— Но я же слышала, что с мастером Зистом говорил девичий голос, — настаивала Нуэлла.
— Это Тарри, торговец, — объяснил Киндан.
— Девушка может быть торговцем? — Нуэлла не могла скрыть удивления.
Киндан пожал плечами.
— А почему бы и нет? Хотя я думаю, что Тарри не такая уж молодая. Судя по узлам на плечевом шнуре, она уже подмастерье.
Нуэлла фыркнула.
— Я слышал, как Милла говорила матери, что девочка может стать кухаркой или матерью, но это всё, на что годятся девочки. Она так сетовала и всё повторяла: «Бедняжки, бедняжки!»
Она прыснула от смеха.
— Не могу понять, с какой стати Милла должна сетовать на судьбу, — не задумываясь, выпалил Киндан. — Она же такой хороший пекарь.
— Мать хочет назвать ребенка Ларисой, — сказала Нуэлла, резко изменив тему. — Она очень беспокоится, будет ли ребенок видеть. Она не хочет…
Киндан понял, что Нуэлла намеревается выдать ему свою тайну.
— Я уверен, что с ребенком всё в порядке, — быстро сказал он и вдруг показался себе гораздо больше похожим на мастера Зиста, чем на себя самого.
Нуэлла тоже уловила странность в его поведении и нахмурилась.
— Мать говорит, что сразу после рождения ничего сказать нельзя, — продолжала она. — Иногда зрение теряется только через годы. — Она сделала паузу и нервно закусила губу, набираясь сил для нового порыва откровенности. — Я всё прекрасно видела, пока мне не сравнялось три Оборота. А потом… потом всё стало расплывчатым и тусклым. Теперь… теперь только пятна… Она с решительным видом поднялась с места, на мгновение прикоснулась протянутой рукой к стене и пошла к двери, где стоял Киндан.
— Мастер Зист никогда не переставляет мебель, — с благодарностью в голосе сказала она.
— Я знаю, — ответил Киндан. — Он так орет на меня, если я что-то сдвигаю с места.
— Отец боится, что другие будут возмущаться, если узнают, — сказала Нуэлла. — Именно поэтому он так обрадовался, когда Тарик переселился от нас. Знаешь, Кристов однажды чуть не раскрыл меня.
— Но почему твой отец так волнуется? — Этого вопроса Киндан не мог не задать.
Нуэлла нахмурилась и сердито покачала головой.
— Он боится, что нас начнут избегать, — горестно выговорила она.
— Избегать? Но ведь вы не сделали ничего плохого! — воскликнул Киндан, пытаясь сообразить, с какой стати можно было в этом случае даже думать о самой страшной каре — изгнании из общества.
— Не совсем так, — поправила его Нуэлла. — Его мать тоже была слепая. Вообще-то слепых людей не так уж много, ты же знаешь.
Киндан кивнул, спохватился и ответил вслух:
— Я знаю.
— Ну так вот, — продолжала Нуэлла, — я несколько раз слышала, как они с матерью разговаривали об этом. Вернее, спорили. Отец боится, как бы люди не подумали, что с ним тоже не всё в порядке, раз у него слепые дети. И тогда они не будут доверять ему. И еще он боится, что никто не захочет выйти замуж за Далора. — Немного помолчала и ехидно добавила: — Он даже и не думает, что я могу когда-нибудь выйти замуж.
— И поэтому он хочет сохранить твое существование в тайне? — спросил Киндан.
Нуэлла кивнула.
— Я не представляю, как такое может получиться. Мастер Зист знает, я знаю, и Зенор знает. Просто удивительно, как получилось, что другие еще ничего не поняли.
Нуэлла фыркнула.
— Некоторые люди, имеющие совершенно здоровые глаза, видят только то, что хотят, — сказала она. — Я обычно ношу точно такую же одежду, как и Далор. Однажды Милла подметала пол, прошла совсем рядом со мной и даже не заметила меня.
— А ведь если бы увидела, то какую сплетню могла бы раздуть… — протянул Киндан.
— Обязательно раздула бы, — согласилась Нуэлла и добавила с горечью: — А потом дядя Тарик разнес бы по кемпу другие разговоры. Что, дескать, это за горняк, если он не может даже делать нормальных детей?
Киндан некоторое время молчал, обдумывая се слова. Он ясно понимал, что Тарик обязательно сказал бы какую-нибудь гадость в этом роде. Не исключено, что к его словам начали бы прислушиваться. В первую очередь близкие друзья Тарика. А они стали бы повторять эти гадости. А потом, случись какая-нибудь неприятность, вроде загрязненного воздуха в холде, нашлись бы и такие, кто поверил бы оговору.
— Всё равно, тебя рано или поздно раскроют, — сказал Киндан.
Нуэлла кивнула.
— Я говорю это отцу с тех самых пор, как мы приехали сюда. И я хочу перестать прятаться. Но он продолжает говорить, что мне надо ждать подходящего времени. У него была надежда — до обвала…
Киндан почувствовал, как ему сдавило горло, едва он вспомнил о том, что было потеряно в этом обвале. Мастер Зист настолько плотно загружал его всякими занятиями, что только во сне — в кошмарах — он вспоминал прошлое и свою семью.
— Сегодня вечером будет Встреча, — сказал Киндан. — Я должен идти туда.
— А я ничего не услышу, если останусь здесь, — удрученно проговорила Нуэлла. Она подняла руку с пальцами, прямо-таки испещренными крошечными булавочными уколами. — Мать говорит, что такое бывает со всеми. Я не уверена…
— О, еще как бывает! — уверенно заявил Киндан. — Я видел точно такие же уколы у Зенора — это ведь от вышивальной иглы, да? — и у его сестер.
Киндан заметил, что его слова немного успокоили Нуэллу. Впрочем, кое-что продолжало беспокоить его.
— А давно Зенор знает?
— О, с самой первой семидневки нашего пребывания здесь, — с усмешкой сказала Нуэлла. — Он свалился с забора, когда убегал от Кристова, и ужасно расшибся. Я услышала, как он плакал. Не могла же я просто оставить его там, чтобы Кристов нашел и излупил его. Так что я притащила его в свою комнату и перевязала, и мы с тех пор стали друзьями.
Киндан изобразил испуганную гримасу.
— Да уж, в его руках твоя тайна в полной безопасности. Я, его лучший друг, и то ни слова не слышал о тебе.
— Конечно, — твердо сказала Нуэлла. Интонация заставила Киндана пристально взглянуть ей в лицо. — А разве можно было бы назвать его настоящим другом, если бы он не сохранил тайну даже от тебя?
— Ну… — Нуэлла кивнула.
— Я понимаю, ты думаешь: раз он твой друг, то должен делиться с тобой всеми своими тайнами, да?
Нахмурившееся было лицо Киндана всё больше светлело.
— Ну… — повторил он, не зная, что сказать.
— Но теперь ты знаешь, что, если когда-нибудь что-нибудь доверишь ему, он сохранит эту тайну даже от меня.
В этот момент Киндану в голову пришла одна мысль.
— Подожди минутку! Так это ты бросала камешки, когда мы чистили Даска! Ты предупредила нас. Но откуда ты узнала…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
