Когда она прочитала протокол, записанный с ее слов, то ужаснулась.
На следующем допросе она отказалась давать какие-либо показания, а после потребовала, чтобы ей заменили адвоката.
С новым адвокатом показания Абдуллаевой стали куда более логичными и последовательными. Следователю Е. Титову она неторопливо и спокойно выдала иную версию своего общения с мошенниками. И все же следствие сдвинулось с мертвой точки. Абдуллаева назвала фамилию человека, который, предположительно, мог быть организатором преступной группы.
– Я хотела найти работу на Савеловском рынке, – рассказывала она, – но сделать это было не так просто. Однажды я сидела за столиком кафе, и ко мне подошли трое молодых парней. Их звали Володя, Костя и Роман… Роман сел рядом и сказал, что слишком часто видит меня здесь. И спросил: какие у меня проблемы? Я каким-то чутьем поняла, что сейчас мне предложат работу. Тогда я призналась, что хотела бы устроиться на рынке продавщицей. Но Володя ответил, что продавщиц у них хватает, и предложил работать на "лохотроне".
Абдуллаева, видимо, без труда представила себя в новой роли и просчитала возможные последствия. Сказав парням, что подумает, она ушла. Но думала она недолго и уже на следующий день вышла на "работу". Позже она узнала, что фамилия Володи – Новиков.
– Кому передавались деньги, которые вы получали от граждан? – спросил следователь.
– Не знаю! – сказала Абдуллаева и прижала руки к груди, чтобы получилось убедительнее.
– Какую роль играл в вашей группе Новиков?
Абдуллаева на минуту задумалась. Покусывая губы, она нерешительно произнесла:
– Если я правильно поняла, он был старшим всех групп, которые работали на Савеловском рынке. Он улаживал конфликты с милицией, принимал в группу новых людей… В общем, контролировал всю работу.
Глава 8
Итак, в деле стала фигурировать фамилия Владимира Новикова. Через несколько дней, когда началась оперативная отработка полученных сведений, на стол одного из руководителей ЦРУБОП полковника милиции С. Рожкова лег рапорт опер-уполномоченного лейтенанта милиции Владимира Федотовских. В рапорте были такие строки: «Докладываю вам, что в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий на территории Савеловского рынка ко мне подошел мужчина, который представился Володей. Позже я узнал, что это Новиков Владимир Иванович, 1961 года рождения…»
Федотовских было поручено находиться на площади Савеловского вокзала и наблюдать за ситуацией, чтобы при необходимости дать команду своим коллегам на задержание мошенников. Он нарочито ленивой походкой прохаживался мимо открытого кафе, за одним из столиков которого сидела Абдуллаева в окружении нескольких женщин. Оперуполномоченный скользящим взглядом наблюдал за женщиной и не сразу заметил, что сам находится под пристальным наблюдением. Едва Федотовских отошел от кафе на несколько шагов, как перед ним выросла фигура незнакомого мужчины.
– Не по нашу ли душу? – спросил мужчина и лукаво улыбнулся.
Вопрос прозвучал весьма расплывчато, и милиционер ответил в том же духе:
– А что вы имеете в виду?
Мужчина вздохнул. В его глазах была заметна настороженность опытного психолога.
– Да мы здесь работаем, – неопределенно ответил он и кивнул на ларек с надписью "Шаурма".
Федотовских кинул взгляд на кафе. Абдуллаева пристально смотрела на него.
– Ну и работайте на здоровье! – ответил милиционер. – Что вам от меня надо?
– Зачем горячиться! – заговорщицки произнес Володя и оглянулся. – Я вообще-то решаю другие вопросы. К примеру, с милицией.
– А при чем здесь я? – пожал плечами Федотовских. – С милицией и решайте свои вопросы.
Но Володя не поверил оперативнику. Видать, глаз у него был наметан.
– Послушайте, – прошептал он, – если вы имеете какое-либо отношение к милиции, то говорите прямо: или нам сматываться отсюда, или…
– Или что? – спросил Федотовских и пытливо взглянул в глаза Володе.
– Или давайте договариваться.
– И сколько денег вы готовы выложить, чтобы договориться со мной? – с усмешкой спросил Федотовских.
– А это зависит от вашего чина, – так же, усмехаясь, ответил Володя.
Тут на поясе оперативника некстати запиликал мобильник. Звонил руководитель оперативной группы. Федотовских должен был ответить на звонок.
