места и идет ко мне. Приятно, что я вызываю доверие у ребенка. Яна распахивает глаза, наблюдая как принцесса забирается ко мне на колени. Усмехаюсь, играя бровями.
Да, моя королева, все просто: ребёнок мне доверяет, и ты бери с нее пример.
— Ешь, — говорю Яне, пододвигая к ней тарелку с пирогом.
— Я не хочу, только чай, — качает головой.
— Ян, мы в дороге, обед не скоро, — удерживаю крутящуюся Машу у себя на коленях.
— Возьмем сок, мне будет достаточно, — улыбается, но как-то неискреннее, опуская глаза. И внутри зарождается нехорошее ощущение, что она что-то недоговаривает.
— И мне сок, — просит Маша.
— Конечно.
— И вон те мармеладки можно? — указывает пальцем на витрину.
— Пойдем выберешь, — ставлю девочку на пол, беру за руку и веду к витрине.
И тут начинается полный развод. Маленькая принцесса быстро сообразила, что я не способен ей отказать и меня можно развести. Она начинает набирать мармелад, конфеты, чипсы, сухарики и еще какие-то сладости. Девочка загребает полные руки и вываливает все на прилавок. Мне остается только развести руками и расплатиться. Докидываю к заказу принцессы сушеные фрукты, питьевые йогурты и натуральные соки, разбавляя это безобразие чем-то полезным.
Берем все «богатство» и идем к Яне.
— Леван… — качает головой Яна. — Ты понимаешь, что с ней будет, если она все это съест?
— Я понемножечку, — вмешивается Маша, обнимая свое «богатство».
Смотрю в глаза Яне, она – в мои, и начинаем одновременно улыбаться.
— Не балуй ее. Иногда детям нужно говорить «нет», ради их же блага.
— Учту, но не обещаю. Можно, ты у нас ты будешь «плохим полицейским»?
***
В конце дня заезжаем в небольшой город, останавливаемся на ночь в довольно сносном отеле. Беру двухкомнатный номер с завтраком.
Отпускаю девочек в ванную первыми. Сам прохожусь по комнатам, плотно задергивая шторы. Падаю в кресло, пишу Тимуру и получаю ответ: «Пока тишина».
Тишина напрягает. Понимаю, что прошло мало времени, но все же хочется побыстрей утопить тварь и начать дышать спокойно.
Девочки выходят. Яна в халате, Машка краснощёкая, замотанная в полотенце. Теплые, хорошенькие, перешёптываются, посматривая на меня. Яна заносит дочь в комнату, сажает на кровать, распаковывая пакеты с купленной одеждой. Захожу к ним на минутку, приобнимаю Яну, вдыхаю запах ее влажных волос.
— Укладывай Машу и иди ко мне, — шепчу ей на ухо, целую в висок и ухожу в душ.
Хочу ее. Мне просто необходим этот секс. Жизненно важный сейчас для меня. Несмотря на то, что мне удалось разрядить обстановку и успокоить Яну, напряжение между нами не пропало. Яна словно со мной и не со мной. Постоянно уходит в себя, улыбается вымученно, иногда смотрит сквозь меня. Я думал, это все пройдет, как только я верну ей дочь. Но…
Так сильно напрягает мое присутствие в их жизни?
И меня снова разрывает на части. Начинаю накручивать себя.
Ну что мне сделать, чтобы она приняла меня?
Впустила в себя, в душу.
Но за неимением души хочется снова растерзать ее тело.
Быстро принимаю душ, обматываю бедра полотенцем, выхожу в комнату.
Расправляю кровать, гашу верхний свет, оставляя светильник над кроватью. Падаю на кровать, прикрывая глаза. Дышу ровно, пытаясь расслабиться.
Слышу ее тихие шаги, как прикрывает дверь, останавливается возле кровати, замирает. Чувствую, рассматривает меня. Даю ей эту возможность, делая вид, что сплю. Хотя сон не идет. Какой, на хрен, сон, когда во мне все кипит уже который месяц. Невозможно рядом с этой женщиной оставаться спокойным.
