– Н-нам нужно п-поговорить, – уведомила я и огляделась.
Это был кабинет, а не спальня. Даже не знаю, к счастью или нет. Бумаги на столе были традиционно сложены в стопочку. Интересно, это всё та же стопочка, которая здесь лежала в первый раз, или в ней что-то изменилось? Шторы были задернуты. Камин горел. На столике у камина стоял графин с водой.
– Что тебе нужно? – взял себя в руки хозяин кабинета.
– Не поверишь: ни-че-го! Почему у тебя такие скучные сны? – я показала рукой на обстановку и скуксилась.
– Для привидения ты слишком наглая и болтливая, – заметил мой собеседник.
Ну хоть заклинаниями не кидался, и то прогресс.
– Если что, я – не привидение! – старательно удерживая вертикальное положение, я прошла к камину, налила воды в пустой бокал и опустошила его за пару глотков.
– Если что, это – не сон, – с ухмылкой ответил мне азиат, повторяя мой жест.
…И тут до меня дошло, что это была не вода! Водка или что-то не менее крепкое, и я зашлась кашлем.
Я посмотрела на свои руки, которые бледнели и становились всё более прозрачными. И успела заметить, как бокал выскользнул сквозь них и разбился об пол, прежде чем окончательно растворилась в кабинете и собралась заново на знакомой кровати с Его Величеством.
Я всё еще кашляла, пытаясь очистить пылающую огнем гортань, а из глаз лились слезы.
– Что случилось? – бросился ко мне король.
– Водкой… кхе-кхе, – я размазала тыльной стороной ладони то, что текло из носа, – подавилась, – и зашлась новым приступом кашля.
Сердобольный король несколько раз постучал по моей спине. Разумеется, не помогло. Но через пару минут выворачивания трахей наизнанку я пришла в себя. Эксгибиционист Эльиньо с прикрытым простынкой бедром прижимал меня к плечу и поглаживал по позвоночнику, что-то шипя мне в волосы, типа «тиш-ш-ше – тиш-ш-ше», но я не уверена.
– Что такое «водка»? – спросил он, когда я шмыгнула в последний раз и стащила с него простынку, чтобы вытереть лицо. Не халатом же вытираться, ну правда!
– Это такой крепкий спиртной напиток у меня на родине, – прохрипела я. – Есть что-нибудь попить?
– Тебе не хватило? – уставился на меня король.
– «Попить», а не «выпить»! – возмутилась я. – Води-ички, например, – жалобно попросила я.
Он растерянно огляделся. Видимо, для него ситуация, в которой у него чего-то нет, и он не может приказать, чтобы принесли, была в новинку. Он развел руками.
– А еще король называется. И маг, – уела я. – Даже водички дать не можешь. Что говорить об обещанной должности советника по придворной политике, – и тяжело вздохнула.
– А где ты эту «водку» взяла?! – вдруг «вспомнил» ихнее величество.
Но, как ни странно, водка поверх вина меня отрезвила. Так что, Ваше Величество, «ля-ля» не надо, концерт для животного магнетизма с оргаз… – тьфу, с оркестром! - откладывается на неопределенный срок.
– Ваш конкурент угостил, – сообщила я. – Или вы думаете, вы – единственный претендент на эту светлую голову? – я постучала кончиками пальцев себе по лбу. – Хороший специалист – он на дороге не валяется. Сколько бы ни выпил. У нас, между прочим, даже профессия такая есть – хэдхантер, «охотник за головами». Это когда ищут нужных работников.
– У нас тоже есть такая профессия – «охотник за головами», – уверил меня король. – Только немного в другом смысле. Ты уверена, что правильно поняла собеседника?
– Мы достигли с ним, – ик! – взаимопонимания, – уверила я. – В следующий раз, когда я усну, мы перейдем к обсуждению условий.
Даже если я слишком оптимистично смотрю на наши с азиатом отношения, сложно упрекнуть меня во лжи. Я просто кое о чем умолчала. И не вам, Ваше Величество, кидать в меня по этому поводу камни.
– А теперь, пожалуйста, – Эльиньо вырвал у меня простынку и прикрыл чресла, – расскажи поподробнее, кто это был.
