— Ловлю на слове, — улыбнулся он — На что спорить будем?
Я чуть не поперхнулась.
— А мы что, еще и спорить будем?! — воскликнула я ошарашенно.
— А ты что, думала, я просто так буду играть?! На любопытство, на интерес?! — он весело улыбнулся — Это неинтересно.
— Бизнесмен, блин… — пробормотала я себе под нос, надеясь, что он не услышит, но он услышал.
— Что есть, то есть, — заглянул мне в глаза — Так что, будет спор?
Я подозрительно посмотрела на него. Блефует, что играет хорошо?! Уверен в своей победе?!
Я возликовала. Что ж, тем слаще будет его проигрыш для меня!!
— Чего вы хотите? — уверенно спросила я.
Он удовлетворенно улыбнулся.
— А ты смелая девочка, — и вмиг посерьезнел — Если я выиграю, ты перестанешь обращаться ко мне так, словно я тебе в дедушки гожусь.
А вы не годитесь?! едва не сорвался с губ язвительный вопрос.
— Станешь называть меня по имени, — заглянул мне в глаза, гипнотизируя — Согласна?
Что может быть проще?! От него можно было ожидать и чего-то более худшего.
— Согласна, — выпалила я — Вы же, в свою очередь, если проиграете, оставите все нападки на мою семью.
Казалось, он удивился, вопросительно скривились брови, губы дрогнули, а затем он проговорил:
— Нет ничего проще, — заглянул мне в глаза — Будем считать, что сделка состоялась?
Я поморщилась.
— Не сделка, — возразила я — Соглашение. Мы с вами не на деловых переговорах.
Он весело усмехнулся, но ничего не сказал.
— Пройдем? — приглашая, указал он на какую-то дверь, и делая несколько шагов вперед — Посмотрим, так ли хорошо ты играешь, как говорят мне твои глаза.
Я возмущенно поджала губы, но промолчала.
Играла я отлично, и Абрамову в этом вскоре пришлось убедиться.
Играли в американку, и я, естественно, выиграла. А чего еще следовало ожидать от меня, учившейся этому мастерству у самого надежного учителя, — собственного брата?!
Но с сияющей улыбкой победно глядя на мужчину, застывшего напротив меня с кием в руке, я отчего-то не чувствовала себя победительницей.
Что за парадокс?! Почему вместо раздражения, злости или хотя бы недовольства от проигрыша, на его лице играет легкая полуулыбка, а в глазах блестят лукавые огоньки?!
Сердце почему-то болезненно сжимается в груди и начинает трепетать, когда Игорь кладет кий на стол и, навалившись на него всем телом, смотрит на меня все так же пристально, с искрами победного огня в глубине голубых глаз. Улыбка растягивает его губы.
А мне хочется провалиться сквозь землю.
Я вцепилась в свой кий с такой силой, словно он один мог меня спасти. От чего — я не знала, но чувствовала, что отпускать его нельзя.
— В следующий раз выиграю я, — ровно выговорил Абрамов, пронзая меня уверенным взглядом.
Я послала ему взгляд «а-ля» самоуверенность, и что буквально означало «Ничего подобного», и посмела вызывающе улыбнуться. Думаю, он все понял без слов, поэтому мне не пришлось ничего говорить.
— Кто учил тебя играть? — спросил Игорь, изучая мое лицо.
— Один друг… — уклончиво проговорила я, опустив взгляд.
Абрамов тут же нахмурился, глаза блеснули.
— Что за друг? — требовательно спросил он.
Улыбка сползла с моего лица. А какое вам дело?! так и хотелось спросить мне в ответ.
— Да так, есть один, — отпираясь, выдавила я, поднимая на Игоря глаза и с удивлением обнаружив, что он смотрит на меня очень внимательно и выжидающе — А что такое? — гордо вскинула подбородок — Хотите взять у него уроки мастерства? — усмехнулась я, но Абрамов шутки, видимо, не оценил.
— А с ним вы на что играли? — упрямо стоял он на своем.
Блин, вот чего прицепился?! Нахмурился, напрягся, словно готовясь к прыжку.
Ведь было все так… почти замечательно!!
— На раздевание! — язвительно бросила я первое, что пришло в голову.
И почему в этот момент мне в голову не пришло ничего менее… опасного?!
— И кто выиграл? — безэмоционально поинтересовался Абрамов холодным тоном.
— Я, конечно же! — чертыхаясь про себя, выдала я, почти кидая кий на стол.
Может быть, уже сменим тему?!
Но Абрамов был иного мнения на этот счет.
— И как тебе? — спросил мужчина, немного помедлив, сощурив глаза и поджав губы.
— Что — как? — не поняла я, вцепившись в край стола руками.
— Как тебе мужской стриптиз?
У меня чуть челюсть не отвисла. Сердце понеслось вскачь, звоном колокола отдаваясь в ушах.
— Отлично, — бросила я, возмущаясь — Вам такого не повторить!!
— Конечно, не повторить, — совершенно серьезно сказала Игорь — Потому что, если мы будем играть на раздевание, я не проиграю.
Его самоуверенность начинала не просто выводить меня из себя, но просто бесить.
— Так самоуверенны? — задыхаясь от гнева, проговорила я.
— Нет, — покачал он головой и послал раздевающий меня взгляд, заставил себя улыбнуться, — просто… на самом деле я очень хорошо играю.
— Что?! — глаза расширились от ужаса.
Дудки, батюшка, дудки!! Не верю я вам!!
Но словно в подтверждение его слов на лице Абрамова расплылась удовлетворенная насмешливая улыбка, глаза заблестели, и отражающийся в них вызов почти ослепил меня.
Неужели это правда?! Он что же, поддавался мне сегодня?!
Руки непроизвольно сжались в кулаки, глаза застлала пелена гнева.
— Я просто поддавался тебе сегодня, — словно читая мои мысли, медленно проговорил он, растягивая слова, и направился ко мне, обходя стол — Хотелось посмотреть, правда ли, что ты так хорошо играешь.
Вот как?! Вел двойную игру, значит?!!
— И?.. — сквозь плотно сжатые зубы, прошипела я — Узнали?!
Губы вновь дрогнули, насмешливо приподнимаясь, а мужчина неукоснительно приближался.
— Да, — протянул он, оставляя нас на расстоянии вытянутой руки друг от друга и глядя на меня в упор — Ты хорошо играешь, но, поверь, не лучше меня.
Да это вызов?!!
Я даже не обратила внимания на то, что мы стоим совсем рядом, я почти ощущаю его насмешливое теплое дыхание на своих щеках, чувствуя колдовской, сводящий с ума аромат мужского тела.
Я смотрю ему в глаза и вижу насмешку, и это ослепляет меня.
— Сыграем?! — яростно спросила я, испепеляя его глазами — Сейчас?!
— Сейчас? — переспросил он, вопросительно приподнимая бровь — Нет, не сейчас, — растягивая слова, скользя, пробегая по мне глазами и вызывая дрожь в теле — Потом. Обязательно потом сыграем, — клятвенно заверил он, а потом, вызывающе, заговорщески улыбнувшись, добавил: — Если ты не испугаешься, конечно.
Ногти вонзились в ладони.
