Она расслабилась на одном из кухонных стульев — локти на столе, подбородок в ладонях — и ждала, пока закипит кофе. Думала о том, как ей будет не хватать Джейни. Джейни настоящий друг — всегда весела и готова подать руку помощи. Или совет.
Завтра она поедет домой. Конечно, она будет рада увидеть свою семью. Но того восторженного ожидания, которое всегда предшествовало встрече, на сей раз не было.
С тяжелым вздохом она поднялась, подошла к окну и, распахнув его, глубоко вдохнула.
В воздухе пахло снегом.
— Грузовик-перевозчик все утро стоит у магазина игрушек. — Марджори Саттон задержалась около шкафа с папками в кабинете своего босса. — Джойс говорит, что они закончат погрузку к полудню. А как только она вместе с хорошенькой мисс Редфорд помоет пол в магазине, все уедут и…
— Материалы по Белвью, миссис Саттон! — резко прервал ее Макаллистер. — Я получу их сегодня или завтра?
— Сегодня, мистер Макаллистер. — Враждебный тон Макаллистера нисколько не задел ее. Вчера, когда она и Джойс ужинали вместе, они решили, что, поскольку сегодня им предоставляется последний шанс свести мисс Редфорд и этого Макаллистера, то могут быть приняты любые — вплоть до самых отчаянных — меры.
Вынув затребованные папки из шкафа, Марджори захлопнула металлическую дверцу и твердо прошествовала к столу, за которым с мрачной миной сидел Макаллистер.
Марджори бухнула папки на стол перед ним.
— Без мисс Редфорд все вокруг переменится. Конечно, вы будете рады видеть, как она уезжает. Вам всегда не нравилась ее витрина. Она ведь вас так раздражала — подумать только, мигает и мигает! Особенно это рождественское поздравление! Ну, ничего, скоро она будет далеко отсюда, и вы успокоитесь. Она тоже обретет покой у себя в Рокфилде. Джойс сказала, что мисс Редфорд просто не терпится выйти замуж и завести детей и… — Марджори скрестила пальцы за спиной, — дома у нее есть один старинный поклонник, у которого куча денег и который только и ждет ее возвращения, чтобы жениться на ней. Как говорит Джойс…
Макаллистер отбросил стул и вскочил на ноги.
— Достаточно, миссис Саттон! Я не знаю, что на вас сегодня нашло, но вы забываетесь. Это рабочее место, а не какое-то… какая-то… брачная контора.
— Конечно, мистер Макаллистер, — сказала она виновато, — извините, мистер Макаллистер. Это не брачная контора, вы правы. Господи Боже, разве все вокруг не знают, что вы — неподходящий кандидат для брака, с вашей ненавистью к Рождеству и тому подобному? — Высоко подняв голову, Марджори Саттон проплыла к выходу и тихо закрыла за собой дверь. Выйдя из кабинета, она сразу же поспешила к телефону. Нажав кнопку скоростного набора, она присела на край стола и уже через несколько секунд, осторожно погладывая на дверь босса, возбужденно зашептала в трубку: — Джойс, ты можешь говорить? Хорошо. Помнишь, что мы решили вчера за ужином? Она уже?.. О Господи, тебе придется придумать что-нибудь, чтобы задержать ее еще немного. Нет, не слишком долго. — Марджори усмехнулась, припомнив лицо Макаллистера. — Он заглотил наживку, я уверена.
Стефани откинула непослушную прядь и, упершись обеими руками в ручку швабры, окинула удовлетворенным взглядом сверкающий чистотой пол.
— Ну, все, Джойс. На сегодня мы закончили.
Джойс была у двери — запихивала мелкий мусор в пластиковый мешок. Прежде чем она успела ответить, на столе зазвонил телефон.
— Я возьму, — быстро сказала Джойс, — а ты пока вылей воду.
Стефани пошла к раковине, выжала тряпку и опорожнила ведро. Ополоснув раковину, вымыла руки и вернулась к прилавку. Джойс все еще говорила по телефону.
Стефани думала, что звонил покупатель. Но когда она услышала, что ее помощница сказала что-то про «этого Макаллистера» — да еще шепотом, что подразумевало секретность, — Стефани прокашлялась, чтобы как-то обозначить свое присутствие.
Джойс резко обернулась. При виде своей начальницы она закусила губу и порозовела. Снова отвернувшись, она еще несколько секунд прислушивалась к голосу в трубке, потом сказала:
— Хорошо, Марджори. Поговорим позже.
Она положила трубку и деланно улыбнулась Стефани.
Стефани ни за что на свете не призналась бы, как ей любопытно, о чем они говорили…
— Ну, теперь мы можем идти, — сказала она бодрым тоном. — Я дождаться не могу, когда уйду отсюда.
— Раз уж мы все равно опережаем график, давай хоть кофе выпьем на дорожку. В моем термосе, по-моему, осталось еще на парочку чашек. Жалко выливать. — Джойс взглянула на часы, и Стефани могла поклясться, что на ее лице промелькнуло беспокойство, однако оно моментально исчезло, и Стефани решила, что, должно быть, ей это показалось. — Если ты отправишься сейчас, — продолжала Джойс, — тебе придется ждать следующий автобус минут двадцать, а на улице страшно холодно.
— Хорошо, давай выпьем кофе.
Они вернулись в подсобное помещение. Джойс налила кофе в пластиковые стаканчики.
— Спасибо, Джойс. — Стефани отпила из своего стаканчика и непринужденно спросила: — А как поживает твоя подруга Марджори? — Мысленно Стефани закатила глаза: проклятое любопытство!
— Марджори? Боюсь, она расстроена. Серьезно расстроена.
— Что случилось? Надеюсь, с Джиной все в порядке?
— Джина беременна, и у нее все хорошо. Но этот Макаллистер — с ним проблема, — вздохнула Джойс. — Марджори думает оставить место. С этим человеком невозможно работать.
— Но я думала…
— Что ей нравится с ним работать? Да, я помню, как говорила тебе это. Но так было… до…
— До чего?
— До того, как он влюбился.
— Влюбился? — В голосе Стефани появилась хрипотца. — Макаллистер? Нет, ты ошибаешься, Джойс. Этот человек никогда бы… не позволил себе влюбиться!
— Что бы ты ни говорила, дорогая, но Марджори кое-что в этом понимает — у нее шесть братьев, и она научилась распознавать все приметы. Этот Макаллистер превратился в медведя. Стал абсолютным невежей. Ворчливым, грубым, непредсказуемым, а иногда даже совершенно невозможным. — Джойс печально покачала головой. — Бедняжка Марджори. Трудно будет найти работу в ее возрасте и…
— Пустяки, временные трудности. — Стефани очень жалела, что начала этот разговор о подруге Джойс. — Тебе надо посоветовать Марджори не принимать поспешных решений. И пусть будет более гибкой. У всех бывает плохое настроение время от времени. Почему этот Макаллистер должен быть другим?
Она отвернулась, чтобы Джойс не видела тоску в ее глазах. Она отлично понимала: Марджори и Джойс думают, что Макаллистер влюблен в нее. Наивные: то, что у этого человека к ней, называется сумасшедшим желанием, а не любовью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