– Э, не-е-ет, – покачала я указательным пальцем, - мы так не договаривались. А вдруг я приму его предложение? Тогда, выходит, я нарушу кон-фи-ден-циальность, – я подняла палец к балдахину в знак одержанной над заплетающимся языком победы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Алёна, что за бред ты несешь?!
– Не надо на меня кричать. Я, между прочим, испытание выдержала. Непримиримых герцогов примирила. Брак Жюли же не за горами?
– Мы еще не оговорили с таем Тибо приданое, – возразил король.
– А вы не жадничайте, Ваше Величество, не жадничайте. Чай, нечужого человека в хорошие руки пристраиваете.
– Тебе нельзя много пить, ты становишься наглой и болтливой, – отморозился король.
– Ой, открытие сделал! – фыркнула я. – А кто меня спаивал?
– Ты просто не умеешь держать язык за зубами, – упрекнул меня Эльиньо.
– Ну знаете! Я в совершенстве владею языком и умею им делать всё, что угодно! – возмутилась я, обращая внимание, как меняются очертания «чресел» под простынкой. – И совершенно точно умею держать его за зубами! – клацнула я в стиле «зубами щёлк!».
Его Величество инстинктивно поправил простынку.
– Ты неправильно поняла, – сказал он осторожно. – Твои спутники повинились, что не с самого начала путешествия вели себя достойно по отношению к тебе. И оба очень настойчиво пытались выяснить твой статус. Но дело даже не в этом. Алёна, тебя же просили никуда не лезть, ни с кем не разговаривать, пока ты не научишься себя вести, не провоцируя скандалов. И что ты сделала?
– Что я сделала? – задумалась я. – Вырвалась из заточения? Сколько еще я должна была сидеть на поводке и ждать, что меня начнут чему-то учить?
– Прежде всего, при дворе следует научиться терпению и почтению, – холодно ответил он, намекая, видимо, что не жалея сил обучал меня всё это время самому важному.
– А. То-то я смотрю, твоя любовница на других засматривалась. А всё потому, что в постели от нее требовалось почтительно терпеть, – «догадалась» я.
– Не нужно пытаться вывернуть мои слова наизнанку, – не повелся на провокацию Эльиньо. – В постели ты можешь делать всё, что угодно. Там нас никто не видит.
– Кроме тая Леонарду, – напомнила я Его Величеству о том, что он проживает в проходной спальне.
– Для Лео не имеет значения, видит он нас или нет.
– А для меня, представьте, Ваше Величество, имеет, – уведомила я.
– А для меня, представь себе, важно, как ты себя ведешь со знатью. Ты хочешь, чтобы тебя представили как советника и дали тебе должность. Но по твоему поведению будут судить не о тебе, будут судить о нас. Нам хватает недоброжелателей. Любой неверный шаг может пошатнуть весы…
– Да-да, баланс сил, бла-бла-бла… – не удержалась я.
– Алёна, я не знаю, как принято у вас, но у нас перебивать короля недопустимо, – просто удивительно, как Его Величеству в одной простынке на голые чресла удавалось держаться с таким подавляющим достоинством. – Ты здесь еще десяти дней не провела. Ты не осознаешь серьезности ситуации, в которой мы находимся.
– Как-то же Ваше Величество продержалось на троне десять лет при всей серьезности ситуации? – уела я его.
– Разумеется. Потому что в зародыше давил любые проявления непочтения. – Хм. Нет, не уела. – Ты же своим необдуманным поведением, привнесенным из другого мира, готова дать нашим противникам пищу для слухов, домыслов и кривотолков. Усиление та Куасталла нужно нам сейчас меньше всего.
– Я не хочу сидеть взаперти, – возмутилась я.
– А я хочу разложить тебя на кровати и сделать того, чего хочу уже четыре ночи подряд. Но вместо этого разговариваю и объясняю.
Туше. Это был аргумент. Серьезный аргумент.
– Спасибо, – признала я.
– От девушки, в совершенстве владеющей языком, «спасибо» – мало, – заявил мне этот ко… роль и придвинулся ближе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Моя должность, – напомнила я.
– То есть на самом деле ты готова заплатить за нее постелью? – перевернул «ко» всё с ног на голову, придвигаясь вплотную и упираясь мне в бедро тем, что не испугалось «зубамищелка».
– Нет, – возразила я.
– То есть, должность – отдельно, постель – отдельно? – Эльиньо загонял меня в угол в прямом и переносном смысле.
