Бред прекратился. Малчек лежал недвижно, в горячке, запавшие глаза закрыты, губы сжаты, дыхание частое и тяжелое, как у загнанного оленя.
Фамилия первого доктора в телефонном справочнике была Аароне. После первых сонных вопросов о состоянии больного голос в трубке стал твердым и ясным.
– Ваш муж сказал Вам правду, миссис Майклз. Вы все делаете правильно. Я знаю, что он выглядит плохо, но, поверьте мне, лихорадка скоро прекратится. Как только это случится, попытайтесь дать ему как можно больше пить, так много как только сможете. Я зайду утром, перед тем как поехать в офис, и дам ему таблеток.
– Вы хотите сказать, пусть примет пару аспиринок, а Вы позвоните утром?
Доктор сухо рассмеялся, и Клер ненавидела его, до боли в руке сжимая телефонную трубку.
– Может быть, это действительно так звучит, но, поверьте мне, пожалуйста, поверьте мне, если бы можно было сделать хоть что-нибудь практическое, я бы приехал через пять минут.
Он помолчал и вздохнул.
– Послушайте, я представляю, как вы должны быть напуганы. Малярия – это обычно лишь одна из болезней в репортажах ночных новостей. Рытье канала – и люди мрут, как мухи. Но во многих странах малярия такая же обычная болезнь, как корь, даже сегодня. В некоторых случаях она может быть до черта упрямой, даже в дни так называемых медицинских чудес. Но он не умрет, я обещаю Вам. Ему станет лучше еще до того, как я приеду. Посторонние люди не смогут ухаживать за ним лучше, чем Вы, а Вы мне кажетесь разумной девушкой. Увидимся через несколько часов.
Она сидела, уставившись на телефон, после того как врач повесил трубку. Все было кончено. Завтра Майк будет слаб, опустошен, не в силах обеспечивать их безопасность. Все было кончено, их побег пришел к концу. Даже Малчек должен теперь признать поражение. Они не могли больше оставаться одни. Любовь была более важной, чем честь, что бы и подразумевалось под этим словом.
Ей не было никакого дела, если Эдисон взорвет целый штат, лишь бы Майк остался жив. Она чувствовала почти облегчение от того, что для нее выбор был сделан. Для них обоих.
Оставалось только совсем неясным, как это реализовать. Позвонить Гонсалесу? Но Майк держал связь с Реддесдэйлом, и только с Реддесдэйлом. На это должна быть причина. Может быть, Гонсалес все еще под подозрением? Клер вошла в спальню и нагнулась над Майком, умоляя его сказать личный номер телефона комиссара, но Малчек либо не слышал, либо «замок» в его голове был настолько крепок, что оставался закрытым даже в беспамятстве.
Она набрала номер справочной службы, но ей сказали, что домашний номер телефона Реддесдэйла не включен в телефонный справочник. Секунду подумав, она спросила номер его офиса. Кто-то же должен быть там – ведь полиция работает днем и ночью!
Но когда после двух звонков включился автоответчик. Клер сообразила, что хотя полицейские и работают днем и ночью, но только не административный персонал. Но, в конце концов, какая разница? Это же номер телефона в офисе самого Реддесдэйла, разве не так? Раз Майк доверял ему, значит, могла доверять и она. Ждать до утра казалось невыносимым. Клер хотела покончить с этим немедленно. И еще – она не хотела, чтобы ее от этого отговорили.
– Комиссар, это Клер Рэнделл. Майк и я в Крешент Сити, и Майк очень, очень болен. Наш адрес: 312 Блэйн Стрит, квартира 4В. Пожалуйста, пришлите кого-нибудь забрать нас домой.
Она положила трубку. Теперь их спасение в руках Реддесдэйла. Как долго еще придется ждать?
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Эдисон рукавом стер влагу с лица и натянул на голову моряцкую вязаную шапочку. Если тот человек принесет то, что нужно, всем неприятностям скоро придет конец. Возможно, уже завтра он сядет на самолет в Рио.
Ему не хотелось встречаться лично, но это было условием сделки. «Лицом к лицу или ничего», – сказал голос в трубке телефона маленькой гостиницы, где жил Эдисон, выдавая себя за рыбака. Полиция искала человека в бегах, а не того, кто сидит на одном месте. Кто заподозрит, что парень, трудно зарабатывающий на кусок хлеба, – затаившийся беглец? Достать рабочие документы оказалось для Морри легче легкого – у профсоюзов тоже были свои секреты.
Утренний туман все еще окутывал Эмбракадеро, но верхушки башенок моста виднелись все яснее с каждой минутой, когда облако тумана уходило в открытое море вместе с отливом.
Эдисон наблюдал за маленьким человеком, идущим ему навстречу вдоль набережной. Пальто из верблюжьей шерсти, блестящие туфли, очень хорошие. Удивительно, как меняют человека деньги.
