Меньше десяти секунд, и его накроет костяное воинство. Если я столько продержусь, конечно.
А я точно продержусь.
Я готов ко всему.
Крышка снята, теперь надо сжать деревянный цилиндр до хруста и запустить его в цель, будто ручную гранату, коей он, собственно и является. Разумеется, с поправкой на условности Рока.
Я называю эту штуку «карманная молния». Моё изобретение, за которое в свое время получил немалую награду от ПОРЯДКА. Столь сокрушительную штуковину он счёл куда более приличной новинкой, чем спиннинг.
Тоже дорогая штуковина. И дело не в деньгах (их у меня более чем достаточно), а в редкости некоторых ингредиентов. Главная деталь — обработанная редкими магами-ремесленниками шейная железа какого-то морского гада, охотящегося при помощи электричества. Используется уже обычными ремесленниками при штучных работах, требующих применения молнии. Связываться с грозами — сложно и опасно, а производства, где такое применяется, заточены на создание наилучшей продукции. То есть завышенные расходы там в порядке вещей.
Из мирного предмета, предназначенного для закалки особо прочных клинков и нанесения стихийных рун на баснословно дорогие доспехи, я создал оружие, защиты от которого туземцы не знали. Физика электричества у них практически не исследована, а природное сопротивление от этой стихии — редкость.
Но чёрная гидра считала иначе. Разряд, оглушающий треск, почти полностью лишивший меня слуха.
А болтливой твари нипочём.
«Карманная молния» ещё летела, когда я взялся за лук. И первую стрелу выпустил через секунду после электрического разряда.
Не промазал. Да и как тут промахнёшься, ведь цель огромная.
Вот только и это без толку, — стрела отскочила от разрастающейся «гидры», будто от несокрушимой скалы.
Не веря глазам, выпустил ещё одну. С тем же нулевым результатом.
Слева, наконец, показались первые умертвия. Но меня это не обрадовало, ведь я понятия не имел, каким образом они помогут в схватке, где противника не берут такие стрелы. Они ведь особые, им всё по зубам, если верить местной рекламе. Не исключено, что это самые дорогие в мире боеприпасы.
Порождение Некроса к этому моменту перестало разрастаться. Теперь оно действительно больше походило не на гидру, а на поставленного вертикально подмороженного кальмара, частично растёкшегося по полу.
И щупальца его, одновременно придя в движение, вытянулась в сторону моей армии.
Вспыхнуло всё пространство зала, на миг меня ослепив. А когда зрение начало приходить в норму, я увидел, что мёртвое воинство перестало существовать. Ни одного умертвия не осталось, вместо них простирался сплошной завал из обломков костей, трухи, самодельных дубин и копий.
Я успел выстрелить ещё раз, больше от злости и отчаяния, чем продуманно. А тварь, не обращая внимания на очередную впустую выпущенную стрелу, с молниеносной скоростью потянулась ко мне в одно мгновение выросшим длиннющим щупальцем.
Никогда не считал себя медлительным. Если, конечно, не учитывать начальные тринадцать лет здешнего почти растительного существования. Ну и в самые первые дни преобразившейся жизни тоже особо не блистал.
Я был обязан увернуться, уйти с линии атаки, и тут же сменить направление движения одновременно с выхватыванием Жнеца, чтобы отработанным взмахом рубануть по щупальцу наискосок, сверху вниз.
И у меня почти всё получилось. Я даже ударить успел. Правда, не стоя сбоку, а будучи обкрученным щупальцем от колен до поясницы. Ну да это уже частности.
Неприятные.
Результат не порадовал. Всё как со стрелами, Жнец даже царапину не оставил на антрацитовой шкуре.
А щупальце потащило меня к твари, стремительно при этом поднимая. Остановилось лишь под самым сводом. Я, продолжая безуспешно размахивать заряженным кровью Жнецом, бросил взгляд вниз и увидел, как верхушка чудовищного кальмара расходится на четыре дольки, открывая громадную глотку, в которую пара таких как я легко пролетит, не задев стенки.
