– Сохрани вас боги, – Жалена заплакала. – Иди собирайся, Малинка, – велела она и пошла за дочерью следом.
Отец с матерью отвезли Малинку и Стана к дому кузнецов, там уже стояли у ворот груженые телеги со скарбом, Желан заканчивал гасить огонь в кузнице, Ярко договаривался с Данко о продаже скотины, после мужчины взялись заколачивать окна.
– Ну, вроде все, – сказал Ярко. – Ехать пора.
– Где Дарёна? – спросил Стан.
– В доме, – Ярко вздохнул. – Дарёнушка, – позвал он, и девушка тут же вышла на крыльцо. Было видно что она много плакала, глаза были припухшими, нос красным. Девушка избегала смотреть на братьев и провожающих, молча прошла к лошадям и на одну из телег села.
– Ничего не забыла? – спросил Желан, Дарёна отрицательно головой покачала.
– Ну, прощай дом родной, – вздохнул Желан и взял у Ярко из рук доску, приладил ее к дверям. Ярко живо вогнал в доску четыре гвоздя, заколачивая дверь, потом молча закинул молоток под крыльцо и пошел к сестре.
– Удачи вам, – Данко вышел со двора последним. – Да будут милостивы к вам боги.
– Трогай, – Стан дернул поводья и лошадь тяжело тронулась с места.
Малинка, сидящая рядом со Станом, обернулась на родителей и заплакала. Стан накрыл ее руку своей ладонью и она благодарно кивнула, прижалась щекой к его плечу, но все оборачивалась. Малинка готова была за Станом хоть на край света пойти, но все равно страшно было. И услышать бы от него что знает он что все будет хорошо, но откуда ему то знать? И Стан молчал, только уверенно погонял лошадку, не оглядываясь ни на родной дом, ни на братьев, что следом ехали.
– Илью прикрой, прохладно, – сказал Стан, через пару часов пути. – Или сама к нему перебирайся, поспи.
– Мне не хочется, – Малинка обхватила руку Стана. – Можно я с тобой посижу?
Стан только улыбнулся. Что бы не ждало их впереди, он верил, все будет хорошо. Потому что они здоровы, потому что Дрёна рачительная хозяйка и денег отложено немало, потому что Малинка рядом. А что еще для счастья надо? Дом? Ну так будет у них дом. И дом и работа, главное только место хорошее найти. Стан поднял глаза к чистому, невероятно голубому небу и попросил прародителя всего сущего, отца Небо не оставить, верный путь указать.
– Здрав будь, княже, – Егор вышел на берег лесного озера и облегченно улыбнулся, князь Лей, живой и здоровый сидел на старом поваленном дереве и смотрел в воду. О пережитом только темные круги под глазами напоминали, да щетина на щеках.
– Чего вам? – буркнул князь, не поворачивая головы.
– Волновались мы, – подал голос Трегор. – Три дня назад ты ушел, никому не сказав куда.
– Три дня? – Лей нахмурился, он счет времени не вел, но не думал что так много прошло.
– Три, княже, – кивнул Егор и присел рядом.
– Не рассаживайся. Езжайте домой, скажите все со мной в порядке, вернусь скоро.
– Князь, позволь сказать? – попросил Трегор, он не садился, за спиной брата стоял.
– Учить меня княжить будешь? – вспыхнув что сухая солома от искры, вскочил на ноги Лей. – Указывать что князю можно, а что нет?
– В мыслях не было, – Трегора вспышка гнева князя не напугала. – О Дарёне Медведичевой сказать хотел.
– Слышать о ней боле не хочу, – Лей пошел туда где коня своего привязал.
– Она плакала потому что княгиней боялась плохой стать, – сказал Трегор, хоть его и не просили. Князь резко остановился и повернулся.
– Что?
– С подружками она поделилась, – поддержал Егор. – Что не знает какого это княгиней быть и что делать надо. С простым мужиком, мол, все просто, а как с князем?
Лей побледнел, хотя казалось бы и без того не сильно румяным был.
– Она сама тебе это сказала?
– Нам с Трегором про это Смолена мельникова дочка поведала, а ей Дарёна. Подружки они.
– А еще сказала Смолена, что ты замуж Дарёну не столько позвал, сколько приказал за тебя пойти, – добавил Егор, прежде чем Трегор успел его остановить.
– Я приказал? – Лей попытался вспомнить тот вечер торга, когда Дарену замуж позвал и понял что действительно приказал. Так волновался, что ее мнение и спросить-то забыл.
– Княже, – Трегор вмиг оказался рядом и подставил плечо, чтобы пошатнувшийся князь не упал. – Поесть бы тебе, – он кивнул брату и тот достал из сумки вареное мясо и краюху хлеба.
Лей опустился на землю, прямо там где стоял, места получше не выбирая, и молча впился зубами в еду. Он действительно было очень голоден. Только вот вкус еды совсем не чувствовался во рту. Он вообще ничего не чувствовал кроме ужаса от того что натворил. Сначала девку не спрося за себя посватал, а потом ни за что ни про что обидел. Да она же теперь…, – Лей подавился и закашлялся. Откашлявшись, он встал, поблагодарил братьев колдунов и оседлал своего жеребца.
– Ну вот куда его опять понесло? – пробурчал Егор, направляясь за князем.
– К Медведичам, – усмехнувшись, сказал Трегор и не ошибся. Князь Лей действительно ехал к дому кузнецов. Только вот подъехав к воротам, мужчины поняли что опоздали.
– Нет, – не смог сдержать рвущегося из груди крика князь. Ворота были снаружи закрыты. Он бросился отпирать ворота, словно не догадываясь что внутри увидит. Лей не хотел верить что хозяев больше нет. Это кто-то пошутил так глупо, снаружи ворота запер, вот сейчас он засов уберет… Но за воротами его ждал пустой двор и заколоченный дом.
– Батюшка небо, – отчаянно прошептал Егор. – Да что ж я раньше сюда не приехать не догодался?
– Князь, – подал голос Трегор, он чувствовал насколько его господину сейчас плохо.
– Не ходите за мной, – бросил Лей через плечо и тяжело поднялся на крыльцо. Он рывком отодрал от дверей доску и вошел в дом.
– Не хорошо это, – покачал головой Егор и хотел было следом пойти, но Трегор остановил.
– Князь в приметы не верит.
– То что он в них не верит, не значит что они не верны, – возразил Егор, но за князем пойти больше не порывался.
В доме было темно, сыро и совсем неуютно. Будто не три дня не было тут хозяев, а целую вечность. Было видно что собирались впопыхах, а еще на лавке у стола, на самом краешке, лежало аккуратно сложенное платье, что Лей Дарёне подарил, а поверх него – бусы. Князь застонал и на пол около лавки опустился. Он поднял платье, уткнулся в него лицом и заплакал бы, если б мог. Платье еще хранило запах Дарёны, нежный, мягкий, такой любимый. Это был запах мечты о семье, о счастье, о душевном покое. А он, Лей, все эти мечты собственноручно разрушил.
– Малинка, – вдруг вскрикнул на улице Егор. – Княже, – он вбежал в дом. – Стан всяко за Малинкой вернется. Ярко говорил, он ее любит без памяти. Значит он еще вернется.
– Надо ее порасспросить, – вошел в дом и Трегор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
