или… Вёлвинд. Ведь по её словам, он обещал обо мне заботиться… Она это имела в виду? Но это же дорого, безумно дорого! Столько всего! Так неловко!
Я замерла на мгновение, чувствуя, как приливает к щекам кровь, а затем раскрыла шкатулку. Красивый гребень, несколько лент, заколок и шпилек — целое сокровище! И всё мне?
Меня переполнило благодарностью. Я всплеснула руками и засмеялась. Никогда-никогда у меня не было таких подарков!
— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — крикнула я в воздух.
И, схватив голубое платье на плечиках и приложив его к себе, закружилась по комнате. Кто бы ты ни был, Вёлвинд, я благодарна тебе бесконечно!
* * *
— Ничего себе! — вдруг раздалось от двери. И я увидела Хлою. — Трея, привет! По Академии слух разнёсся, что ты чуть не погибла вчера, и на ужине тебя не было, и вечером, вот я и решила заглянуть. А ты, слава Богам, вон как прыгаешь и танцуешь. — Она радостно улыбнулась и протиснулась в комнату. — Можно?
— Заходи, — я ей тоже обрадовалась. — Посмотри, какой мне подарок прислали…
— Родители? — с любопытством подскочила к шкафу Хлоя, похожая немного на белочку.
Я запнулась и соврала, как положено:
— Сёстры. Старшие. У меня день рождения сегодня…
Не знаю, почему сказала. Просто захотелось.
— О Трея! Я поздравляю тебя! Как это замечательно! Как здорово!
Хлоя внезапно бросилась ко мне и обняла. Тепло и очень искренне. Я едва не расплакалась, расчувствовавшись. Хлоя же отпрянула от меня, раскраснелась и с яркой улыбкой сказала:
— Пусть у тебя будет любовь, что ещё нужно девушкам! И самый-самый удачный год с этого самого дня!
— Спасибо, — расцвела я, понимая, как это важно на самом деле, когда тебя может просто так кто-то по-дружески обнять.
— А то, что говорят про вчера, правда? — потише спросила Хлоя.
— Не знаю, что говорят, но кое-что, наверное, правда, — хмыкнула я.
— Про штогринов?!
— Ну, я споткнулась, упала. Там штогрины. Я их попыталась отогнать. Явился мистер Элоис и меня спас. Всё.
— Ничего себе! — даже подпрыгнула на месте Хлоя. — И я первая с тобой разговариваю после всего этого!
— Первыми были целители, потом преподаватели, а потом Дора из больницы.
— Нет-нет, среди обычных людей я всё равно первая! — запротестовала Хлоя. — А можно я тебе сделаю причёску? В подарок?
— А давай, — улыбнулась я. — Только надо не опоздать к завтраку.
* * *
Тиктаклин постучал молоточками по крыше часового домика, как раз когда Хлоя украсила мои волосы изящными заколками. Какая же она была мастерица! Волосы с охотой подчинялись её лёгким рукам, полным магии. Переплетались, создав сеточку из косичек, почти как шапочку, окаймлённую более крупными косами, из которых по плечам и спине струились локоны. Они даже показались более пышными и блестящими, благодаря ней.
— Будем подругами? — спросила Хлоя, сама любуясь свой работой.
Я обрадовалась.
— Да.
И мы пошли вместе на завтрак. Не знаю, кто был доволен больше: я или она.
Оказалось, что слухи распространяются быстро. То и дело ко мне подходили студенты, даже старшие, и спрашивали:
— Ты правда выжила в схватке со штогринами? Ты уничтожила запечатанных тварей? Ты их близко видела? А ты как вообще их победила? Говорят, натравила дракона? У тебя уже есть ручной дракон?
Всем ответить было невозможно. Хлоя отвечала за меня, да так бойко, что можно было подумать, будто она лично видела, как я кромсала штогринов, и кричала из-за плеча: "Вправо бей! Теперь влево! Вот так, подруга!"
Я только улыбалась и кивала: пусть так и думают. Мне не жалко. Было даже немного приятно.
Наяда с Лили и Агнешкой сели в столовой рядом. Пришлось и на их вопросы отвечать. Впрочем, Хлоя и тут справлялась. И в учебное здание мы направились вместе.
Однако в холле при виде направляющегося к нам сэра Алви как всегда с лёгкой, пренебрежительной усмешкой на губах, настроение моё слегка подпортилось. Чуть внимательнее, чем обычно взглянув на мои волосы, он сделал знак Хлое, словно от мошки отмахнулся. И она спасовала:
— Увидимся! — добавила шёпотом: — Держись!
"Повелитель мира, черти его раздери!" — мысленно фыркнула я, но улыбнулась:
— Доброе утро, сэр! — вышло довольно дерзко, словно вызов.
Он поморщился, поравнявшись рядом, но ещё раз взглянул на мою причёску.
— Тебе никто не говорил, Стоули, что сарказм — это не форма речи, а искусство? Но не в твоём случае. Ни черта оно не доброе сегодня!
У меня вырвалось само собой:
— Ночью манускрипты читали?..
— Мечтаешь вслух? Зря, — с ехидной улыбочкой ответил сэр Алви. — Тебе не грозит. Твоя отработка сразу после обеда. Ждать будешь на скамье перед столовой на солнышке. Ещё раз пропустишь даже по причине смерти, вылетишь из Академии мигом, — процедил он, сопроводив меня к коварной лестнице. Я заметила, что другие студенты принялись огибать её и пошли куда-то дальше, следуя по невидимому мне указателю.
Справа приблизился сэр Элоис, и они с Алви переглянулись.
— Мы договорились, что вы, сэр Алви, сделаете это раньше и не прилюдно, раз уж изъявили желание участвовать в проверке, — проговорил Элоис.
Чёрные пряди упали на его высокий лоб. При виде Элоиса я разволновалась и вспомнила о полном шкафе подарков. Неужели это всё-таки он? С улыбкой, полной благодарности, я кивнула декану. Его тут же загородил сэр Алви.
— Я накрыл пологом отсутствия внимания. А встать раньше — это преступление, — и навис надо мной: — Показывай, Стоули, что тут обычно вытворяешь. Точно так, как вчера.
Я поднесла левую ладонь к змеиной морде, с которой начинались перила, и сказала:
— Наверх. В двести тринадцатую аудиторию.
Не произошло ровным счётом ничего.
— Теперь иди, — приказал сэр Алви. — Стоули, давай, не задерживай.
Я поднялась на три ступени. Ещё на три, и вдруг лестница вновь пошла рябью, как вчера. Не успела я в волнении обернуться, как стальная ладонь сграбастала мою руку. Профессор Алви крутанул свободной рукой зеркальный шарик,
