войск с территории Западной Европы. В таком случае Сообщество должно будет самостоятельно обеспечить свою безопасность. Уходил в прошлое откровенный атлантизм центристов, бездумное равнение на позицию Соединенных Штатов»[275]. Ж. Леканюэ все больше говорил о «торговых противоречиях между ЕЭС и США», но одновременно высказывался в пользу укрепления политического партнерства (например, через создание «смешанного постоянного комитета»)[276].
С президентством Ж. Помпиду центристы связывали продолжение европейской интеграции. Они приветствовали и поддержали референдум о вступлении Великобритании в ЕЭС в 1972 г. Но одновременно не забывали критиковать правящее большинство за медлительность в деле углубления интеграции. Например, вначале марта 1972 г. Ж. Леканюэ обвинил М. Дебре и М. Шумана в том, что они не осуществляют программу участия Франции в европейском строительстве, намеченную Ж. Помпиду. По его мнению, «исторические голлисты» тормозят реализацию этой политики[277]. Накануне парламентских выборов 1973 г. Ж. Леканюэ снова призвал к ускорению европейской интеграции (разработка совместной валютной, финансовой, социально-экономической и внешней политики, координация между вооруженными силами Франции и Великобритании, расширение полномочий Европейского парламента). «Мы требуем, чтобы не позже, чем через два года, новое французское правительство немедленно обратилось к своим партнерам с инициативой избрания прямым всеобщим голосованием Европейского парламента. Для нас и для наших европейских партнеров это будет решающим тестом в отношении изменений французской политики»[278], – отмечалось в партийном издании демократов.
Большое внимание христианские демократы уделяли проблемам национальной обороны. В этом пункте прослеживается некоторая преемственность. Например, Ж. Леканюэ в предисловии к книге Н. Стелена писал, что «свободная Европа, первая торговая держава мира, смогла до настоящего времени гарантировать свою безопасность лишь под протекцией Соединенных Штатов Америки», что «глобальное равновесие еще поддерживается лишь в рамках Атлантического альянса на уровне стратегических ядерных сил и тактических ядерных ракет, но ключ к их использованию находится в руках американцев». Он подчеркивал, что разрядка и сотрудничество с Востоком должны оставаться главной целью французской дипломатии, но при сохранении равновесия, «фундамента мира». В то же время он призвал к единству Европы в деле организации собственной обороны и безопасности перед лицом угрозы с Востока[279].
П. Стелен отмечал «реальность быстро растущего военного могущества» СССР. По его словам, «наследники Хрущева смогли умножить, без риска для обычного осуществления своих амбиций, жесты в пользу разрядки, предлагая конференцию по европейской безопасности, реализуя соглашение по Берлину, заключая новый германо-советский договор». П. Стелен отметил эволюцию советской политики, произошедшую после отставки Хрущева в 1964 г., который больше был озабочен повышением уровня жизни и высказывался в пользу ограничения военного могущества СССР и США, признавая «разрушительную способность» ядерного оружия. Новое советское руководство, наоборот, придало новый импульс «росту военных средств и экспансии военной промышленности», вернувшись к «линии ленинско-сталинской догмы о неизбежном характере конфликта»[280]. П. Стелен считал, что решение генерала де Голля выйти из военной организации НАТО было продиктовано двумя личными интерпретациями фактов: восстановления Европы и эволюции политической ситуации с 1949 г. По его словам, «генерал де Голль просто забыл или захотел проигнорировать, что в нашу современную эпоху происходит эволюция, которая приводит к тому, что крупная держава становится все более крупной, а по отношению к ней малые и средние страны становятся все более малыми и средними». Иными словами, по мере восстановления и роста могущества Франции, росло дальше могущество СССР и США. Кроме того, предложение о защите Европы своими собственными средствами входило в противоречие с позицией де Голля по вопросу о европейской интеграции, так как оно подразумевало создание «политического союза, способного гармонизировать внешнюю политику и свести в одну точку военные усилия»[281].
В социально-экономической области позиции «Демократического центра» оставались критичными. Первоначально проект «нового общества» Ж. Шабан-Дельмаса вызвал благожелательную реакцию со стороны центристов. Политическая декларация Шабан-Дельмаса 16 сентября 1969 г. была одобрена Национальным собранием 369 голосами «за» при 85 «против»[282]. П. Абелен писал в те дни: «Понятие «новое общество» отвечает стремлениям, проявляющимся во Франции с эпохи Сопротивления: омолодить нашу страну, развивать и модернизировать нашу промышленность, сельское хозяйство, улучшить социальные структуры и отношения, ответить крупным международным тенденциям современной эпохи, превратить французов в народ, сознающий свою ответственность за судьбы мира»[283]. А. Поэр также выражал уверенность, что программа Шабан-Дельмаса «приведет к преобразованиям человеческих и социальных отношений»[284]. Но христианские демократы скептически оценивали возможность проведения этой политики голлистами, поскольку в их транскрипции голлизм больше не способен был проводить реформы.
По мере трудностей, которые встречала реализация программы Шабан-Дельмаса, критика центристов нарастала. 24–25 января 1970 г. на III съезде «Демократического центра» в Сен-Гратьене был представлен ответ: необходимо упразднить дирижизм и реформировать государство, создать «единую Европу» и реформировать предприятие[285]. Незадолго до съезда была представлена «расшифровка» центристской программы. Речь шла о том, чтобы устранить предварительный контроль со стороны государства над инвестициями, ценами и объемами производства, восстановить равновесие в политической системе, отвергнуть «режим президентского абсолютизма» и отделить государство от администрации путем реформирования местной власти. «Демократический центр» выступил за широкое участие трудящихся в прибылях и управлении предприятием», осуждая «традиционный капитализм»[286].
Таким образом, «Демократический центр», одобряя некоторые положения проекта «нового общества», критиковал консерватизм нового президента и его премьер-министра. В целом, он продолжал критично относиться к социально-экономической политике Ж. Номпиду, требуя реализации своих предложений, в особенности касающихся региональной реформе и участия рабочих в жизни предприятия. Однако критикуя дирижизм, христианские демократы сдвигались на путь умеренного либерализма, что особенно четко видно в экономических решениях съезда в Сент-Гратьене. Что касается политической стратегии, то, по мнению сторонников Ж. Леканюэ, Франции была необходима «партия современного движения». Отсюда проистекала готовность принять инициативу главы радикалов Ж.-Ж. Серван-Шрейбера.
Еще в феврале 1970 г. III съезд «Демократического центра» приветствовал новый манифест Партии радикалов, к руководству которой пришел Ж.-Ж. Серван-Шрейбер. Позднее возникла «Ассоциация за альтернативу и прогресс», объединившая радикалов и центристов[287]. В ноябре 1970 г. пришла ей на смену другая структура – «Ассоциация за реформаторское движение», которую координировали П. Абелен («Демократический центр»), М. Сулье (Партия радикалов), А. Шандернагор (социалист) и Э. Пизани. Ее целью было предпринять «контакт со всеми теми, кто разделяют волю строить силу, способную прийти к власти, чтобы преобразовать положение и политику страны, будь то политические партии, организации граждан или люди, заботящиеся о национальном и европейском развитии»[288].
Летом 1970 г. политические наблюдатели стали отмечать сближение центристов и радикалов в перспективе муниципальных выборов в противовес соглашению между жискардистами и «независимыми»[289]. Тогда же «Демократический центр» потребовал созыва чрезвычайной сессии парламента для обсуждения проекта региональной реформы и реформы налоговой системы.
