легонько толкнул пиалу в мою сторону. Аккуратно перехватив скользящую по столу чашу, я с поклоном сделал глоток. Его тяжелый внимательный взгляд изучал меня.
— Прекрасное вино. У вас великолепный вкус, магистр Ляо. — Мой поклон был выверен в лучших традициях высокородных. В ответ, на мои слова, на губах хозяина кабинета появилась легкая улыбка. Сделав глоток он ответил:
— Вино действительно прекрасно, но я думал мы разговариваем будто выпили третью чашу вина. Ты ведь всегда был таким нетерпеливым, Ян. Что-то изменилось?
— Столичный воздух действует на меня, — Я на секунду замолчал пытаясь подобрать наиболее подходящее сравнение, но мне помогли произнеся:
— Думаю, наиболее уместным тут будет слово — отрезвляющим.
— Пожалуй, вы правы. — Я вновь ему поклонился. Мне и раньше казалось, что в Нефритовой империи все очень своеобразно, но то что я увидел в столице серьезно на меня повлияло.
— Так как все прошло? — Он вновь задал свой вопрос.
— Магистр, будем честны. Мне не очень понятно, что происходит. То что я видел несколько обескураживает. Если клановые таковы, то их надо держать в узде. А лучше… — Я не закончил свою мысль, но мой собеседник кивнул. Умному человеку нужно не так много, чтобы понять о чем я говорю. А магистр Ляо был безусловно очень умен. Тяжело вздохнув он начал говорить:
— Это очень больной вопрос, Ян. Кланы сильны, жестоки и большая часть их членов достойные люди, но… — Он замолчал и я не преминул этим воспользоваться.
— Но среди них хватает мразей, до которых еще не дотянулись магистраты канцелярий.
— Очень грубо, но в этом кабинете, ты можешь говорить прямо, но проблема в другом. Империи выгодно соперничество кланов, не будь его была бы полная стагнация. А так интриги и соперничество позволяют отсеивать слабых заставляя остальных рваться вверх.
— И давать шанс тем кто балуется со скверной прямо в столице? — Мне надоели эти словесные фехтования и я рубанул с плеча.
— Опасные слова.
— Но правдивые. Там куда меня привели, пахло вырождением и скверной. Будь тут хотя бы пара нюхачей из Черепах
— Будь тут нюхачи из Черепах, то старик Хида объявил бы великий очищающий поход. Но этого никогда не произойдет. Даже ублюдки, которые пользуются запретной магией полезны. Они позволяют отсеивать идиотов настолько глупых, что скверна может сбить их с правильного пути. — Он сделал глоток вина и продолжил:
— Это естественный отбор в чистом виде. Главное их вовремя остановить. И этим занимаются столичные магистраты нефритовой канцелярии. — Наши взгляды встретились и не долго думая я достал свою пайцзу, которую оставлял в экипаже.
— Когда мне вручили этот знак, я дал клятву защищать людей от злых духов, демонов и скверны. И я намерен выполнить свое обещание. — Внутри меня зрел холодный и жестокий гнев. Да, я не верю в то что все люди равны. Каждый из нас обладает разными возможностями, но я видел слишком много мерзостей, которые творятся демонами и оскверненными. И моя позиция проста, они должны быть уничтожены. Мне сложно назвать себя героем я слишком честолюбив и мне нравится быть на самой вершине наслаждаясь всеми благами мира. Но я не могу сидеть сложа руки когда встречаю столь уродлив зло. Не уверен, что прошлый Ян Воронов был таким. Но его память медленно растворялась, как и память того кто когда-то был Ву Яном. В жутком алхимическом тигле из двух людей создавалось нечто новое.
И этим новым был сегодняшний я. Не книжный мальчик, который готовится стать шугендзя, несмотря на то что ему не хватает воли. И не жестокий чемпион по боям без правил, что так наслаждается каждой секундой проведенной на ринге. Моя новая сущность выковывалась в боях с мерзостью. Меня благословили Адская и Небесная канцелярия, тем самым подтверждая, что в этом мире я выбрал правильный путь.
— Я понимаю твой гнев. Но канцелярии не бездействуют. Именно поэтому совет позволил Кумихо участвовать в этой авантюре. Мы хотим очистить Нефритовую империю от выродков, которые просочились в самое сердце нашей страны. Если действовать с горячей головой, то слишком многим удастся сбежать от карающей длани правосудия. Ты нужен нам, чтобы подобраться к их лидерам.
— Как наживка для крупной рыбы?
— Именно, Ян. Эту операцию мы, с Кумихо, начали еще двенадцать лет назад, когда был жив предыдущий император. Это был его прямой приказ. Скверна должна быть уничтожена. Любой ценой. — Слово магистра Ляо, звучали так же тяжеловесно как многотонные булыжники. — Твой покровитель, уже давно могла бы быть в совете Нефритовой канцелярии, но она предпочитает держаться в тенях. Чтобы нанести выверенный удар. Поверь ее ненависть к скверне куда сильнее, чем ты можешь подумать. От ее последователей она потеряла очень многое.
— Тогда почему я здесь? Почему вы объясняете мне все эти нюансы, вместо того, чтобы просто использовать как делали раньше?
— Ты доказал, что можешь достичь истинного величия. Стать чемпионом нового клана крови. К тому же госпожа Чжа, считает, что из твоей команды может получиться отряд, равному которому не было уже давно. Вы очень быстро прогрессируете. Становитесь все лучше и выделяетесь даже среди остальных учеников. Но ответь мне, обязательно было убивать братьев Ошида? — «Да что у вас за манера переводить разговор? Чертов Тахан! Неужели он не мог промолчать?»
— Иначе бы они убили меня. Они охотятся на тех в ком течет кровь проклятых кланов. — Магистр Ляо залпом допил вино и налил еще. Медленно кивнув, он словно соглашался с озвученной мной мыслью.
— Мы с Таханом, сделали так что их смерть никоим образом не повлияет на тебя. Не злись на него, у него не было выбора. К тому же я бы все равно это узнал. Один слуга видел как Ошида готовили свою ловушку и донес вначале мне, а потом ему.
— Благодарю вас, магистр. — Я низко поклонился, за смерть двух клановых меня бы казнили и плевать, что они напали первые. Эту сторону имперского закона я уже видел. Все равны, но некоторые равнее. А вот как относиться к обезьяньему брату, мне стоит подумать, но сейчас это не вопрос первостепенной важности.
— Когда будет финальный поединок? — Хозяин кабинета вновь перевел тему разговора. Как же меня злит такое поведение, но в текущей ситуации не стоить показывать свой строптивый характер.
— Через пять дней. Сказали,
