И спикировав, тихо вниз, вогнал когти в самого крупного. Громкий писк. И еще более громкий, улепетывающих в норы. Короткая схватка… Сурок попытался укусить. Перехват, когтями за шею… Вогнать когти поглубже… Все! Трепыхается, но уже бесцельно. В конвульсиях…
Непривычно, на триста шестьдесят градусов, покрутив головой, орел, не совсем довольно вскрикнул, и оторвав тяжелую тушку от земли, понес мне.
Рядом, с лежащим мной сбросил, и унесся снова ввысь. Теперь заход к другой стае. Подлет из-за деревьев. Почти вплотную… Вот они! Множество зверьков, продолжали смотреть, туда, где до этого скрылся-упал орел. Но так как времени уже прошло достаточно много, некоторые начали оглядываться.
Заметили, нас… Истерический свист-писк! И я, ринулся к норе. Видя как жирный, весьма крупный сурок, не глядя на нас, так как не он нас и увидел, падает на четыре лапки, и разворачиваясь, к ней мчит.
Встретились мы у самой норы. Я вогнал когти прямо в шею, и подхватив зверька, сразу же, не останавливаясь, вознесся ввысь. Чуть не чиркнув им о ближайшие елки. Поднялся выше, сопроводив довольного орла, сознанием, и про себя пожелав удачи, прервал контакт.
***
Глава 12
Каша уже закипела, и булькала, сдвинув крышку. Сурок лежал, бездыханный, трагически раскрыв рот, выпятив зубы и глаза.
Взвесив тушку в руке, и прикинув, что в нем, пожалуй, килограмм десять, я подвесил его за заднюю ногу на веревку, и привязал, на достаточно толстую ветку. Отходящую от дерева, почти на до мной. Освежевал… И срубив мечем, два небольших деревца, подрубил их, превратив в заостренные рогатины, и воткнул рядом с костром в землю. Помешал кашу… Снова срубил, теперь уже ветку, и нанизав на нее увесистую, жирную тушку, подвесил над будущим костром. Посыпал солью. Немного поперчил… Кто его знает? Вдруг он не очень вкусный? А так хоть перебьет. И высадил, под тушкой, еще один костер. Залюбовался…
- Вот теперь красота! – тихо, почти про себя, порадовался я, любуясь как горячий воздух костра, начал шипеть жиром на, жарящейся тушке.
- Хозяин! Вы бесподобны… - восхитилась, подлиза Мурка, но я в принципе был с ней согласен. Охота вышла, очень удачной. А значит, результатом будет, поднятое настроение. Плюс полученные разведданные, причем реально с высоты птичьего полета.
Тушка жарилась, каша варилась, а настроение все подымалось. Я прокрутил в голове и припомнил, похоже, я в нескольких местах, даже сам летел! Когти расправляя, и вонзал, точно сам… Вот и говори после этого, что человек не птица… Дай только перья, крылья, и тело… Короче, дай стать настоящей птицей, и ты тоже орел.
Незаметно пролетел час, потом еще один… Каша, сварилась, и была мною снята с костра. А аромат сурковой тушки, просто пьянил… Я ее вновь перевернул, явно уже готова, но пусть промлеет до костей…
Заворочался Елин. Точнее Елена. Очень активно, сквозь сон, запринюхивалась… Неожиданно, резко села.
- Юра! Мне кажется, или это сон?! – не логично уточнила она.
- Тебе кажется… - очень довольно улыбнулся я.
- А-у-э-ы-ы-х-х!!! –распрямив руки в стороны, и слегка вверг, она заразительно зевнула. Глядя на ее очаровательную внешность, и спутанные розовые волосы, я тут же напомнил себе, что передо мной Елин. Елин и точка… Никаких фантазий, и все такое. И вообще буду не при людях его теперь дальше только так и звать. Елин. Так глядишь и привыкну…
- Мя-асо!!! – наконец, полностью придя в себя, возопила она. Алинилинель дернулась, и проснулась. Затрепетав ресницами, пьяно заозиралась.
- Да, мясо Елин! – но будить остальных, было совершенно не обязательно.
- Мясо!... – тоже взяла след Алинилинель, и завороженно уставилась на костер.
- А говорят Эльфы, все травоядные… - пожурил в шутку я.
- Это мы на людях… - ни капельки не смутившись, ответила Алинилинель. - А-а-а, ей еще долго жариться? – скромно поинтересовалась она, - С виду она полностью готова…
- Все готово! – улыбнулся щедрым хозяином я. – И тушка и каша… Это так, чтоб не остыло… - и я погасил, и второй костер.
- А теперь все за миски!... – скомандовал я, и все бросились откапывать посуду.
Из-за пониженного веса, перелетев намеченную цель, а именно, рюкзаки, Алина и Елена сориентировались, приноровились, ступая снова, крайне выверено и осторожно, и наконец, добились своей цели, усевшись, вооруженные ложками и мисками, на одеяло. С нетерпением и улыбками, уставились на меня…
Я насыпал всем каши, вызвавшей некоторое удивление, своим оригинальным видом, но тут же исправил положение, решив, что прикольнее будет не горячую тушку тащить к нам, а наоборот, нам переместиться к тушке.
