Занятый таковыми мыслями, он упустил конец рассказа и услышал только как незнакомец произнес:
— …Таким образом, если бы не вы, я бы погиб… Если бы только я смог отблагодарить вас…
Армас поднял глаза и устремил на говорившего добрый-добрый взгляд.
— Не стоит благодарности — я всего лишь разрешил вам посадку, — он улыбнулся, — И всего лишь предоставил вам ванну с водой, не так уж дорого это мне стоило.
Существо помрачнело.
— На этой планете есть болота? Мне показалось, что здесь слишком сухо…
— Думаю, найдем… Вам недостаточно просто воды, вам нужно именно болото?
— О да!.. По крайней мере, я хотел бы посмотреть, что представляют собой болота на этой планете… Мне хотелось бы принять более удобную форму, повисеть в тумане, послушать лягушек, — на лице мумии появилось мечтательное выражение.
— Я помогу вам найти подходящее болото, — Армас решительно поднялся, — И очень постараюсь сделать так, чтобы перемену вашего облика никто не смог лицезреть, к счастью на этой планете я смогу обеспечить вам уединение…
Лицо мумии осветилось беспредельной благодарностью и искренней преданностью.
«Вот и ладненько, — подумал Армас, — вот и хорошо.»
Эгаэл позволил ему наблюдать свои трансформации, он превратился в шар и завис в полуметре от вязкой вонючей жижи одного из болот где-то в районе экватора планеты.
Армас смотрел на него из маленького катера — ему не особенно хотелось ступать на кишащую насекомыми и прочими гадами почву — и размышлял о том, что, вероятно, судьба явила ему великую милость, подарив Эгаэла, ведь он может очень и очень пригодиться, если правильно его использовать и — самое главное — ухитриться сохранить его инкогнито.
Никто не должен узнать, что он представляет из себя, даже Вэгул и Айхен… особенно Айхен! Пусть сейчас они заодно, но доверять милому принцу особо не стоит, кто знает, что придет ему в голову, узнай он…
Айхен был очень активен и изобретателен, за прошедшие со дня их первой встречи несколько месяцев он развернул бурную деятельность весьма достойную особы королевской крови. Его мозг работал только в одном направлении — на подрыв мощи империи Эрайдана, и планы его, похоже, уже простерлись несколько дальше того, чтобы вернуть себе королевство… Армас предпочитал не вести с ним разговоров на эту тему.
Айхен поддерживал связь со своим другом Эйком Эрдром, командором СОГа — что могло связывать столь непохожих людей оставалось для Армаса неразрешимой загадкой — летал регулярно на Исчен и всегда возвращался с важными и полезными сведениями.
— Эрдр убьет тебя, когда узнает, — говорил ему Армас, жадно проглядывая добытую принцем секретную информацию.
— Никогда, — усмехался Айхен, — Эрдр — благородный человек, он, во-первых, никогда меня не заподозрит, а во-вторых, если и заподозрит, то не поверит своим собственным глазам.
Самоуверенный мерзавец.
А в самом деле весьма интересно, когда Эрдру придет в голову сопоставить факты неуязвимости и вездесущести «Паука» с посещениями своего друга принца Айхена? Интересно так же, успеет ли к тому времени «Паук» свалить Генлои?
Проникнуть на Аретас, как и в первый раз не составило бы труда, но как подобраться к президенту? Вэгул почти не выходит из своей лаборатории, пытаясь создать телепорт, который мог бы работать по заданной координате. Сейчас чтобы переместиться с места на место необходимо отправить туда, куда вознамерился попасть, особый датчик, который как якорь притягивает к себе телепортируемый предмет. Не составило большого труда попасть на берег Актота Великого, да и на территорию «Тенька», но в апартаменты Генлои… Президент очень осторожен, он расплодил невиданное количество голограмм, которые выставляет вместо себя надо и не надо. После захвата «Тенька» и побега Армаса он, похоже, стал всерьез опасаться за свою жизнь.
Но президент жил, а сознание того, что жизнь его проходит в вечном страхе, не особо удовлетворяла капитана пиратов, который просыпался от кошмаров, где он вновь и вновь спускается в то проклятое подземелье на медленно и тихо ползущем лифте, где он слышит несвязные бормотания лишенных разума существ и вопли рожающей женщины.
В такое минуты капитан выходил из своих апартаментов и шел в комнаты, где под бдительным присмотром няньки спала Севелина, маленький ангел, чудом спасенный от смерти и от безумия. Лучшие врачи цивилизованного мира признали девочку совершенно здоровой.
