— Если у Альтериона есть порталы, почему они сами их в Коммуну не откроют? Зачем они вас наняли?
— Не знают, куда открывать. Нужна точно рассчитанная координатная пара, а то он хрен знает куда откроется…
— Ну так и рассчитали бы, в чем проблема? — не отставал грёмлёнг. — Мы же тут её рассчитываем у йири, верно? Они давно могли бы сами, у них, говорят, с компьютерами не хуже…
— Кройчи, ты болван, — коротко ответил ему Саргон.
— Ну что ты, Сарг, — рассмеялся Андрей. — Он просто немножко наивный. Кройчи, не считаем мы тут никаких координатных пар. Это невозможно.
— Но, Пеглен же… — растерянно почесал в затылке коротышка.
— Пеглен просто придурок из местных, который обеспечил нам доступ к системе, надеясь при этом решить свои личные проблемы. Он, правда, думает, что мы что-то там считаем.
— А мы не?
— Пойми, Кройчи, — сказал Андрей серьёзно. — Если бы на Коммуну можно было посчитать координатную пару, не было бы уже давно той Коммуны. И Веществом бы контрабасы вроде нас не барыжили. Какие-нибудь Молодые Духом из Совета Альтериона стали бы молодыми не только духом и сели бы на это производство своей вечно молодой жопой. Альтери, конечно, вояки никакие, но ради такого дела накрутили бы как-нибудь своих Юных или наняли бы кого-нибудь. Но Коммуна — не просто ещё один срез, как Альтерион, Йири или Земля. С ними совсем история отдельная.
— Но Анди, — растерялся грёмлёнг, — я чего-то вообще уже нихрена не понимаю… Зачем нам тогда портал, если его нельзя открыть в Коммуну?
— Затем, — усмехнулся Андрей, — что его можно открыть из Коммуны.
— Imi manomano woupombwe chakaipa!16 — восхищённо сказал Карлос и даже, как будто, слегка наклонил голову.
— Havatombozivi kuziva sei17, — подмигнул ему Андрей.
Глава 16. Зелёный
Утром, умывшись, засомневался — кажется, мы не продумали маскировку! Как мне там слиться с пейзажем, если я понятия не имею, во что одеваются местные? Вряд ли они ходят в рабочих полукомбезах, камуфляжных майках и стоптанных берцах. Потом подумал и плюнул на этот момент — всё равно у меня тут гардероб не богат, выбирать не из чего. Надел джинсы, кроссовки, чистую майку, да так и поехал. Всё равно за своего не проканаю, как ни наряжайся.
В шалмане у Старого атмосфера была накалена так, что искрило. Встретивший меня Йози был встрёпан, бледен и глаза имел шалые. Пока он провожал меня в подвал-склад, вокруг чувствовалась тихая, но отчётливая суета, с оттенком не то надежды, не то паники. Работа была заброшена, сиротливо застыли по углам недоразобранные железяки, погасли лампы над верстаками, а сами гремлины бегали из угла в угол без видимой цели и смысла. Похоже, их небольшой социум пребывал в изрядном шоке от происходящего. У двери подпрыгивал перевозбуждённый Сандер, а рядом стояли Старый и пара важняков. Вид у них был такой, будто они либо только что подрались, либо вот-вот подерутся. Однако передо мной все спешно сделали лица — Старый приветливо-оптимистическое, важняки — такое, как будто вот-вот обосрутся. Это было бы смешно, если б не перспектива в ближайшем будущем зависеть от этих людей. Вот уйду я за дверь, а они тут свергнут Старого и решат меня обратно не пускать. И что мне тогда делать? Ладно, это я на нервах. Решил идти — значит, иду. Нельзя сказать, что мне тут много чего терять, в конце-то концов.
— Так, готов? — засуетился Старый, с усилием держа приветливую улыбку на лице.
Я только плечами пожал. Что тут скажешь? Как можно быть готовым неизвестно к чему?
— Вот тебе записка, а вот план, как дойти. Ничего не бойся, тебя для системы не существует, ты человек-призрак. Тебе нужно просто передать записку и получить ответ, задача проще некуда, понимаешь?