- Так, все встали… - распорядился я. Подождал, пока девицы поднимутся, и перетащил одеяло на новое место. Прямо к потушенному костру. Таким образом, рассевшись снова, зажаренная и ароматная тушка, сурка, оказалась подвешенной прямо перед нами. И оторвав по ножке, девушки стали, громко дуя, уплетать одно и второе.
Я тоже принялся за кашу. Съел тарелку, ушедшую в никуда… Потом ворую, с ножкой… живот снова требовательно забурчал.
- Какая… Вкуснятина! – произнесла, невоспитанно чавкая, Елена.
- Да, шикарное мясо! – согласилась Алинилинель, - Это кто?! Хотя нет, лучше не говори… Пусть это останется, тайной… Хотя бы до вечера… - решила она, посмотрев на меня моляще. – Пусть это будет сурок!… А не какая ни будь, псинка…
- Это сурок! – заверил я всех, но, похоже, мне не поверили. – Это действительно сурок!
- Но, откуда? – удивилась Алина. Елене же, было полностью все равно. Она, наверное, ела, даже если б я сказал, что это точно собака.
- Я слетал… - признался я, и теперь Елена, как и Алина, очень внимательно уставились на меня. – И за окраиной леса поймал. Одного себе, а второго орлу.
- А-а-а, - с облегчением протянула Алинилинель, - ты управлял птицей?!
- Да… - улыбнулся я, и, стянув с палки тушку, отломал, оставшуюся без ножек, переднюю часть, и насадив, остаток тушки назад на палку, обратно повесил.
- Какой ты молодец! – восхитилась она, а я принялся жевать, прямо вместе с костями верхнюю часть сурка. Для моих зубов, кости словно печенье. Только хрустят. А вот Мурка будет рада… Дырок много, кальций с фосфором, где-то, да пристроит.
- Да, еще есть разведданные, - обрадовал всех я, - позади лес. Впереди около километра, леса, усеянного такими же полянками, и прямо мимо леса проходит дорога. Она еще немного идет вдоль леса, а потом удаляется к реке, у которой, обнесенная частоколом деревенька. А за ней, километрах в пятнадцати – город!
Елена снова странно посмотрела на Алинилинель, но ничего не сказала.
- Отлично! – проронила, улыбаясь, Алина, и все продолжили жевать.
Закончив, потянулись за водой…
- Вот с водой у нас действительно напряг… - сообщил, без улыбки всем я, - всего литр остался. Так что пейте, но разрешаю выпить всего половину. Потом лучше, остаток допьете… - решив себя полностью исключить из очереди на воду, произнес я.
Все согласно кивнули, и по очереди попили.
Елин действовал, на удивление рационально. Выпил даже меньше чем Алинилинель. Даже несколько странно. Растет…
- Да! Чуть не забыл. Я нарыл несколько патронов к Флоберу… - и я протянул Алине, вытащенную из кармана, горсть. – Елин, у тебя как, мелкие патроны, остались?
- Да, есть еще немного… - кивнула розововолосая, и, поскребя по сусекам, тоже передала Алине еще с пол горсти.
Алинилинель благодарно кивнула, и не откладывая проверила-доснарядила Флобер. Вернула в кобуру.
Я протянул Елене, свои звездочки.
- Думаю, тебе они пригодятся больше. У тебя, сколько осталось?! – уточнил я.
- Я все время пользовался пистолетами… - смутившись, ответила розововолосая. – Все! Сколько ты дал…
- А у тебя Алина есть? – уточнил я.
- Нет, я еще на дереве, в крыс выбросала… - призналась Алинилинель.
- Ну тогда, у тебя Елин будет семь! – улыбнулся я. – Тоже не плохо. Счастливое число…
Елена кивнула, и сложила их вместе, и в карман, поближе к руке.
- Что, с крупным калибром? – уточнил я, доставая из кобуры Макаров.
Все сразу, усиленно закопались.
- Всего пять патронов… - сопроводив горестным вздохом, сообщила мне розововолосая.
- У меня восемь, - сообщила Алинилинель, - полный барабан, – и щелкнула, закрывая.
Я порылся по карманам, и обнаружил два магазина к пистолету. Уже радость… Проверил, отстегнув пристегнутый. В нем пять… И того не густо. Всего двадцать три. Такой бой как был с крысами, или Иеронимами, нам за счет них, уже не осилить.
Вернул пистолет назад. Еще сильней прочувствовал, как слипаются глаза. Потянувшись, зевнул…
- О-о-а-а-ах-х! – я взял себя в руки, - Теперь, если никто не возражает, я часок-другой тоже вздремну… - вопросительно поглядел я вокруг. Вернувшись к трапезе, все были полностью «за».
В виду отсутствия, второго одеяла, я не стал ерничать, и улегся на прежнем их месте. С примятой, не лезущей в глаза и ноздри травой, и уснул.
