Мавис нахмурился. Беспокойство всколыхнулось в его душе, опалив сердце. Но он практически сразу же одернул себя. Не время. Он не верил в то, что где-то и кому-то говорил, но верил в то, что видел. А ещё он верил Арианне.
- Где она?
- С принцем Дарином в южных гостевых комнатах, - отдышавшись, сообщил слуга. - Они ждут вас.
- И дождутся, - холодно ответил Мавис, заторопившись через внутренний двор к парадной лестнице замка.
Глава 16
Мавис буквально взлетел по крученой лестнице наверх. Почти оскальзывался на ступенях, сбивчиво дышал, сердце колотилось в груди, словно сумасшедшее. Он притормозил лишь в полутьме галереи, через которую шёл.
«И что со мной? – подумал Мавис, хмурясь и не узнавая себя в таком непередаваемо страшном волнении. – Я точно знаю, что Арианна никакая не самозванка, и что Рэйнер в безопасности… Тогда что происходит?»
- Просто надо поторопиться, пока какая-то непонятная особа не навешала младшему братцу лапши на уши… - фыркнул себе под нос Мавис.
Принц оправил камзол, затем провел рукой по взъерошенной копне кудрявых волос и, отдышавшись, уже спокойным шагом направился к нужным дверям.
Южные гостевые комнаты были прекрасны. Здесь в кадках, по воле королевы, росли плодовые деревья из теплых стран, а в длинных горшках были высажены полевые цветы. Ароматы душистых трав всегда витали в воздухе, а сейчас наравне с ними и запах ароматного чая и свежей выпечки. Казалось, здесь всегда царило лето.
Книги, фарфор, изящная мебель и большие окна. Особенно шикарным был камин с лепниной. Сейчас возле него крутились две служанки, возясь с золой и разводя огонь.
Мавис мельком осмотрелся. Сердце по-прежнему болело неясной тревогой. Впрочем, вот и Дарин. Братец что-то хмуро слушал, поджимал губы, изредка что-то отвечал. А его собеседница…
Мавис вдруг осознал, что должно быть забыл, как дышать. Сколько воистину прекрасных девушек он видел в своей жизни, и сколько из них разделяли с ним его негу и страсть. Сколько было в него влюблены, и сколько из них пытались покорить его сердце… Но эта девушка…. Эта Драконица была прекраснее всех них.
Мавис медленно двинулся к мягким диванчикам, на которых расположились Дарин с незнакомкой.
Белые волосы волнами спадали за спину, кожа была светлой, губы чувственными, а глаза, большие голубые глаза – невозможно пронзительными. Драконья каёмка возле зрачка была не ярко-желтой, но белой. Такое Мавис видел впервые, и это завораживало.
Его вообще завораживала эта Драконица. Одета она была в теплое светло-голубое платье с многочисленными юбками и шифоновыми дополнениями. Драгоценности и жемчуга искусно украшали Драконицу и её одежду.
Голова её была также украшена сверкающей диадемой.
Они одновременно с Дарином обернулись, когда Мавис подошёл ближе.
Брат встал с диванчика.
- Мавис… Это Драконица… Таиссэ. – Дарин смущенно потер лоб и пожал плечами. – Утверждает, что Арианна самозванка и… В общем, не хочу показаться грубым, но я ничего не понимаю.
- Чего тут непонятного? Всё ясно как день, - нежным голоском выпалила Таиссэ. – Я принцесса Белых Драконов! Не она. Я.
Девушка легким движением вспорхнула с дивана и шагнула к Мавису.
Впервые их взгляды встретились. Эти глаза… Заледеневшие северные воды… Мавис ощутил будто бы всё внутри него промёрзло до костей.
И сердце – словно бы могло оттаять только по воле теплой улыбки или взгляда этой Драконицы. Впрочем, взгляд Таиссэ и вправду вдруг растаял, она чуть наивно, с детским любопытством склонила голову и стала рассматривать Мависа, не скрывая интереса.
Ему это польстило, но тут же одним махом, пусть и с колоссальным усилием, сбросил всякое наваждение.
- Значит, так. – Выдыхая и беря себя в руки, сказал Мавис. – Таиссэ.
- Можно просто Таэ, - перебила девушка.
- Хорошо, Таэ, - начиная злиться сам не понимая почему, холодно отрезал Мавис. – Значит, ты уверяешь, что ты якобы потерянная принцесса Белых Драконов? А Арианна – самозванка.
