Собственно, Дима и кликуху-то свою получил после этих печальных событий. Лицо его опухло так, что отеки не сходили пару недель, а глаза были узкими, как у китайца. Это он еще легко отделался.
Олег Капот пару недель лежал в нейрохирургии, Комендант – в травме, а Деловой загремел на малолетку, потому что пырнул одного из нападавших шилом. Разборок тогда всем на полгода хватило.
Потом компания распалась, парни разъехались кто куда. В районе стала верховодить команда Лысого с соседней улицы имени жены товарища Ленина.
Дима порой бывал в гараже у Лысого, где парни постоянно что-то чинили, разбирали. Не иначе ворованные велики и мопеды – понял Китаец, но своими соображениями, ясное дело, ни с кем не делился и вопросов лишних не задавал. На любой рабочей окраине такие моменты вся пацанва усваивает с детства.
Поскольку Дима учился в местной шараге на автослесаря, Лысый пару раз приглашал его помочь, денежку небольшую за работу башлял. Ну и, наверное, присматривался.
С месяц назад в гараже собралась компания любителей покера. Китаец раньше играл в карты на деньги, но всегда в самую простую секу.
– Покер – почти тоже самое, – доходчиво объяснил ему Юрик Шелобан. – Только карт по пять сдают, да в колоде их пятьдесят две.
Игра действительно была увлекательной. В итоге Дима просадил Лысому кошмарную сумму в десять тысяч рублей. Взять их было неоткуда.
– Ладно, Китаец, я месяц подожду. Ты парень свой. Но смотри, кто карточный долг не отдаст, тот крыса. А от нее до петуха путь короткий.
Этот самый месяц истекал уже завтра.
«Поймать бы большую рыбу с золотым кольцом внутри, – мечтал Дима, глядя на поплавок. – А что? Бывали такие случаи».
Бог удачи, если таковой существует в небесном пантеоне, внезапно сжалился над ним. На самой середине реки, между двумя центральными быками, раздался короткий мощный всплеск.
«Рыба, что ли?» – подумал Китаец, но разобрал голоса, идущие сверху, с настила моста.
Слышно было плоховато, но вполне различимо.
– Ну вот и все, – сказал какой-то мужик. – Аристарх, а ты свой?..
– Нет, вы как хотите, парни, а я, пожалуй, ствол оставлю, – ответил другой голос. – Краб на службу поедет, Серега тоже. Доктор и так уже дома, а мне и заняться нечем. Так что завтра рвану домой. Как приеду, осмотрюсь малехо да соберу бригаду. Жаль, что разъезжаемся. Да и шаман говорил, что все будем живы, пока вместе. Как четыре мушкетера.
– Скорее как семь самураев, – проговорил третий мужик. – Деревню от бандитов вон освободили. Ладно, пошли отсель. Холодно что-то.
– Ну так не май месяц.
– Ну да, не май. Апрель.
Голоса стали удаляться в сторону центра города.
Маленький островок, на котором сидел Дима, сверху виден не был, и мужики не заметили одинокого рыбака. Китаец – парень тертый. Он сразу понял, что за предмет скинули ранние прохожие. Сто пудов ствол. Его и продать можно, да и вообще в жизни сгодится.
Правда, глубина на середине протоки была метров десять. Даже летом до дна не донырнешь, учитывая низкую температуру воды и скорость течения.
Но дело в том, что каменистый островок продолжался в сторону середины реки под водой. Если сверток попал на подводную скалу, то его вполне можно выловить подсаком. Там всего-то метра полтора. Дима рыбачил здесь постоянно и летом прощупал глубину до самого обрыва подводного утеса.
Не теряя времени, Китаец спустил лодчонку на воду, тихо погреб к месту сброса и заякорился. Ему повезло. Белый сверток был ясно виден через прозрачную воду. Лежал он почти на самом обрыве. Парню следовало торопиться, чтобы течение не стащило его в речную бездну.
Дима повозил туда-сюда сачком на длинном крепком древке, чуть не опрокинул лодку, но вытащил-таки подарок фортуны. Вернувшись на островок, юный робинзон нетерпеливо разорвал пластик пакета.
«Вот это везуха! – Все внутри затрепетало от восторга. – Три «макара»! Тут и на долг хватит, и еще останется! Кому бы их сплавить? А один, пожалуй, себе заныкаю».
В привокзальном кафе царила обычная толчея. В воздухе витали запахи чуть подгоревшей еды, смешанные с легкими миазмами уборной. Кто-то, торопясь, на ходу дожевывал беляш, кто-то, наоборот, устраивался за столом всерьез и надолго. Никому ни до кого не было дела. Вокзал – зона отчуждения.
