Прошло еще минут двадцать, наконец дверь открылась снова и появился не кто иной, как Андерсон, истопник,
Джордж вышел из комнаты, не обращая внимания на шум, который поднялся среди учителей. В холле сержант отдавал приказание Аллену и Барнсу.
— Вы, ребята, можете подождать в машине.
— Эй, стойте-ка, — прервал его Свертаут. — Ты что же, хочешь оставить истопника без охраны? А если он улизнет, как в прошлый раз?
— Ты так думаешь? — Тейлор глубокомысленно наморщил лоб. — Я не удивлюсь, если ты окажешься прав. Но мне так приказано. Ну, ребята, давайте живей в машину.
— На мой взгляд, мы поступаем слишком беспечно. — Джордж с сомнением покачал головой.
— Не наше дело. Приказ есть приказ, — решительно произнес сержант. — Лучше сообщи своим друзьям, что скоро начнем.
— Боюсь, их терпение уже на исходе.
Он с опаской вошел в комнату. Все, не исключая и Тоби, сгрудились у окна. У двери одиноко стоял истопник.
— Если сейчас же не начнете, я ухожу! — Мисс Рен-нел кинулась к Джорджу. — Я ни минуты не останусь здесь, — тут она смерила Андерсона презрительным взглядом, — рядом с убийцей. Даже если он стоит в другом углу комнаты!
— Вполне возможно, что убийца как раз в вашем углу, мисс Реннел, — хладнокровно заметил Свертаут.
От его слов будто электрический ток пробежал по собравшимся. Учителя затихли и невольно отодвинулись друг от друга. Даже Джейни и Боб перестали шушукаться.
В молчании прошло еще несколько минут. Джордж снова вышел в холл, но сержант исчез. Юный сыщик вернулся в комнату и, чтобы хоть чем-то занять собравшихся, стал читать список, согласно которому они будут заходить к инспектору.
— Андерсон, вы первый в списке. Далее следуют мисс Кейси, мисс Коэн и мисс Каррен, затем ты, Джейни, то есть, простите, мисс Дэвис. За ней…
В дверном проеме появилась Хильдегард Уайтерс в сопровождении сержанта Тейлора и низенького человека в белом халате, по всей видимости доктора.
— Все отменяется, — скорбно объявила она, оглядев собравшихся. — Леди и джентльмены, можете расходиться. Мы с сержантом пытались убедить доктора Хормана, но он категорически запрещает беспокоить инспектора. Вид убийцы, как утверждает доктор, может повергнуть его в шоковое состояние. Сожалею, но все откладывается на завтра.
Никто не проронил ни слова. Кто-то среди собравшихся наверняка вздохнул с облегчением, но кто?
— Мисс Уайтерс попросила меня объяснить вам положение, — начал доктор. — Инспектор все еще в тяжелом состоянии, и малейшее волнение может оказаться смертельным. Ему сделали укол, и теперь он крепко спит. Поэтому, полагаю, опознание следует отложить на завтра. Я не стал его будить даже для того, чтобы дать лекарство.
Вместо того чтобы с облегчением разойтись, учителя молчали, словно ждали чего-то.
— Мне так и не удастся закончить свое эссе! — выразил общее разочарование Макфарланд. — Такого со мной еще ни разу не случалось…
— Сожалею, но ничем не могу помочь, — прервал директора сержант и взял за плечо Андерсона. — Пойдем, Олаф, тебе пора назад, в тюрьму.
Остальные в молчании наблюдали, как сержант выводил Андерсона. Но только они скрылись из глаз, поднялась суматоха: учителя бросились разбирать свои шляпы и пальто.
Вдруг из холла донесся шум и крики.
— Эй, держи его! Уйдет!
Все бросились к двери: по лестнице мчался сержант, следом бежала дежурная медсестра.
— Он сбежал, — крикнул сержант, хотя и так было ясно. — Ударил меня по голове, кинулся к лестнице и скрылся!
— За ним! — воскликнул Стивенсон и помчался вниз по лестнице, следом за ним Свертаут и Макфарланд, а Тоби замыкал кавалькаду.
Хильда слышала, как Стивенсон пробежал пролет и остановился.
Когда остальные догнали его, Стивенсон стоял у окна.
— Куда он подевался? Вы видели, как он выбежал?
— Боюсь, мы опоздали, — покачал головой Боб.
Пришлось возвращаться в холл.