- Да, так и есть, - недовольно заявила девушка, поджав губки и сложив на груди тонкие руки, облаченные в смешные объемные рукава из шифона. – Арианна – самозванка! Это я выбралась из того… Из другого мира. И… я вчера разговаривала с принцем Рэйнером и этой… Этой самозванкой. Они выставили меня за дверь!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Рэйнер что-то такое упоминал, - приподняв бровь, шепнул Дарин Мавису. – Но в этом сумбуре… Да и мало ли сумасшедших ходит.
- Сам ты сумасшедший! – надрывно воскликнула Таэ, сжимая ладони в кулаки и взмахивая руками. В глазах её заблестели слёзы. – Я… Я принцесса! Это правда! Правда!…
- А ну ЦЫЦ! – рявкнул Мавис. Ярость всколыхнулась внутри, почти неподвластная контролю. – Во-первых, ты разговариваешь с Огненными Драконами королевской крови, девчонка. Во-вторых, ты что, и правда думаешь, что если ты выкрасила волосы в белый цвет, а глаза у тебя нестандартные по сравнению со всеми остальными Драконами, то это даёт тебе право называть Арианну самозванкой, а себя объявлять принцессой Белых Драконов?!
- Почему вы верите ей, а не мне?!
Таэ зарыдала, закрыв лицо руками. При этом она осела на пол. Дарин, было, кинулся к ней, но Мавис крепко схватил брата за плечо, призывая оставаться на месте.
- Потому что Арианна Никон-Ида Шейрис говорит правду, Таэ, - спокойно и очень холодно сказал Мавис. – Наши родители знали её родителей. И мы знаем её не первый день, а прошли уже через целый ворох испытаний, если до тебя не доходили вести. А ещё потерянная принцесса, которая вернулась в свой родной мир – непробужденный Дракон. Она не могла стать Драконом, находясь в том мире, откуда пришла. Ведь в наши семнадцать лет пробуждающая печать Дракона может появиться только на земле, где есть Драконьи камни. Только здесь, нигде больше.
Девушка перестала рыдать. Подняла заплаканное лицо и посмотрела на Мависа. Ему потребовалось усилие, чтобы усмирить всколыхнувшиеся внутри эмоции. Заплаканная, с покрасневшими скулами и влажными глазами, она была не только прекрасна, но и до бесконечности беззащитна.
- Да… Точно, - вдруг выдала она тихо. Девушка растерянно огляделась и закусила губу, явно сознавая свой провал. – Я не подумала об этом. Как глупа была эта затея! И теперь мне точно конец...
Таиссэ оттерла слёзы со щёк. Все ещё всхлипывая, она кусала губы, глядя куда-то в одну точку.
Мавис тяжело вздохнул. Как он и предполагал, девчонка в отчаянии, поэтому решилась на весь этот концерт. Теперь надо узнать, что случилось. В конце концов, в помощи они ей не откажут. Если, конечно, она не представляет опасности для них. Но сердце подсказывало ему, что это вряд ли.
Мавис подошёл к Таэ и протянул ей руку. Нежная кожа, теплое прикосновение. Принц помог подняться девушке, и та грустно поблагодарила его.
- Простите меня за всё это, - почти прошептала она. - Мне, правда, очень стыдно. Я вам ничего не докажу о своем сожалении, но мне правда жаль. Я никогда бы не пошла на такое, но… Думала, что только таким образом, смогу где-то спрятаться и обрести защиту. Я покину замок сейчас же.
Мимолетный и очень грациозный реверанс, и Таэ направилась к выходу из зала, шурша многочисленными юбками. Дарин уже почти окликнул её, но Мавис снова опередил брата. Два уверенных шага, и он подхватил руку девушки, заставляя её обернуться.
- Для того чтобы мы защитили тебя, об этом достаточно всего лишь попросить.
Мавис мягко улыбнулся. Пронзительные глаза девушки мгновенно заблестели надеждой, и снова наполнились слезами, но уже совсем не слезами отчаяния.
Сумерки сгущались, и в комнатах стало бы совсем темно, если бы не разожженный камин. Свечей не зажигали, горячее вино источало запах пряностей, а тепло и уют зашкаливали.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Давно со мной такого не бывало», - подумал Мавис, прикрывая глаза и едва заметно скользя взглядом по, можно сказать, свалившейся им с Дарином на головы, Драконице.
Сейчас её необычное платье и тонкая фигурка были скрыты под теплой шалью из мягкой шерсти, в которую она укуталась. Манеры, несмотря на дерзкий и несколько взбалмошный характер, были у Таэ отменные. Держать она себя умела, говорить тоже. Возможно, была не так нежна, как могло бы показаться изначально, но уж точно была полностью искренна. Без сомнения. И даже с некоторой детской непосредственностью.
