Квентин замер, его мутило. Его собственный клинок был все еще в ножнах. Его взгляд остановился на мертвом подергивающемся сержанте, лежащем прямо перед ним. Упавший факел лежал на полу, угасая, заставляя каждую тень прыгать и танцевать в такт с подергиваниями мервеца. Принц не заметил бы копье саранчи, направленное в него, если бы Геррис не врезался в него, сбив в сторону. Наконечник копья задел щеку головы льва, которую он носил. Даже этот удар был настолько силен, что практически сбил маску. "Оно бы прошло прямо сквозь мое горло", — ошеломленно подумал принц.
У Герриса вырвалось проклятие, когда саранча окружила его. Квентин услышал топот ног, после чего наемники начали появляться из тени. Один из охранников достаточно сильно отвел взгляд в их сторону, чтобы Геррис поднырнул под его копье. Он провел концом меча под медной маской, сквозь горло, и в этот же момент у второго вырос арбалетный болт в груди.
Последняя саранча бросила копье.
— Я сдаюсь, сдаюсь!
— Нет. Ты умираешь.
Кагго снес его голову одним взмахом аракха, валирийская сталь прошла сквозь плоть, кости и хрящи как сквозь сало.
— Слишком много шума, — пожаловался он. — Любой, имеющий уши, нас услышал.
— Собака, — сказал Квентин, — Дневной пароль должен был быть «собака». Почему они нас не пропустили? Нам сказали…
— Нам сказали, что твой план был безумием, ты забыл? — сказала Красотка Мерис, — Делай то, зачем пришел.
Драконы — цель принца Квентина. Да. Мы пришли за драконами. Ему казалось, что он болен. Что я здесь делаю? Отец, за что? Четыре человека мертвы за несколько ударов сердца, зачем?
— Огонь и кровь, — прошептал он, — Огонь и кровь.
Кровь текла под его ногами, впитываясь в кирпичный пол. Огонь был за этими дверями.
— Цепи… у нас нет ключа.
— У меня есть ключ, — сказал Арч. Он с силой взмахнул своим молотом. Полетели искры, когда удар обрушился на замок. Затем еще раз, еще и еще. Пятый взмах разрушил замок, а цепи упали с таким грохотом, что Квентин был уверен — половина пирамиды это услышала.
— Везите повозку.
Драконы были более послушны, если их накормить. Нужно позволить им набить себе брюхо зажаренной до углей бараниной.
Арчибальд Айронвуд схватился за железные двери и вытащил их. Их ржавые петли издали несколько скрипов, для всех тех, кто проспал взлом замка. Неожиданно волна тепла охватила их, принося тяжелые запахи пепла, серы и горелого мяса.
За дверью было черно, угрюмая, мрачная темнота казалась живой, угрожающей и голодной. Квентин мог чувствовать в темноте что-то было, свернувшееся и ждущее. Воин, дай мне мужества, молился он. Он не хотел делать этого, но он не видел другого пути. Зачем же тогда Дайнерис показала мне драконов? Она хочет испытать меня. Геррис вручил ему факел. Он шагнул через дверь.
Зеленый это Раегал, белый — Визерион, напомнил он себе. Используй их имена, командуй ими, говори с ними спокойно и строго. Подчини их, как Дайнерис подчинила Драгона в яме. Девочка была одна, одетая в клочки шелка, но бесстрашная. Я не должен бояться. Она могла, значит и я смогу. Главно не показывать страха. Животный чуют страх, и драконы… А что он знал о драконах? Что вообще люди знают о драконах? Во всем мире они исчезли более века назад.
Край ямы был впереди. Квентин продвигался медленно вперед, из стороны в сторону размахивая факелом. Стены, пол и потолок впитывали свет. Выжжены, понял он. Кирпичи сожженные дочерна, рассыпались в золу. Воздух становился горячей с каждым их шагом. Он начал потеть.
Два глаза поднялись перед ним.
Они были бронзовые, ярче полированных щитов, пылающие собственным жаром, горящие за вуалью из дыма, поднимавшегося из драконьих ноздрей. Свет от факела Квентина скользнул по темно-зеленой чешуе, зеленой как мох в глубине леса на закате, за секунду до того, как свет окончательно погаснет. Потом дракон открыл пасть, и свет и жар хлынули на них. За частоколом острых черных зубов он заметил полыхающее жерло, отблеск спящего огня, в сотню раз превышающего яркостью его факел. Драконья голова была больше лошадиной, а шея тянулась все дальше и дальше, раскручиваясь как огромная зеленая змея, по мере того, как поднималась голова, пока два пылающие бронзой глаза не уставились на него сверху вниз.
Зеленая, подумал принц, его чешуя зеленая.
— Раегол, — сказал он. Его голос застрял в горле, и только кваканье вырвалось из его горла.
Лягушка, подумал он, я снова становлюсь Лягушкой.
— Еду, — крикнул он, вспоминая. — Принесите еду.
Бугай услышал его. Арч выдернул из повозки за две ноги овцу, крутанул и кинул ее в яму.
Рейегаль подхватил ее на лету. Его голова крутанулась, и из челюстей вырвались острые языки пламени, клубящаяся буря желто-оранжевого пламени с зелеными прожилками. Овца сгорела прежде, чем начала падать. И до того, как обгоревшая туша врезалась в кирпичи, на ней сомкнулись драконьи зубы. Язычки пламени все еще мерцали на ней. В воздухе стояла вонь пленой шерсти и серы. Драконья вонь.
— Я думал их двое, — сказал бугай.
Визерион. Да. Где же Визерион? Принц опустил факел пониже, чтобы свет рассеял сумрак внизу. Он разглядел зеленого дракона, тот раздирал овечью тушу и бил хвостом из стороны в сторону. На шее у дракона можно было виден широкий железный ошейник, с которого свисала оборванная цепь в три фута длиной. Обломки цепи, перекрученные и частично расплавленные, были разбросаны по дну ямы, вперемешку с обугленными костями. "Когда я был здесь в прошлый раз, Рейегаль был прикован к стене и полу, — подумал принц, — а Визерион зацепился у потолка". Квентин отступил, поднял факел и откинул голову назад.
В начале ему были видны лишь почерневшие кирпичные своды, выжженные драконьим пламенем. Но он уловил неожиданное движение, столбик осыпавшейся пыли. Что-то бледное, спрятанное в глубине, зашевелилось. "Он устроил себе пещеру, — сообразил принц. Нору в кирпичной стене. Великая Пирамида Миэрина имела в основании массивные широкие стены, которые могли бы выдержать вес всего сооружения; даже внутренние стены были в три раза толще стен ограждения любого из замков. И Визерион сумел когтями и огнем вырыть себе в них достаточно большую нору, в которой можно было спать.
"А мы его только что разбудили". Он заметил у того места, где стена, изгибаясь, переходила в потолок, что-то похожее на огромную белую змею, которая начала распускать кольца. Сверху посыпалась пыль, отколотые кусочки кирпичей. Змеиное тело превратилось в шею и хвост, и затем появилась длинная рогатая голова дракона. Его глаза сияли словно золотые угольки. Он с шумом распустил крылья.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
