удерживать её рядом с собой, и Оксана видела, что Максимов это понимал. Глаза постепенно привыкли к тусклому свету свечей, и седые волосинки на его голове сейчас блестели серебряными нитями.
– Посиди со мной, – вдруг попросил он.
– А… – Оксана замялась, но отчего-то не видела смысла отказывать.
Она присела на диван, по достоинству оценив его мягкость. За всё время, что она прислуживала в этом доме, никогда без разрешения никуда не садилась. Стало неловко, особенно когда мужчина присел рядом.
– У меня нет телевизора.
Оксана не знала, что ей на это сказать. Может, он имел в виду, что обычно в такое время все что-то смотрят.
– Света всё равно нет.
– Хах, и то верно, – выдохнул Максимов, растрепав идеальную уложенные волосы.
Оксана не знала, можно ли спрашивать о чем-то, поэтому сидела молча, наблюдая, как отражается пламя свечей в зеркальной поверхности журнального столика.
Альфа поднялся и, обогнув диван, направился в столовую. Оксана услышала, что он там что-то доставал, потом вернулся с бутылкой с двумя бокалами.
– Я не пью, – запротестовала Оксана.
Альфа оставил без внимания её слова, снял блестящую фольгу, раскрутил мюзле, извлек пробку и разлил прозрачный шипучий напиток.
– Это почти газировка, – уверил он, разглядывая этикетку, – любимое шампанское моей матери, сладкое и легкое.
– Всё равно нет, – мотнула головой Оксана.
– Слушай, чтобы стянуть с тебя бельё, мне необязательно тебя опаивать, – вздохнул альфа, заставив Оксану густо покраснеть, – согласись, для этого у меня есть куда более быстрый и действенный способ.
Оксана сглотнула. Тут Максимов, разумеется, прав, но…
Он протянул ей бокал, содержимое которого пахло сладкой клубникой, а сам сел в кресло напротив, раздвигая колени так, что она оказалась между ними. И не двинуться, и не сбежать, чтобы не коснуться.
– Это для… того, чтобы немного расслабиться.
Оксана взяла напиток, пригубила, ощущая сладость и действительно слабый алкоголь. Расслабляться она не желала, потому что никогда в жизни не пила.
– Ну как?
– Сладко.
На лице Максимова появилась полуулыбка.
– Ты оканчивала медицинский колледж?
Оксана удивилась, откуда он мог знать, в её анкете данные сведения отсуствовали.
– Да.
– Туда сложно поступить.
– Я попала по программе от школы, но разрешение на работу мне не выдали.
Оксана помнила, как ей было обидно. В их колледже учились одни беты и всего две омеги, такие же, как и она. Но те были уже с семьями и по договоренности с отделом здравоохранения их брали в местные больницы. Она же надеялась на… Господи, на что она надеялась? Сейчас уже понимала, что с её стороны это было очень наивно.
– Тебе нравилось там учиться?
– Весело, – улыбнулась Оксана.
Она иногда вспоминала учебное время. Тогда была наивной дурочкой, которая верила в справедливость и в то, что "она не такая". Но система доказала ей обратное.
– У тебя были отношения?
Оксана посмотрела на альфу, чьи вопросы стали походить на допрос.
– Если бы они у меня были, я вряд ли бы сейчас находилась здесь.
Максимов залпом выпил содержимое бокала, поморщившись.
– А вам как шампанское? – решилась спросить Оксана.
Ей казалось, что у нее голова немного едет даже от его запаха.
– Сладкое, – ответил он, – прямо как ты.
Оксана не сразу поняла сравнение, а когда осознала, ощутила жар во всём теле. Глаза альфы блеснули в полумраке, меняя цвет. Девушка знала, что означает золотистый оттенок, но как оказалось, не всегда это проявление жестокого животного. Это внешний индикатор чувств дикого альфы. Они как на ладони, и почему она не поняла этого раньше?
– До меня ты общалась хоть с одним альфой?
Оксана отрицательно качнула головой, замечая странное радостное ликование, мелькнувшие на лице мужчины.
– Значит, я первый?
Оксана застыла, когда Максимов наклонился к ней. Теперь их лица разделяло всего несколько сантиметров. И он совсем не пугал, даже наоборот, она вдруг осознала, что хотела бы, чтобы альфа её коснулся.
– А ваша седина? Почему она у вас появилась?
Максимов провел по волосам, убирая удлиненную густую шевелюру назад.
– У меня аллергия на подавители гона, и эта седина напоминание моего первого их использования. Еле откачали.
Оксана охнула.
Значит, в их первую встречу он из-за неё подверг свою жизнь опасности? Зачем?
– Простите, – прошептала она.
– Ты ни при чем, – возразил мужчина и без предупреждения положил руку на её колено.
Его ладонь обжигала даже через толстую ткань юбки.
Оксана боялась шевелиться, но Максимов не предпринимал больше ничего.
– Я рад, что не воспользовался тобой в тот момент.
А вот Оксана не знала, радоваться ей или печалиться. Она поставила полный бокал на тумбу рядом с диваном. Хорошо, что пить не заставляют и тот маленький глоток давно выветрился из головы, но всё равно ощущалась какая-то тяжесть в теле.
– А я…
В этот миг свет полыхнул так ярко, что от неожиданности она вздрогнула и заозиралась.
– Свет, – улыбнулась она.
Максимов выглядел хмурым, но изобразил вежливую улыбку.
Оксана, наоборот, даже обрадовалась, пугаясь своих чувств, которые внезапно начали тревожить её.
– Я пойду… – она поднялась, стараясь не касаться его ног, – мне надо закончить работу.
Он отпустил, посторонился и вздохнул, а Оксана быстрым шагом направилась в кухню, пытаясь унять сердцебиение и скрыть пылающие щёки.
Максимов был первым альфой в её жизни. Первым во всём.
Но таблетку она всё же решила принять, потому что стало отчего-то больно осознавать, что она не будет ни первой, ни последней в его жизни. И тешить себя мыслями о "не такой, как все" – только делать себе ещё хуже.
Но если он захочет, она больше не сбежит от него.
* * *
Роман ощущал себя Сизифом, который достигнуть желаемой цели никак не может. Вот его та самая вершина, стоит протянуть руку, и он вновь где-то далеко от неё.
Но в глазах Оксаны он заметил уже больше тепла при взгляде на себя. Хотя, возможно, это жалость.
Стоило подумать об этом, как настроение испортилось. Он не нуждается в жалости и сделал в ту ночь то, что считал нужным. И не жалел.
Безусловно, существовала вероятность летального исхода, но, черт возьми, он бы об этом ничего не узнал.
Он просидел в кабинете пару часов, без интереса пролистал присланные на почту бумаги и решил, что это может подождать до законного начала рабочего дня.
Шампанское выветрилось достаточно быстро, оставив ощущение лёгкой усталости. Больше всего его вымотал сегодняшний ужин, и, похоже, пора заканчивать с этим.
А вот с Оксаной он отдохнул. Сам не понял, что между ними такое, какая-то химия, но всё как по волшебству сняло. Было