За одним из столиков сидели двое ничем не примечательных людей. Перед каждым лежал чебурек в одноразовой тарелочке и стоял стакан мутного напитка – то ли чая, то ли кофе.
Однако эти люди пока на еду внимания не обращали. Они негромко разговаривали.
– Огорчаешь ты меня, Ванюша, – заявил старший из них суровым отеческим тоном. – Я же предупреждал тебя, на моей земле не работать!
– Да не мы это, Виктор Васильевич! – обиженно и испуганно отвечал молодой человек, лица которого практически не было видно из-под капюшона толстовки. – Мамой клянусь, не мы.
– А кто тогда?
– Не знаю. Но точно не наши.
Виктор Васильевич вздохнул и отхлебнул ржавого то ли чая, то ли кофе. У него было неприметное лицо битого жизнью мужика, склонного к алкоголю и житейской философии. Такие физиономии встречаются у представителей разных профессий, но цепкий жесткий взгляд блеклых голубых глаз говорил, что род занятий у этого мужика скорее опасный, чем спокойный.
Так, собственно, и было. Майор Октябрьского угро встречался со своим барабаном, то бишь агентом.
Вчера некто угнал из гаража мелкого чиновника администрации района новый японский скутер. На другое подобное заявление можно было бы составить грамотную отказуху. Железный гараж во дворе не был зарегистрирован, значит, юридически не существовал. Но здесь такой номер не проканает. Данный скутер придется искать.
Майор снова вздохнул и заявил:
– Вот скажи, Лысый, на хрен ты мне сдался? Договаривались же! Я не обращаю внимания на твои гаражные шалости, пока они происходят не на моей территории, ты обеспечиваешь меня полезной информацией. А ее уже почти полгода нет никакой. Может, тебя пора на нары приземлить?
– Да есть информация, – заторопился Лысый. – Вот глядите! – Он протянул к собеседнику пластиковый пакет и, держа его за ручки, слегка развел края.
Виктор Васильевич чуть вытянул шею, заглянул внутрь. Глаза его изумленно округлились.
– Ого! Где взял?
– Пацан один вчера за карточный долг отдал. Китайцем зовут. Может, знаете? На Забобонова живет.
Майор неопределенно дернул головой.
– Китаец сказал, что у него еще пара стволов есть. Просил покупателей найти. Я обещал.
– Ну что ж, пусть несет. Откуда, не говорил?
– Да я сильно не спрашивал. Сами знаете, нос в чужие дела у нас совать не принято. Поинтересовался только, чистый ли ствол. Он заржал и говорит, мол, полностью помытый.
– Ладно, молоток. Давай его сюда. А Китайцу своему скажи, пусть завтра оба принесет. Мол, покупателя нашел. Как думаешь, Ванюша, три ореха – это куча?
– Чего? – Лысый остолбенел от неожиданного перехода.
– Блин, вы даже мультики не смотрите. – Майор печально вздохнул. – Поколение пепси. Ладно, проехали. А вот три ствола, я думаю, уже куча. То есть партия оружия. Неплохо для отчетности. В общем, веди завтра своего Китайца вот по этому адресу.
– Как это? – забеспокоился Лысый. – Так он же сразу вычислит, что я его сдал!
– Ну и вычислит. Все равно ты как агент практически бесполезен. Ладно, не дергайся, придумаем что-нибудь, чтоб тебя из подозрения вывести. Запомни, Ванюша, пока ты со мной, я тебя прикрою. Вздумаешь мутить – у стукача жизнь короткая. Да ты не дуйся. Это я так шуткую по-стариковски. Пусть несет стволы завтра в твой гараж. А мы устроим типа рейд и все три пистолетика найдем. Придется, конечно, и тебя ненадолго приземлить. Но не боись, потом вытащим потихоньку. А так посидишь чуток. Оно для авторитета полезно. Можем даже побить слегка ради убедительности.
– А без этого никак нельзя? – осведомился Лысый.
– Надоел ты мне, Ванюша. То тебе не так, это не эдак. Ладно, сам решишь, бить тебя или нет.
Главный офис сибирского филиала корпорации «Город» жил обычной утренней жизнью. По длинным коридорам сновали озабоченные сотрудники с папками и без таковых. Из кабинетов доносились легкий аромат кофе, стрекот компьютерных клавиатур и звонки телефонов.
Но у солидной двери с табличкой «Генеральный директор» эти обыденные офисные звуки почему-то сразу теряли силу, нисходили до еле слышимого шума. Этакая своеобразная магия.
В просторной секретарской сидела красивая молодая женщина в строгом костюме. Ее волосы были гладко зачесаны и собраны в аккуратный пучок.
Она нажала кнопку селектора и проговорила:
– Анастасия Сергеевна, к вам начальник службы безопасности.
– Пусть войдет, – отозвался селектор приятным бархатистым контральто.