У мисс Реннел, как всегда, нашлось что сказать по поводу происшедшего:
— Подумать только — оставить этого маньяка без охраны, даже без наручников в одной комнате с женщинами, когда поблизости всего-то два полицейских и те только болтать горазды! Я напишу об этом в «Таймс»!
— Я ужасно, ужасно сожалею о том, что произошло, — извинялась Хильда. — Мы хотели сделать как лучше.
Боб Стивенсон отстал от остальных.
— Мисс Уайтерс, — предложил он, — мы едем домой с Джейни, в такси достаточно места, может, и вы поедете? Вы ведь живете совсем рядом с Джейни.
— Спасибо, дорогой, в другой раз, — отказалась она. — Вы молодые, зачем я вам — третий лишний, сами знаете.
Она двинулась вниз по лестнице, вслед за остальными, но у выхода остановилась:
— Спокойной ночи! Еще раз извините. Я поднимусь на минутку наверх, посмотрю, как там инспектор.
Позади нее с удрученным видом остановился сержант.
— Я уже запер дверь, вам придется стучать.
Последнее, что увидела Хильда, оглянувшись на уходящих учителей, было вытянувшееся от удивления лицо Макфарланда.
Предупреждение сержанта не соответствовало действительности: дверь не была заперта. Хильда тоже не стала ее закрывать и, поднявшись по лестнице, оказалась на пятом, последнем этаже.
В конце длинного коридора дремала ночная сестра, подложив под голову журнал. Больные спали в палатах. Сквозь щели под дверями не пробивался ни один лучик. Палата инспектора была в самом конце коридора, у выхода на запасную лестницу.
Слова доктора Хормана о состоянии здоровья инспектора мало соответствовали действительности: Пайпер преспокойно курил сигару и читал «Уголовные дела прошлого».
Хильда решительно вынула сигару изо рта больного и вышвырнула ее в окно.
— Кто же поверит, что ты при смерти, если от тебя разит табачищем?
— Ну как, сработало? — поинтересовался Пайпер.
— Все идет по плану.
— Андерсон сбежал?
— С Андерсоном мы чуть было не влипли, — улыбнулась Хильда, — Аллен и Барнс едва успели затолкать его в машину — еще немного, и Стивенсон догнал бы их. Не думала я, что он так быстро бегает! Но все обошлось. Сейчас придет сержант.
В дверном проеме показался улыбающийся Тейлор.
— И почему я не подался в актеры, — сержант излучал удовольствие. — Ловко я всех надул с этим побегом! В театре меня забросали бы цветами!
— Не спешите радоваться, последний акт еще не закончен, — напомнила Хильда. — Снаружи все спокойно?
— Так точно, — отрапортовал сержант. — Дежурная сестра каждые полчаса отлучается пить кофе, а в промежутках между отлучками спит. Кофе, видно, действует на нее как снотворное. Я прошел у нее за спиной, но она даже не пошевелилась.
— Все готово. Оскар, ощущаешь себя жертвенным козлом?
— Можно начинать.
Хильда хотела было выключить свет, но вовремя спохватилась.
— Я ведь забыла про лекарство!
Она наполнила стоявший на столике стакан водой из графина, критически оглядела его и с сомнением покачала головой.
— На лекарство не похоже. Даже в темноте будет видно, что это просто вода.
Она вышла из палаты и тут же вернулась с пузырьком. Три капли йода придали воде требуемый лекарственный оттенок.
— Не вздумай выпить, а то я тебя знаю! — предупредила она инспектора.
Тот усмехнулся.
— А ты не вздумай свалить вину на меня, если твоя ловушка не сработает! Я тоже тебя знаю.
— Но ведь ты у нас козел отпущения, — парировала Хильда. — Смотри, будь осторожен.
В ответ инспектор приподнял подушку. Под ней чернел пистолет.
Хильда еще раз внимательно оглядела комнату, опустила штору, подошла к стенному шкафу, в котором хранилась одежда инспектора, и распахнула дверцу:
— Прошу вас, сержант, занимайте позицию. Шнур достаточной длины? — Она осмотрела настольную лампу у изголовья Пайпера и осталась довольна: шнур, тянувшийся от лампы под дверь шкафа, лежал ровно. — Запомните, сержант, что бы ни случилось, что бы вы ни услышали, не включайте свет и не выходите из шкафа, пока я не позову вас по имени. Ясно?
