сделано, и обогащение дзайбацу в этом процессе способствовало радикализации всего общества и породило требования, чтобы кто-то говорил от имени всей нации.
В этой обстановке новый министр торговли и промышленности, работая с начальником отдела документов Ёсино Синдзи и опираясь на его вдохновение, выступил с инициативой, которая, по общему признанию, положила начало современной промышленной политике Японии. 23 мая 1927 г. министр Накахаси создал при МКИ Совет по обсуждению вопросов торговли и промышленности (Сёко* Сингикай). Его задача заключалась в широком изучении проблем японской экономики и действий правительства по их решению. Как совместный государственно-частный форум он является прямым предшественником Совета по рационализации промышленности 1950-х гг. и его преемника - Совета по промышленной структуре - главного официального канала связи МИТИ с деловыми кругами. Среди небюрократических членов Совета 1927 года были все ведущие предприниматели того времени. Наибольшее влияние на ход обсуждения оказали Окоти* Масатоси, который был одновременно профессором инженерного факультета Тодай* и видным частным промышленником, и Накадзима Кумакити из Фурукава дзайбацу, ставший впоследствии одним из важных министров МКИ.
Совет добился беспрецедентных результатов. Он убедил MCI усилить работу по сбору промышленной статистики (это был любимый проект министра Накахаси и его основной вклад в работу совета), санкционировал предоставление кредитов средним и малым предприятиям на сумму около 30 млн. йен (это в десять раз больше всех предыдущих кредитов), впервые предложил объединить сталелитейный завод Явата с частными сталелитейными фирмами (эта идея была реализована в 1934 г.), подчеркнул необходимость улучшения торговой разведки и субсидирования экспортных отраслей. Обсуждения имели и комическую сторону. И Киси, и Коганэ Ёситеру вспоминают возражения Окабэ Нагакабэ против введения в Японии метрической системы как способа стандартизации промышленной продукции. Окабэ отражал мнение Палаты пэров, когда отмечал, что метрическая система ассоциируется с Французской революцией и поэтому несовместима с японским национальным духом. Члены совета предложили отложить решение этого вопроса до смерти Окабэ. Поскольку Окабэ прожил до 1970 г., т.е. на двадцать пять лет дольше своего пребывания на посту министра образования в кабинете Тодзио* военного времени, ждать пришлось бы долго.
Безусловно, самым важным достижением совета стало внедрение в Японии концепции "рационализации промышленности". С 1927 г. это понятие стало практически ежедневно использоваться экономической бюрократией. Поначалу никто не понимал, что именно оно означает, но, похоже, оно замечательно подводило итог тому, что, по мнению бюрократов из MCI, было необходимо Японии. Йошино писал: "Все, что мы сделали с "рационализацией", - это повесили вывеску как название для нашей деятельности, но, повесив вывеску, мы должны были затем выяснить, что она означает".
Первое правительственное упоминание этого термина, по-видимому, содержится в одном из отчетов Киси за 1926 год. Он был направлен в Филадельфию в качестве японского представителя на празднование 150-летия США и возвращался домой через Европу. Он сообщал о движении Тейлора и Форда в США за "научное управление" и "производственные линии", а также о продвижении трестов и картелей в Германии для повышения эффективности промышленности. На первоначальный доклад Киси никто не обратил особого внимания, но с началом депрессии "рационализация промышленности" стала в Японии популярной фразой, обозначающей усилия по выводу страны из кризиса. В министерстве она стала лозунгом для интеграции промышленной политики.
2 июля 1929 г. Минсэйто вернулось к власти, и премьер-министр Хамагути назначил Иноуэ Дзюнносукэ министром финансов. Иноуэ приступил к реализации своего плана по отмене золотого эмбарго, но теперь он и другие члены правительства связывали этот шаг с движением за рационализацию промышленности. По их мнению, золотой стандарт привязал бы цены в Японии к мировым, а рационализация промышленности укрепила бы конкурентоспособность страны на международной арене. Сам премьер-министр Хамагути в 1929 г. на заседании Совета по обсуждению вопросов торговли и промышленности утверждал, что "рационализация промышленности - это не просто вопрос своевременной политики, она должна быть движением всего народа".
11 января 1930 г. Иноуэ отменил золотое эмбарго. Каковы бы ни были теоретические достоинства этой политики, время для ее проведения было выбрано неудачно. Проведение глубокой дефляционной политики в первые месяцы самой глубокой депрессии, которую когда-либо знал современный мир, могло только ухудшить ситуацию. 13 декабря 1931 г. золотое эмбарго было вновь введено, и Япония перешла к отечественной версии кейнсианской экономики, выкарабкиваясь из депрессии за счет дефицита государственных расходов на вооружение. Однако в 1930-1931 гг. депрессия в Японии достигла наивысшего накала, и вторая половина экономической политики кабинета Хамагути - рационализация промышленности - начала приобретать новый смысл.
Торгово-промышленный совещательный совет просуществовал с 1927 по 5 июля 1930 года. 19 ноября 1929 г. при нем в качестве своеобразного подкомитета был создан Совет по рационализации промышленности (Сангё* Горика* Сингикай) при МКИ. Месяц спустя этот орган выпустил документ о рационализаторских мерах, которые необходимо было принять незамедлительно. Тем временем, реагируя на мировой экономический коллапс, кабинет министров 20 января 1930 г. создал собственный Чрезвычайный совет по промышленным вопросам (Rinji Sangyo * Shingikai) с премьер-министром в качестве председателя и министром торговли и промышленности в качестве заместителя председателя. Этот высший орган просуществовал всего несколько месяцев, но он обратил внимание на работу по рационализации промышленности в МКИ и распорядился создать там Временное бюро по рационализации промышленности (ВБРП; Rinji Sangyo Gori* Kyoku) для разработки и реализации конкретных мер по рационализации. Это бюро было создано 2 июня 1930 г. как полуобособленный орган МКИ, директором которого одновременно являлся сам министр торговли и промышленности. TIRB, просуществовавшее до 1937 г., также было детищем Ёсино Синдзи, и оно оказалось настолько успешным, что через год он был избран заместителем министра в основном благодаря результатам работы TIRB.
Ёсино намеренно создал МДПБ как самостоятельное бюро, возглавляемое министром, чтобы внутриминистерские противоречия не мешали его работе. Он привлек к работе в нем всех начальников бюро и отделов министерства и придал ему нетрадиционную внутреннюю структуру. Вместо секций в нем было всего два крупных отдела, первый из которых возглавлял Кидо Коити*, одновременно являвшийся начальником отдела документов в Секретариате, а второй - Ёсино, одновременно являвшийся начальником бюро по промышленным вопросам.
Эти отделы разрабатывали планы по контролю над предприятиями, внедрению принципов научного управления, улучшению финансирования промышленности, стандартизации продукции, упрощению производственных процессов, субсидированию производства и потребления товаров отечественного производства. Продолжая прецедент, созданный Торгово-промышленным совещательным советом, Ёсино привлек гражданских лидеров промышленности к активной деятельности бюро, вплоть до предоставления им офисов в здании MCI. Окоти* и Накадзима из совета продолжали оставаться важнейшими советниками МДПБ, но в работе активно участвовали представители всех дзайбацу, а также ученые