— Если это действительно правда, — говорил Армасу доктор, осматривавший младенца, — то, что вы рассказали… И во что мне, признаться, все же трудно поверить, это не должно отразиться на девочке. Искусственно уничтоженный интеллект оставил в неприкосновенности генный фонд и матери и отца. Разумеется, если бы девочка осталась жить вместе с ними, то стала бы такой же, как они, но раз этого не произошло, то вам нечего беспокоиться.
Несмотря на то, что доктор выражал недоверие словам пирата, он все же поднял вопрос на всемирном консилиуме здравоохранения о создании специальной комиссии, которая осмотрела бы центральную тюрьму Аретаса. И таковая комиссия даже собралась и даже посетила тюрьму, но, разумеется, не обнаружила никакого подземелья.
Президент Генлои, до глубины души возмущенный отвратительной клеветой, сам лично сопровождал комиссию по тюрьме, предупредительно оказывая всяческую помощь. И все-таки слухи поползли и разнеслись благодаря «желтой прессе» по всему мировому сообществу, появились даже какие-то неясные фотографии и свидетельства очевидцев.
Армас очень надеялся, что Генлои сочтет за благо уничтожить несчастных существ от греха подальше. Мысль о том, что они до сих пор существуют не давала ему покоя, заставляла все время задаваться мыслью, что он не должен был улетать, не уничтожив их всех. Он считал это своим невыполненным долгом, своим позором… И он не думал о том, что этим массовым убийством он взял бы на душу тяжкий грех, не думал ни минуты, потому что готов был взять его и нести, и потом отвечать за него.
Он знал бы, что ответить.
… Все в его жизни переменилось с тех пор, как появилась маленькая Севелина, и он готов был благодарить судьбу за то, что оказался в подземелье как раз вовремя, чтобы спасти ее. Теперь у него появилась настоящая цель — не просто месть Генлои за причиненное им зло, он должен был освободить узурпированный им трон для законной наследницы Эрайдана.
Армас помнил ухмылку Генлои и его слова, что возвращать уже нечего, что он уничтожил всех!.. Если бы он знал! Если бы он только знал, какую большую совершил оплошность!
И теперь Армас как нельзя лучше понимал, что недостаточно просто явиться и убить Генлои. Нет, он должен будет пойти на него войной и победить… И для этого надо стать сильнее, чем Генлои… Собрать армию, которая превосходила бы армию Эрайдана… Бред… Но уже сейчас дела разворачивались довольно стремительно — дерзкие налеты на корабли и пограничные области Эрайдана приносили «Пауку» весьма хорошие доходы, количество его кораблей уже соответствовало армии какого-нибудь среднего государства, а базы были разбросаны по всей известной части галактики, на самом деле образовав нечто похожее на паутину.
Правительства большинства стран вынуждены были вступить в соглашение с капитаном Армасом относительно некоторых вопросов торговли и предпринимательства, и в казну «Паука» поползли дополнительные средства.
Реальную угрозу представлял собой только СОГ, но и с ним всегда удавалось выходить в ничью, и это было здорово, ведь СОГ содержало все мировое сообщество во главе с Эрайданом, а «Паука» по сути один только Вэгул, гений которого развернулся в полном масштабе и плодил боевые машины, равных которым не было ни у какой державы, успевая думать одновременно и над своим любимым детищем — телепортом. Оставалось только удивляться, как он все успевает и до сих пор еще не умер от усталости. Не умер и — более того — был, по всей вероятности, полон сил, энергии и весьма счастлив.
Прошло всего лишь три года с того знаменательного дня, когда летающая тарелка выскочила ни ниоткуда над водами Актота Великого, до того дня, когда Вэгулу, наконец, удалось создать телепорт, у которого не было необходимости в якоре… Который мог перемещать предметы просто по заданной координате.
Этого события ждали все. И все собрались в большом представительском зале, чтобы обсудить новые возможности, которые открывались благодаря этому изобретению.
Сияющий Вэгул объявил, что теперь хочет увековечить свое имя, подарив миру свое изобретение. Едва-едва удалось уговорить его продать изобретение только частично — то есть с якорем.
— Поверьте, драгоценный наш, — увещевал Вэгула принц Айхен, — мир еще не готов к тому, что вы собираетесь ему преподнести, телепорт с привязкой — это еще куда ни шло, а так, чтобы перемещаться куда угодно и просто так… Они с ума сойдут и обязательно чего-нибудь натворят… Что повредило бы нам.
