что это значит. Он привык любить Бренду и доверять ей.
4. Английская готика II
I
— Ну как старикан это переносит?
— Плохо. И оттого чувствуешь себя такой скотиной, — сказала Бренда. — Боюсь, он очень переживает.
— Если бы он не переживал, тебе было бы неприятно, — сказала Полли, чтобы ее утешить.
— Да, пожалуй.
— Что бы ни случилось, я останусь твоим другом, — сказала Дженни Абдул Акбар.
— Пока все идет гладко, — сказала Бренда. — Хотя и были кое-какие gêne[19] с родственниками.
Тони последние три недели жил у Джока. Миссис Рэттери уехала в Калифорнию, и Джок был рад обществу. По вечерам они большей частью обедали вместе. В Брэтт-клуб они больше не ходили, не ходил туда и Бивер. Вместо этого они зачастили в Браун-клуб — там Бивер не состоял. Бивер теперь проводил все время с Брендой то в одном, то в другом из полудюжины знакомых домов.
Миссис Бивер была недовольна поворотом событий: ее мастеров выставили из Хеттона, не дав закончить работу.
В первую неделю Тони имел несколько неприятных бесед. Аллан попытался выступить в роли миротворца.
— Подожди недельку-другую, — сказал он, — и Бренда вернется. Бивер ей быстро надоест.
— Но я не хочу, чтобы она возвращалась.
— Я прекрасно понимаю твои чувства, но сейчас, знаешь ли, не Средние века. Если бы Бренда не была так расстроена смертью Джона, до разрыва дело не дошло бы. Да год назад Марджори повсюду таскалась с этим оболтусом Робином Бизили. С ума по нему сходила, а я не обращал внимания, что бы она там ни вытворяла, — и все рассосалось. На твоем месте я бы сделал вид, что ничего не случилось.
Марджори сказала:
— Ну конечно же, Бренда не любит Бивера. Да разве его можно любить? А если ей и кажется сейчас, что она его любит, твой долг — помешать ей свалять дурака. Ты должен не давать развода, по крайней мере, до тех пор, пока она не подыщет кого-нибудь поприличнее.
Леди Сент-Клауд сказала:
— Бренда поступила очень, очень неразумно. Девочка всегда была крайне возбудимой, но я уверена, что ни на что дурное она не способна, абсолютно уверена. На Бренду это не похоже. Я не знакома с мистером Бивером и не имею ни малейшего желания с ним знакомиться. Насколько я понимаю, он во всех отношениях неподходящая пара для Бренды. Не может быть, чтобы Бренда хотела выйти замуж за такого человека. Я вам объясню, Тони, как это получилось. Бренда, должно быть, чувствовала, что вы ею пренебрегаете, ну самую чуточку, — так часто бывает на этой стадии брака. Мне известно множество подобных случаев — и, конечно же, ей польстило, что в нее по уши влюбился молодой человек. Вот и все — ничего дурного тут не было. Но потом этот чудовищный удар — несчастье с маленьким Джоном — выбил ее из колеи: она просто не отдавала себе отчета в том, что говорит и что пишет. Через несколько лет вы еще посмеетесь над этим недоразумением.
Тони не видел Бренды со дня похорон. Один раз он говорил с ней по телефону.
Шла вторая неделя, когда он особенно тосковал и совершенно потерял голову от разнообразных советов.
У него долго сидел Аллан, склоняя его к примирению.
— Я говорил с Брендой, — сказал он. — Ей уже надоел Бивер. Она только и мечтает, как бы вернуться в Хеттон и зажить с тобой по-прежнему.
Пока Аллан был у него, Тони решительно отказывался его слушать, но потом его слова и воспоминания, которые они пробудили, не выходили у него из головы. И он позвонил Бренде, и она говорила с ним спокойно и серьезно.
— Бренда, это Тони.
— Здравствуй, Тони, в чем дело?
— Я только что говорил с Алланом. Он сказал, у тебя переменились планы.
— Я что-то не понимаю, о чем ты.
— Он сказал, что ты хочешь бросить Бивера и вернуться в Хеттон.
— Аллан так сказал?
— Да, а что, это неправда?
— Боюсь, что нет. Аллан — осел и лезет не в свои дела. Он был у меня сегодня. Мне он сказал, что ты не хочешь разводиться, но готов разрешить мне жить в Лондоне и делать все, что мне заблагорассудится, лишь бы избежать скандала. Мне это показалось разумным, и я как раз хотела тебе позвонить, поговорить. Но, наверное, это тоже дипломатический ход Аллана. Как бы то ни было, боюсь, что сейчас вопрос о моем возвращении в Хеттон не стоит.
— Понимаю. Я не сомневался… Я просто так позвонил.
— Да ладно. Как поживаешь, Тони?
— Спасибо, хорошо.
— Вот и отлично, я тоже. До свидания.
Это был их последний разговор. Они избегали мест, где могли бы встретиться.
Сочли, что в роли истца удобнее выступить Бренде. Тони поручил процесс не семейным поверенным в делах, а другой, менее почтенной фирме, специализировавшейся на разводах. Он скрепя сердце готовил себя к тому, что столкнется с профессиональными циниками, склонными к фривольности, но поверенные, к его удивлению, оказались людьми мрачными и подозрительными.
— Насколько я понимаю, леди Бренда ведет себя неосмотрительно. Не исключено вмешательство королевского поверенного…[20] Более того, встанет вопрос о деньгах. Вы понимаете, что, раз по настоящему соглашению леди Бренда считается стороной невиновной и потерпевшей, она вправе просить у суда весьма существенных алиментов?
— Об этом не беспокойтесь, — сказал Тони. — Я уже все обсудил с ее зятем и решил положить ей пятьсот фунтов в год. У нее четыреста фунтов своих, и, я полагаю, у мистера Бивера тоже есть какие-то деньги.
— Жаль, что нельзя оформить ваше соглашение письменно, — сказал поверенный, — это могут квалифицировать как тайный сговор.
— Сло́ва леди Бренды для меня вполне достаточно, — сказал Тони.
— Мы стремимся оградить наших клиентов от самых непредвиденных случайностей, — сказал юрист с видом человека, выполняющего свой долг: у него, в отличие от Тони, не выработалось привычки любить Бренду и доверять ей.
Для измены Тони был намечен четвертый уик-энд после отъезда Бренды из Хеттона. Был снят номер в приморском отеле («Мы всегда посылаем туда наших клиентов. Тамошние слуги прекрасно дают показания») и оповещены частные сыщики.
— Вам остается только выбрать партнершу, — сказал поверенный, и ни намека на игривость не было в его унылом голосе. — В некоторых случаях мы оказывали помощь клиентам, но имели место нарекания, и мы сочли за благо предоставить выбор самим клиентам. Недавно мы вели чрезвычайно деликатное дело, в котором ответчиком выступал человек строгой морали и довольно