– А-а, здорово! – громко сказал он в трубку, услышав голос своего начальника. – Да тут ко мне какой-то мужик клеится, думает, что я мент…
Новиков не сводил глаз с Федотовских.
– Володя, – сказал руководитель, – насколько я понимаю, ты сейчас не можешь говорить. Мне кажется, они тебя раскусили. Постарайся быстро и незаметно уйти с площади.
– Добро, старичок! Без базара! – ответил оперативник и отключил телефон.
Новиков стоял рядом и натянуто улыбался. Ни слова не говоря, он вдруг быстро пошел к кафе, приблизился к Абдуллаевой, склонился над ней и что-то шепнул на ухо.
Прояви сотрудники милиции нерасторопность, и долго бы им потом пришлось искать Новикова.
Глава 9
Новиков оказался крепким орешком, и финиш расследования, который казался таким близким, отодвинулся на неопределенное расстояние. Первый допрос с подозреваемым, который проводил лейтенант юстиции Д. Васин, оказался необыкновенно коротким. Новиков скупо рассказал о себе: живет в Москве, супруга работает в детском саду, а старшая дочь – в коммерческой организации. Сам Владимир до недавнего времени торговал в палатке у станции «Домодедовская». Криминалом никогда не занимался, считает себя законопослушным гражданином.
– В тот день я искал на Савеловском рынке подарок для дочери. Дело в том, что у нее скоро свадьба. И вдруг меня задержали сотрудники милиции. Причем без всяких объяснений. Вообще на этом рынке я бываю нечасто. Последний раз, если не изменяет память, недели за полторы до задержания.
После этих слов Новиков заявил, что отказывается от дачи дальнейших показаний.
Следствие могло бы "забуксовать" на этом этапе, если бы милиции не удалось задержать еще одного члена преступной группировки. Это был тридцатитрехлетний гражданин Украины Игорь Сташенко. Следователь Васин не ожидал, что Сташенко так легко и быстро "сдаст" Новикова. Подробно рассказывая о механизме обмана и роли каждого члена группы в "лохотроне", Сташенко обмолвился о некоем Владимире Новикове. Когда следователь попросил подозреваемого подробнее обрисовать роль этого человека, Сташенко сказал:
– Если у нас возникали проблемы с правоохранительными органами, их решал Владимир Новиков. Он был на Савеловском вокзале практически каждый день…
Следователь Васин немедленно организовал очную ставку между Сташенко и Новиковым. Сташенко подтвердил, что знает Новикова:
– Этого гражданина я видел на Савеловском рынке практически каждый день в течение последнего месяца. Обычно он стоял около торговых вагончиков и общался с незнакомыми мне людьми и с милицией. О чем они говорили, я не слышал.
Следователь повернулся к Новикову:
– Вам понятны показания Сташенко? Что вы можете сказать по этому поводу?
Новиков продолжал твердо стоять на своем:
– Я не подтверждаю показания этого человека. Последний раз, если не считать дня задержания, я был на рынке недели полторы назад. – С разрешения следователя Новиков обратился к Сташенко: – Вы можете вспомнить, в какие именно дни вы видели меня на рынке?
– Нет, не могу, – ответил Сташенко.
Новиков воспрянул духом.
– Вы утверждаете, что я общался с какими-то людьми, – продолжал он парировать. – Назовите этих людей.
– Я не могу этого сделать, – ответил Сташенко. – Я их не знаю и не помню в лицо.
– Вот видите, – усмехнулся Новиков.
Тут вмешался адвокат Новикова.
– Скажите, – обратился он к Сташенко, – могли ли вы ошибиться, опознавая личность Новикова и в связи с чем вы его запомнили?
Сташенко проигнорировал первую часть вопроса:
– Новикова я запомнил в связи с тем, что несколько раз видел его на рынке.
И снова адвокат:
– Вы можете вспомнить, как был одет этот человек?
Сташенко пожал плечами и отрицательно покачал головой.
Узнала Новикова и Абдуллаева. Она сказала следователю, что видела его на рынке не меньше десяти раз, знает его имя и фамилию. По ее словам, Новиков часто сидел за столиком кафе, где продавали шаурму, и нередко общался с Ромой и Костей.
– Я не согласен с показаниями этой гражданки, – возразил Новиков. – Я вижу ее впервые в жизни. В кафе, где продают шаурму, никогда не сидел и никаких Рому и Костю не знаю. Я вообще шаурму на дух не выношу. А на рынок приходил только для того, чтобы найти свадебное платье для дочери.
