что на самом деле вы не против. Она ездит по половинному билету.
Винни оказалась невзрачной девчонкой в огромных очках с золотой оправой. Когда она говорила, было видно, что у нее нет двух передних зубов.
— Надеюсь, вы не собираетесь взять ее с собой?
— Возьму, как не взять, — сказала Милли. — Она нам помехой не будет — головоломкой своей займется.
Тони наклонился к девочке.
— Послушай, — сказал он, — ты ведь не хочешь ехать в какую-то противную гостиницу? Ты поедешь с этим симпатичным джентльменом. Он повезет тебя в магазин и разрешит выбрать самую большую куклу, а потом отвезет домой на машине. Ты ведь хочешь поехать с ним, правда?
— Нет, — сказала Винни, — хочу к морю. Не хочу ехать с этим дядей. Не хочу куклу. Хочу к морю с мамкой.
Теперь уже не только сыщики, но и кое-кто из пассажиров стал обращать внимание на разномастную группу.
— Господи, — сказал Тони, — ничего не поделаешь — придется ее взять.
Сыщики следовали за ними по платформе в некотором отдалении. Тони поместил своих спутниц в «пульмановский» вагон.
— Ишь ты, — сказала Милли, — в первом классе едем. Правда, здорово? Чаю можно выпить.
— А мороженое можно?
— У них небось нет мороженого. Зато ты можешь выпить чайку.
— А я хочу мороженого.
— Мороженое получишь, когда приедем в Брайтон. А теперь не балуйся — займись головоломкой, а то мама тебя не возьмет в другой раз к морю.
— Классический enfant terrible[21] из детских книжек, — сказал Джок, прощаясь с Тони.
Всю дорогу до Брайтона Винни четко выдерживала свою роль. Изобретательностью она не отличалась, но классические приемы знала назубок, вплоть до таких избитых, но устрашающих трюков, как сопение, покряхтывание и жалобы на тошноту.
Номер для Тони заказали поверенные. Поэтому дежурный администратор несколько оторопел, увидев Винни.
— Мы оставили вам двойной и одинарный смежные номера с ванной и гостиной, — сказал администратор, — мы не предполагали, что вы привезете с собой дочь. Вам потребуется еще одна комната?
— Ой, да Винни со мной поселится, — сказала Милли.
Сыщики — они стояли тут же у конторы — недовольно переглянулись.
Тони написал «мистер и миссис Ласт» в книге посетителей.
— С дочерью, — подсказал администратор, ткнув в строку.
Тони заколебался.
— Это моя племянница, — сказал он и записал Винни на следующей строке, как «мисс Смит».
Сыщик — он зарегистрировался строкой ниже — заметил своему коллеге:
— На этот раз он выпутался. Башковитый парень. Но только в этом деле все не по-людски. Все не как положено. И еще ребенка с собой прихватили — одно слово, почтенный семейный выезд. А нам надо и о репутации фирмы подумать. Ни к чему, чтоб к нам цеплялся королевский поверенный.
— А что, если тяпнуть по-быстрому? — безразлично отозвался коллега.
Наверху в номере Винни спросила:
— А где море?
— Прямо через дорогу.
— Хочу посмотреть море.
— Уже темно, золотко. Завтра посмотришь.
— Хочу сегодня.
— Поведите ее сейчас, — сказал Тони.
— А вы правда не будете скучать?
— Истинная правда.
— Мы недолго.
— Да ладно. Пусть наглядится вволю.
Тони спустился в бар и, обнаружив там сыщиков, очень обрадовался. Он стосковался по мужскому обществу.
— Добрый вечер, — сказал он.
Сыщики неодобрительно покосились на него. Все словно нарочно складывалось так, чтобы оскорбить их профессиональные чувства.
— Добрый вечер, — сказал старший сыщик. — Паршивая сегодня погода, сырая.
— Выпейте со мной.
Ввиду того, что Тони и так оплачивал их расходы, приглашение было явно излишним, но сыщик помоложе инстинктивно оживился и сказал:
— А почему бы и нет?
— Переходите за мой столик. Мне тут одиноко.
Они отнесли выпивку на дальний столик, где их не мог слышать бармен.
— Мистер Ласт, куда это годится, сэр? — сказал старший сыщик. — Вам не положено нас узнавать. Уж не знаю, что бы на это сказали в конторе.
— Наше вам, — сказал младший сыщик.
— Это мой коллега мистер Джеймс, — сказал старший сыщик. — Моя фамилия Бленкинсоп, Джеймс новичок в нашем деле.
— Совсем как я, — сказал Тони.
— Жаль, что такая паршивая погода выдалась для работы, — сказал Бленкинсоп, — сырость, ветрище. Кости ломит.
— Скажите, пожалуйста, — спросил Тони, — берут когда-нибудь детей в такого рода поездки?
— Никогда.
— Я так и думал.
— Раз уж вы спросили, мистер Ласт, я скажу — это против всех правил, да и опасно. Куда это годится: в таких делах главное — произвести хорошее впечатление. Насчет нас с Джеймсом можете не беспокоиться. Мы об этом на суде — ни гугу. Но на слуг полагаться нельзя. Вдруг нарветесь на новичка в судебных делах, а он возьми и ляпни что не след, и тогда что? Не нравится мне это, мистер Ласт, по правде вам скажу.
— А мне и подавно.
— А я детишек люблю, — сказал Джеймс, новичок в этом деле. — Ну как, тяпнем еще по одной? Мы угощаем.
— Скажите, — попросил Тони, когда они порядком посидели за столиком. — Вам, должно быть, довелось повидать немало пар, приезжавших сюда, чтобы дать основания для развода, скажите, как они коротали день?
— Летом все проще, — сказал Бленкинсоп, — девушки обычно купаются, а джентльмены читают газеты на эспланаде; одни катаются на машинах, другие просто торчат в баре. Но почти все рады-радехоньки, когда наступает понедельник.
Тони поднялся в номер, Милли с дочерью он застал в гостиной.
— Я заказала мороженое, — сказала Милли.
— Превосходно.
— Хочу сейчас обедать. Хочу сейчас обедать.
— Сейчас нельзя, золотко, уже поздно. Тебе принесут мороженое.
Тони вернулся в бар.
— Мистер Джеймс, — сказал он, — если я вас правильно понял, вы сказали, что любите детей?
— Да, но всему есть место и время.
— А вы не согласились бы пообедать с девочкой, которая приехала вместе со мной? Я был бы вам весьма признателен.
— Нет-нет, сэр, едва ли.
— Вы убедитесь, я не останусь в долгу.
— Не хочется вам отказывать, сэр, но это не входит в мои обязанности.
Джеймс уже было поддался на уговоры, но тут вмешался Бленкинсоп:
— Об этом не может быть и речи, сэр.
Когда Тони ушел, Бленкинсоп решил поделиться с Джеймсом сокровищами своего опыта: он в первый раз работал в паре с Джеймсом и счел своим долгом научить младшего товарища уму-разуму.
— Самое трудное в нашем деле — внушить клиенту, что развод дело серьезное.
В конце концов непомерные посулы, две-три порции мороженого и вызванное ими легкое уныние все же заставили Винни отправиться в постель.
— Как будем спать? — спросила Милли.
— Как хотите.
— Нет уж, как вы хотите.
— Наверное, Винни будет уютнее с вами… но утром, когда принесут завтрак, ей, конечно, придется перейти в другую комнату.
Винни устроили в