И там, в глубинах, в утробе, просматривались затейливые угловатые выросты, суставчатые манипуляторы с узнаваемыми предметами на концах, подобия костяных пил, роговых захватов и прочего-прочего, на что я уже сегодня навидался в залах на нескольких ярусах, где обитателей Чащобы пилили, резали, рубили, сверлили... Список можно продолжать долго, и он всё равно останется неполным, ведь я даже не представляю, что вытворяли с жертвами. В общем, измывались по-всякому.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Получается, сейчас я находился над началом начал этого логова. Над самоходной лабораторией, исследующей и создающей всё более и более совершенные инструменты, которые дальше уже начинают работать сами.
И меня вот-вот отправят туда, в розовое, податливое нутро твари. Где я, прежде чем умереть, вспомню всё. Даже то, что и помнить-то не должен ни при каких обстоятельствах.
Ну да, если память распилить на атомы, много чего вытащить можно. Эта чёрная снаружи и розовая внутри образина в таких делах разбираться обязана. Она не просто так задавала свои вопросы, ей действительно интересна моя необычность. Меня исследуют всеми доступными средствами, в том числе самыми разрушительными.
Проклятье! Какого я сюда сунулся?!
Великий победитель Некроса, надо же...
Осёл самонадеянный!
Щупальце замерло и начало расслабляться, раскручиваться, неотвратимо освобождать моё тело. А я за миг до того, как отправиться в свободный полёт, лихорадочно заработал руками и предпринял последнее, что имело смысл предпринимать — использовал ещё один навык. Он будто создан для таких ситуаций.
Если и это меня не спасёт, я, конечно, не сдамся, я продолжу барахтаться. Но надо признать, что шансов выкарабкаться не останется.
Чудовище заурчало довольно, в предвкушении, щупальце освободило тело, и я полетел в разверзнутую пасть.
Глава 14 Грандиозный дебафф
Глава 14
Грандиозный дебафф
Пустоши Огневиков — неприятные места. В списке опасных уголков Лихолесья не на самых высоких позициях, но куда выше средних. Встречаются два вида: попроще и посложнее.
Первые давно зачищены в ноль. Твари, там обитающие, воспроизводились не настолько быстро. Лёгкие цели и неплохие награды вызвали естественный интерес у охотников. Обитателей Пустошей изничтожали с такой скоростью, что поголовье не успевало восстанавливаться. Добыча невеликая, зато без великого риска.
В тех, что посложнее, тоже разбогатеть сложно. А вот опасности возрастали в разы. Немудрено, что аборигены предпочитали туда не забредать. Рискнуть многие из них не прочь, но только если это сулит повышенную выгоду.
Я относился к тем уникумам, которые способны озолотиться там, где другим и медная монетка не светит. Поэтому Пустоши пропустить не мог. Разнообразие тварей в окрестностях Черноводки не так уж велико, я старался проверить всех их на предмет редких трофеев и ценных навыков. Увы, но эти территории небогаты на достойные умения, а мне, к тому же, не все подходят. Завышенные требования к ступеням встречались чересчур часто, амулет далеко не всегда выручал. Ну а если натыкался на условия наличия кругов силы — вариантов вообще нет.
Именно среди огневиков я разжился одной из жемчужин своей коллекции. Водились там особые твари: неповоротливые и нерасторопные, но как же меня бесили эти тугие образины. Их с трудом Жнец брал, и только в те периоды, когда они оставались подвижными. Если замирали — бесполезно лупить, только заряд попусту расходуется. В таком состоянии они ничем не уступают гранитному валуну.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Неприятные противники, но охота на них принесла мне ценнейший навык. Разумеется, у аборигенов он работает не так, как у монстров, ну да это обычное дело в Роке: почти всё подстраивается под всех.
Каменная сфера — защитный навык ПОРЯДКА. Я довёл его до полного восьмого ранга, потратив на это невменяемое количество трофеев. Очень уж дорогой он в развитии, даже дороже суммы из пары веток артефакторики. Не представляю, как обычные аборигены совершенствуют такие умения. Даже для высшей аристократии это ощутимые расходы, а для большей части средней — неподъёмные.
