С. Лемешев, М. Рейзен,
В. Барсова, В. Михайлов, Д. Ойстрах. И хоть Сталин до слез хохотал, когда Рейзен исполнял “Блоху”, все-таки лавры на этот раз достались А. Райкину. Положив руку на плечо, Сталин долго прохаживался с ним по фойе и о чем-то весело беседовал .
Некоторые члены правительства во время концертов громко разговаривали между собой. Это очень отражалось на самочувствии артистов, которые сразу невольно думали, будто плохо поют, а потому и впрямь сбивались. Но Сталин, всегда внимательный к исполнителям, никогда не позволял себе подобной бестактности. Зато не упускал возможности хоть что-то исправить, кому-то помочь. Так получилось с заслуженной артисткой А. Бышевской. До предела истощенная, она из последних сил пела арию Ярославны. Потом Сталин пальцем поманил ее к себе и укоризненно сказал:
- Александра Андреевна, вы очень исхудали. А по истории, княгиня Ярославна должна быть солидней...
Бышевская со слезами призналась, что вместе с мужем, тенором Бобковым, теперь не имеют даже своего угла и временами просто голодают. Сталин успокаивающе погладил ее по руке, сказав:
- Квартиру отремонтируем, питание восполним.
Вскоре не только ей, а всем артистам был увеличен паек и прибавлена зарплата.
В конце 1943 года основная труппа, наконец, вернулась из Куйбышева. Праздничную атмосферу театра дополнил неожиданный конкурс мелодий для Гимна Советского Союза. До этого более четверти века нашим Гимном являлся “Интернационал”. Но теперь страна превратилась в мощную державу, способную противостоять любому агрессору.
Политическое и патриотическое единство советского народа достигло своего зенита. На фронтах наступил окончательный перелом в пользу Советского Союза. И возникла необходимость создать свой Гимн, способный вдохновить народ на завершающий разгром фашизма.
После спектаклей Сталин, Молотов, Ворошилов и Маленков четыре ночи напролет слушали произведения Англии, Франции, Америки, Японии, Китая. В основном - гимны и марши. Наконец, исполнили наши, старинные и современные. “Боже, царя храни” Сталин слушал с особым вниманием. Остановились все-таки на песне А. Александрова “Гимн партии большевиков”. Сталин сказал: “Эта музыка звучит величественно, в ней чувствуется устремленность и призыв к подвигу!” - и тут же торжественно исполнил мелодию, завершив ее энергичным взмахом руки», - рассказывал Рыбин.
Не будем строги к запискам охранника, он не поэт-гимнописец и не прима оперной сцены. Что-то напутав, Рыбин в основном донес до нас изнанку сталинского театра. Вождь так любил эту сцену, что, казалось бы, и прощание с ним в марте 1953 года должно было бы пройти здесь. Это было бы интересным ходом. Но сложившаяся традиция диктовала иное развитие событий.
Интересно, что арест Берии также обсуждался его коллегами по Политбюро в Большом театре, куда первое время после смерти Сталина они продолжали приезжать. В день ареста в кабинете главного редактора «Правды» Шипилова раздался звонок: «Вечером я, как обычно, находился в своем рабочем кабинете в “Правде”, готовил очередной номер. Зазвонила кремлевская “вертушка”. Говорил П. К. Пономаренко, бывший тогда кандидатом в члены Президиума ЦК:
- Товарищ Шипилов? Мы все сейчас в Большом театре. Товарищи интересуются, у вас в номере завтра не идет никакая статья Берии?
- Нет, у нас никакой статьи его не поступало.
- А нет ли какого-нибудь упоминания о нем в какой-либо связи или просто его фамилии?
- По-моему, нет, но я сейчас еще проверю в полосах.
- Да, пожалуйста, сделайте это, чтобы его имя в завтрашнем номере никак не фигурировало.
- Хорошо.
- Ну, а об остальном - завтра.
По одному этому звонку, не зная еще ничего, я понял, что Берия низвергнут».
В тот день вся партийная верхушка смотрела в Большом премьеру - оперу Юрия Шапорина «Декабристы». Не было лишь Сталина и Берии. Вот такое символичное название и странное совпадение. На сцене - все те же: Пирогов, Ал. Иванов, Нэлепп, Петров, Селиванов. За дирижерским пультом стоял Мелик-Пашаев. Начиная с 23 июня 1953 года и по 23 мая 1969 года опера шла с завидным успехом.
«Застывшее доселе время свершило первый шаг, - вспоминает Майя Плисецкая, - Хрущев, заручившись поддержкой маршала Жукова, опережающим ударом смел с исторической сцены главу карательных органов ГБ. Берия был арестован и расстрелян. Государственный переворот осуществился под покровом новой премьеры Большого - оперы Шапорина “Декабристы”. Вся смутная история страны “вьется возле моего театра”. Из песни слова не выкинешь.
В Москву все чаще стали наведываться заморские гости - главы иностранных государств. Вроде как “оттепель” началась. Всех их водили в Большой. На балет. И всегда почти -“Лебединое”. Флаги повесят. Гимны сыграют. В зале свет зажгут. Все поднимутся. Главы из царской, центральной ложи пухленькой тщедушной ручкой москвичам милостиво помашут -мир, дружба, добрые люди. Позолоченные канделябры притухнут... и полилась лебединая музыка Петра Ильича.
С высокими гостями в ложе всегда Хрущев. Насмотрелся Никита Сергеевич “Лебединого” до тошноты. К концу своего царствия пожаловался он мне как-то на одном из приемов:
- Как подумаю, что вечером опять “Лебединое” смотреть, аж тошнота к горлу подкатит. Балет замечательный, но сколько же можно. Ночью потом белые пачки вперемешку с танками снятся.
Такие у наших вождей шутки в ходу были».
Соратники Сталина, прибравшие власть к рукам, тоже любили Большой театр, но, видимо, не так искренно и не до такой степени. Сталинская ложа опустела. Ни у Хрущева, а тем более Брежнева не было желания и амбиций так безапелляционно вмешиваться в творческий процесс. Да и советовать уже было некому.
Через год-два после смерти главного зрителя золотые голоса Большого сошли со сцены. В 1954-1956 годах их отправили на пенсию. Постепенно наступило новое время, менее яркое, но более громкое на скандалы, имевшие своей основой далеко не творческие разногласия. Большой театр чаще стал выезжать на гастроли, объездил весь мир. И уже артистов другого поколения стали называть золотым фондом Большого театра, хотя лучше подошел бы иной эпитет - серебряный.
Пережив кардинальную реконструкцию в 2000-х годах, Большой театр вернул себе многое -и утраченную акустику, и уникальную оркестровую яму, и многое другое. Вот только возвратить былую славу и популярность пока не удается. Сегодня это уже далеко не лучший театр страны, а лишь один из многих. Вот что значит - внимание власти.
3. Храм Христа Спасителя: «В сохранение вечной памяти...»
Манифест Александра I - Витберг и первый храм на Воробьевых горах - «Где мы? Что мы видим? Что мы делаем?» - Николай I: строительство прекратить! - Афера раскрылась - Суд над архитектором - Царь выбирает Волхонку - Проклятие монахини: здесь будет лужа! - Константин Тон