– Ты какой-то с-слишком короткий для полицейского, – сказал Эдисон.
– Когда я поступал на работу, они еще не смотрели на рост, – последовал короткий ответ.
– Что ты принес?
– То, что ты хотел, – их адрес. По-видимому, Малчек болен, позвонила девушка. К счастью, я пришел рано утром и обнаружил сообщение на автоответчике.
– Так где они? – поторопил Эдисон.
Коротышка взглянул на него снизу вверх, и Эдисон был искренне удивлен, увидев на его вкрадчивом лице враждебность. «В глазах, – решил он. – Он не дает ей выхода, но она там». Он ждал.
– Ты убьешь их, а потом покинешь страну, так? Уедешь навсегда?
– Да, да. Где они?
Коротышка дал ему адрес.
– Когда ты с ними покончишь, я больше не на крючке у Воллака, ясно? Он больше ничего от меня не получит, никогда. У меня есть что терять, и я не хочу этим рисковать. Ни для кого.
Эдисон пожал плечами.
– Разбирайся с Воллаком, а не со мной.
– Но ведь именно ты получил доказательства от бывшего комиссара. А не Воллак.
– Это правда, но если я в Бразилии, то ты мне в Сан-Франциско как-то ни к чему.
– А как насчет твоих файлов, всех этих зашифрованных документов? Что, если они расшифруют?
– Это уже не мои проблемы. Но они с этим помучаются, это не так-то просто. Тем не менее я тебя запомню, ты здорово мне помог. Может быть, я когда-нибудь вернусь домой. Если ты еще будешь поблизости, я с тобой свяжусь, – Эдисон дружески усмехнулся. – Я не люблю терять вещи. Даже маленькие. Такой как я могу воспользоваться кем угодно. Я только начал в-восхождение.
– Нет, – прозвучал испуганный шепот. – Нет, ты не можешь. Я все отдал тебе, все до конца. Делал все, что ты просил, лгал, врал, всех предал. Ты, самодовольный негодяй, ты не смеешь обещать отпустить меня в одну минуту и забирать свои слова обратно в следующую.
Эдисон пожал плечами.
– Почему бы и нет? Кто мне может запретить? Ты?
Движение было медленным, и он ждал его с самого начала. Либо это, либо засада. Адрес появился слишком легко, наверняка, он ложный. Но Эдисон заметил неудачное движение к внутреннему карману секундой раньше и сейчас – к карману пальто. Почти смешно, как обыкновенные людишки думают, что могут с ним справиться.
Он выхватил нож и всадил его под ребра маленького человечка еще до того, как пистолет показался из кармана верблюжьего пальто. Голубые глаза слегка выкатились, и Эдисон подхватил свою жертву под правую руку, не давая ей упасть на землю. Для наблюдателя со стороны это выглядело как дружеский жест. Раздалось еле слышное бульканье, когда нож повернулся влево, а потом вправо, и тонкая струйка крови сбежала по заостренному подбородку, прежде чем глаза закатились навсегда.
Эдисон бережно усадил труп на скамейке, лицом к заливу. Большими пальцами рук он прикрыл его веки. Прохожие будут думать, что невысокий мужчина задремал, и не станут его тревожить. По крайней мере, некоторое время.
Сев рядом с мертвецом, Эдисон вытащил нож из его тела и засунул обратно в чехол под толстым голубым свитером. Потом он достал бумажник коротышки и просмотрел его содержимое. Да, он был методичен как всегда, и вот он, адрес. Крешент Сити, 312 Блейн Стрит, квартира 4в. Сверху неразборчиво были написаны инициалы: М. и Р.
Лениво он переворачивал кредитные карточки, решая, что делать в первую очередь.
Боже, ну и имечко! Калун Фарли Демпстер. От такого кого угодно передернет.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Лихорадка прекратилась в шесть пятнадцать утра. Доктор Аароне приехал около восьми.
Испуганный неожиданным стуком в дверь и движением Клер, когда она поднялась, чтобы открыть, Малчек в тревоге широко открыл глаза.
– А это еще кто?
Клер задержалась у двери.
– Наверно, доктор Аароне. Я звонила ему ночью, когда думала, что ты умрешь.
– Ты… что?
Он с трудом приподнялся на слабых локтях, но был не в силах удержаться, и упал на бок, потянувшись к тумбочке за револьвером.
– Я думала, ты умираешь, – сказала она в оправдание.
– Но я же сказал тебе…
– Да, ты мне сказал. Но если бы сейчас за дверью оказался Эдисон, что бы ты смог сделать?
Малчек мрачно посмотрел на Клер:
– Я буду в порядке через несколько часов, приступы находят быстро, но быстро и выздоравливаешь.