Понял, чего не понять. Как два пальца. Только чего ж ты так нервничаешь тогда? Демонстративно развернул записку — её ж не запечатывали, значит, можно. На тетрадном листочке оказался десяток строк аккуратно написанного от руки и совершенно нечитаемого текста. Кажется, я впервые имел счастье наблюдать письменность «людей грём»: нихрена не понятно. Буквы незнакомые, очертаниями напоминают еврейские — больше крючочков и меньше кружочков, чем в наших. Так я и не ожидал, что напишут по-русски. На втором листке был примитивный план, сориентированный относительно развалин гаражей. Ага, значит, пересечь пустырь, пройти по одной улице, свернуть на другую…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Это далеко? Без масштаба не понять… — спросил я у Старого.
— Нет, не очень, километров пять-шесть.
— Ничего, прогуляюсь. А вот это, в конце, что?
— Спуск в полуподвал. Там и мастерская, и жильё, и офис.
— А имя есть у него?
Старого отчего-то перекосило, а у важняков этак выразительно сыграли лица, будто я невесть какую хуйню сморозил.
— Он сам представится, — последовал ответ после паузы.
Ой, да ну вас в жопу с вашими секретами. Подумаешь.
Сандер, поняв, что пора, взялся за железную ручку и, помедлив, аккуратно потянул дверь на себя. Тут был бы уместен зловещий скрип — но нет, открылось совершенно беззвучно. Мне опять поплохело слегка, но терпеть можно. В дверном проёме была неприятная, как бы слегка бурлящая темнота, будто там пересыпается угольный порошок. Странное зрелище, немного противоестественное. Собравшиеся смотрели на меня с ожиданием и нетерпением, так что я не стал играть на нервах и просто шагнул в эту тьму. В прошлый раз всё произошло спонтанно, а теперь я специально прислушивался к ощущениям. Но нет, ничего особенного. Как из комнаты в комнату. В этот раз даже уши не закладывало, только дёрнуло по ногам сквознячком.
В гараже было пусто, темно и пыльно. Оглянулся — за спиной приоткрытая дверь. Занятно: там её Сандер открыл на себя, и здесь она тоже была открыта вовнутрь. Как такое может быть? Это вообще одна и та же дверь или как? Или тут вообще не в двери дело? Однако на всякий случай поискал вокруг, нашёл противооткатный башмак (совершенно обычной земной конструкции, из уголка-двадцатки сваренный) и сунул его под дверь. А ну как захлопнет сквозняком? Подивился на стоящую в проёме темноту, но руки совать не стал, хоть соблазн просунуть кисть с вытянутым средним пальцем на минуту охватил. Интересно, высунулась бы она на той стороне? Дивное тогда было бы зрелище… Но лучше не проверять.
На полке гаража, кстати, обнаружилась полуметровая монтировка, и я её на всякий случай взял с собой. Не то чтобы я тут собирался с кем-то сражаться, а всё спокойней как-то. Опять же, если дверь какую открыть, или ещё какая надобность — всяко полезная вещь. Дождя на этот раз не было, земля просохла, было свежо и прохладно. Развернув план, сфотографировал его телефоном, и, подумав, записку тоже. Не знаю, зачем. Чтоб было. Навёл его на город, щёлкнул. А то потом и сам себе не поверишь, что такое видел. Причудливое зрелище, что ни говори — ровные ряды одинаковых коробок, и никого. Пора на это посмотреть поближе. Ну и пошёл себе, не торопясь. Куда спешить-то — не каждый день в другой мир попадаешь, надо впечатлений набираться по полной.
Пустырь как пустырь — трава по колено и ниже, редкие кустики, никакой тропинки или дорожки. В траве я не разбираюсь, с виду такая же, как у нас, а насчёт дорожек странно — как-то же попадали в эти гаражи из города? И не столетия с тех пор прошли, за столетия они б все развалились в пыль. Я бы оценил срок заброшенности лет в двадцать максимум — судя по растительности перед воротами. Вообще, довольно загадочно тут всё устроено — такое впечатление, что из этого города никто не выезжает и не выходит никогда. Местность плоская, видно далеко, но ни одной подъездной дороги. Посмотрите у нас в пригороде — их там сотни, от грунтовок до федеральных магистралей, а тут — пусто. Может, они телепортацию освоили? Не забыть бы спросить у Йози. Опять же, никто на пикничок не выбирается, погулять на травку не выходит — тогда б хоть тропки были какие, ну и мусор, наверное. Ни в жисть не поверю, что люди мусорить перестали все и навсегда. Тут явно что-то мне непонятное за недостатком информации.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
