профессиональной печати в сторону публицистики, обращаясь к мас совой аудитории. Для него было ясно: диагноз современных болезней поставлен, теперь дело за лечением. Лучшим рецептом Сорокин считал прошлый опыт выхода из кризисов и создание старой «умозрительной культуры».
В различных журналах появляется множество его статей, некоторые из них разрастаются до книг. В подавляющем большинстве этих книг трактовался кризис современной культуры; материал был мрачноватым и трагичным, но Сорокин всячески старался преодолеть депрессивное настроение и продолжал описывать те нежелательные изменения, которые ожидают нынешнее и ближайшее поколения, информировать людей о неизбежности катастрофы и подсказать путь преодоления и последующей моральной реконструкции человечества.
Из-под его пера, как с конвейера, выходят: «Кризис нашего времени» (1941), «Человек и общество в опасности» (1942), «Россия и Соединенные Штаты» (1944), «Реконструкция человечества» (1948), «С. О. С: значение нашего кризиса» (1951), «Американская сексуальная революция» (1956), «Нормальный сексуальный порядок» (1961).
С завидным постоянством Сорокин излагает наиболее существенные теории «Динамики» и выводы, из них вытекающие.
Он неустанно указывает на явные признаки распада искусства, кричит о том, что современная наука и техника нацелены только на покорение и уничтожение природы, пишет о деградации этики и права, крушении семьи, сексуальной вакханалии, безудержном росте преступности, душевных и физических заболеваниях, самоубийствах и убийствах — все это является свидетельством полной дезинтеграции современной чувственной западной культуры. Но Сорокин не остается голым обличителем, он предлагает выходы из кризиса.
Ученый настоятельно рекомендует правительствам и правителям всех стран незамедлительно заняться широким подключением всех интеллектуальных сил к обсуждению этого вопроса и информированию своего народа, чтобы подвигнуть его к осознанию того, что человечество стоит не перед одним или несколькими кризисами, а перед катастрофой, связанной с переходом на новые ступени мировой истории, от одной культуры к другой.
Необходима выработка единых образовательных, экономических, политических и других мер, расчищающих место новой культуре.
К сожалению, этот призыв проигнорировали все, к кому он был непосредственно обращен. Мир охватил пожар Второй мировой войны. Все диагнозы и предупреждения Сорокина остались «гласом вопиющего в пустыне».
Чтобы не поддаваться депрессивным настроениям, Сорокин старается как можно больше загрузить себя научной работой. Теперь свой острый ум и гневное перо он направил на главных виновников разыгравшейся катастрофы — власть имущих. Вместе со своим бывшим студентом Сорокин пишет книгу «Власть и мораль» (1959), в которой задается вопросом: может ли жизнь миллионов людей земли зависеть в наш ядерный век от воли и желания, знания и некомпетентности, злой или доброй воли всего нескольких лиц — «магнатов власти»? Ответ однозначный — нет, не может, ибо «нынешние правящие элиты, группы не обладают минимумом интеллектуальных, моральных и социальных квалификаций, необходимых для решения этих гигантских и тревожных задач».
Решение этих задач требует:
1) заменить «правительства политиканов» правительствами «ученых, святых и мудрецов»;
2) создать условия, в которых существование национальной власти, правительств будет зависеть от желания универсального и тотального разоружения;
3) заменить большинство ходячих «племенных» политических идеологий новыми, общечеловеческими;
4) обеспечить мобилизацию и объединение всех творческих сил человечества, его ума, сердца и высшего сознания для построения лучшего порядка человеческого существования.
После выхода книги Сорокин надписал и разослал экземпляры президенту Эйзенхауэру, первому секретарю ЦК КПСС Хрущеву, многим сенаторам и конгрессменам Соединенных Штатов. Учитывая тот малоприятный портрет власти, который был выведен в книге, Сорокин был готов к самой агрессивной, реакции. Но вскоре, к великому удивлению автора, он стал получать письма с выражением глубокой признательности за ценный подарок. Вероятно, секретари политических боссов, не читая книги, формально исполнили свои обязанности. Просветительский эффект от данной акции оказался нулевым.
Но если власть имущие, к кому так настойчиво и неоднократно обращался Сорокин, не желали прислушиваться к «научному пророку», то среди филантропов и известнейших лидеров бизнеса США его идеи обрели благодатную почву и проросли причудливым растением под названием «Гарвардский исследовательский центр по созидающему альтруизму».
Еще зимой 1946 года Сорокин получил письмо от прежде незнакомого ему человека. Автор писал, что, ознакомившись с трудами профессора, понял — вот один из немногих современных ученых, способных плодотворно исследовать проблемы нравственного и интеллектуального обновления сегодняшнего растерянного и деморализованного мира. И предлагал чек на 20 тысяч долларов. Письмо было подписано — Э. Лилли.
Сорокин справился у своего секретаря, кто этот странный и щедрый человек. Им оказался глава крупнейшей фармацевтической корпорации и президент благотворительного фонда «Лилли Эндоумент» Эли Лилли.
Посоветовавшись с друзьями в Гарварде, Сорокин предложил Лилли оформить грант не на него, а на университет, дабы избежать бюрократических проволочек и драконовских налогов. Бизнесмен согласился, и уже в феврале 1949 года при университете был основан и приступил к работе специальный Центр. Директором новой структуры, естественно, стал Сорокин с полным контролем всех фондов.
Деятельность Центра была построена на нескольких фундаментальных предположениях Сорокина о кризисе современной «чувственной» суперсистемы. Во-первых, никакая демократия, никакие правительства не смогут политическими средствами обеспечить прочный внутренний и международный мир, если только в самих нациях не воскреснет альтруизация отдельных личностей, групп, институтов и культур.
Бессильными перед кровавыми войнами, ненавистью и стяжательством оказались и образование, и наука, и религия.
Самый научный, самый образованный XX век стал самым жестоким и деструктивным из предшествующих 25 веков греко-римской и европейской истории.
Второе предположение заключалось в том, что спасительная бескорыстная, созидательная любовь потенциально является источником огромной энергии, к сожалению, пока еще мало изученной, «настоящей Тайной — Великой и Завораживающей».
Центр поставил себе задачу проникнуть в эту святая святых, научиться добывать, аккумулировать ее и с ее помощью переделывать людей.
С первых шагов деятельности Центра ее директор развил кипучую деятельность. Стали проводиться конгрессы и симпозиумы, в том числе и международные, готовились и издавались книги. Привлекались к сотрудничеству видные деятели науки и культуры. Видя такой ажиотаж, Эли Лилли положил Сорокину еще 100 тысяч на 5 лет с ежегодной выплатой в 20 тысяч.
Результатом первого года работы Центра стали три книги:
«Разработки в области альтруистской любви и альтруистского поведения: Сборник статей», «Восстановление гуманности» и «Альтруистская любовь».
В этих трудах была предпринята попытка описать и сформулировать рабочее определение бескорыстной и созидающей любви и выяснить, каково положение с изучением данной проблемы в современной науке.
Сорокин со своими коллегами раскрывают многомерную природу любви, которая имеет две формы — любовь эротическая и любовь как единство сердечности и телесности, и рассматривает ее в физическом, биологическом, религиозном, этическом, психологическом и социологическом аспектах. Далее оговариваются количественные критерии любовной энергии — интенсивность, экстенсивность, продолжительность, сила, адекватность и их комбинации друг с другом.
Своим единомышленникам, видным психологам, биологам, математикам, культурологам и врачам Сорокин
