— Как считает ваш сын, Луиза, скоро ли Киттен поправится? — прозвучал хриплый голос. Его обладательницу явно не интересовало сказанное ранее. — Мне кажется, он не очень-то усердствует.
Мягкий голос, который, как теперь знал Свендсен, принадлежал миссис Шонеман, закрались нотки недоумения.
— Ну, я… Вообще-то я мало понимаю в медицине. — Она поколебалась и неубедительно закончила: — Но я уверена, Фрэнсис знает, что делает.
— А если нет, пусть пригласит того, кто знает.
Молчание. Затем — слабый шорох, как будто кто-то встал и поправил атласное покрывало.
— У нас сейчас напряженная пора, — тихо сказала миссис Корвит. — Такое хозяйство непросто подготовить к переезду. А эта девица Патрисия — теперь, когда она знает, что мы уже не будем ее хозяевами, — стала просто невыносимо грубой!
— Я никогда не была высокого мнения о ней, — сказала миссис Шонеман, с готовностью хватаясь за нейтральную тему. — Она всегда казалась какой-то ненадежной. Вы знаете, что я имею в виду. И я чувствовала, что при виде молодого человека она… — Миссис Шонеман осеклась, и в комнате повисла мертвая тишина. Потом старушку будто прорвало. — Ну, вы понимаете, я хочу сказать, что она слишком интересовалась мужчинами, то есть… — В общем, в этом нет ничего плохого, но… но она была…
— Ты хочешь увидеть Уинифрид, прежде чем мы уедем, дорогая? — тихо спросила миссис Корвит. — Когда я позвонила, она сказала, что придет попрощаться…
Послышался тихий ответ. Шофер не мог разобрать слов и даже толком не понял, что означал этот тон.
После нового короткого молчания голос, принадлежащий тетушке Мод, произнес:
— Уинифрид — это та симпатичная рыжеволосая девушка?
Когда женщина на кровати ничего не ответила, миссис Шонеман сказала:
— Возможно, у нее действительно красивые рыжие волосы, но я считаю, что девочки Корвит — самые хорошенькие в нашем… — На этот раз она умолкла надолго и начала кашлять в платок.
— Эта Хелен Льюисон довольно красива, — сказала Мод уверенным тоном человека, не воспринимающего тонкостей. — И она явно положила глаз на твоего сыночка, Луиза. Доре надо быть начеку.
Миссис Шонеман, похоже, смутилась.
— Ну, я сомневаюсь, что… просто… она же замужем, вы знаете. Конечно, она не кажется особо…
Ее речь оборвал стук в дверь. Послышался скрежет отодвигаемого кресла, и мягкий голос миссис Корвит спросил:
— Кто там?
Тихий ответ. Затем дверь открылась, и миссис Корвит сказала:
— Здравствуйте, миссис Гледхилл.
Женские голоса слились в приветственный гомон.
— Здравствуйте, дорогая. Ну, как ты, Киттен?
Шаги, шорох передвигаемого по ковру кресла.
— Боже мой, — вздохнула пришедшая, — я задыхаюсь.
Тяжелое дыхание, скрип кресла.
— А вы не пробовали делать те упражнения, о которых я вам говорила?
— Ох, дорогая, нет. Если бы у меня была ваша сила воли! Это ж надо, вы никогда не притрагиваетесь…
Свендсен перестал прислушиваться. Снизу опять донесся звонок и чей-то смех. В музыкальном салоне неумелые руки барабанили «Эротику» Грига. Шофер нетерпеливо потянулся, стараясь размять онемевшие мускулы. Его часы показывали три сорок. Скоро надо будет ехать за мистером Корвитом.
Через некоторое время происходящее в комнате опять привлекло его внимание.
— …И ниже талии, — говорила одна из женщин. — Но это было всего пару месяцев, поэтому я не волновалась.
— Они не особенно помогают. Я тоже их принимала, но как только перестала, то сразу же набрала еще больше, чем раньше.
— Молодые люди очень хотят попрощаться с тобой, Киттен. Почему бы тебе не позволить им зайти на минутку?
— Я слышала, что эта Элизабет Арден прекрасно делает массаж, — смущенно произнесла миссис Шонеман. — Правда, я сама не была у нее.
— Ну, что, позвать их, Киттен?
Шуршание атласа, стон пружин.
— Крис тоже здесь, — настойчиво произнесла миссис Гледхилл. Наступила тишина.
Разговор возобновился благодаря миссис Шонеман, которая поспешно спросила:
— А каковы последние сплетни о миссис Моран, Мод? Мы не слышали о ней сто лет.
Мод усмехнулась.
— Я видела ее в прошлую пятницу. Она сунула официанту стодолларовую банкноту и даже не пересчитала сдачу. Я сказала: «Генриетта, неужели ты не сосчитаешь?» И знаете, что она ответила? — Мод прыснула. — Она сказала: «Не глупи, дорогая. Ты уже давно умерла». — Все это рассказывалось театрально и явно сопровождалось богатой мимикой. Слушатели тоже рассмеялись.
— А вы слышали про тот случай, когда я спросила о ее бриллиантах? — спросила миссис Гледхилл. Мод хихикнула, но миссис Шонеман сказала, что не слышала. — Ну так вот, я сказала, что ее браслет…
Свендсен осторожно пошевелился. Его рука нащупала пачку сигарет в кармане. Приоткрыв дверь еще чуть-чуть, он постарался впустить хоть немного воздуха в тесный шкаф. Он едва не начал нетерпеливо притопывать ногой, но вовремя спохватился.
— …Тот человек, который был с ней на обеде у Эстеллы.
— Тот, у которого спина колесом?
Все засмеялись.
— Ну да, он самый. Так вот, вы знаете, кто это? Гробовщик ее второго мужа…
Послышался резкий стук в дверь. Свендсен насторожился. Стук стал громче, и дверь распахнулась. На мгновение воцарилась мертвая тишина, потом прозвучало чье-то растерянное «Ой!». Больше никто не произнес ни слова.
Шофер отодвинул платья и попытался выглянуть в щелку, но увидел только кусок стены.
Затем послышалось тихое:
— Киттен! — Это был Крис. Тихие шаги по ковру. И опять: — Киттен! — Все молчали. Юноша прокашлялся, пытаясь овладеть собой. — Твое… лицо. Я…
Ничего, только звук шагов. Внизу пианист заиграл Прелюдию Баха. Нестройные звуки долетали до верхнего этажа, ползли по коридору и проникали в открытую дверь.
— Я… не думал… — Крис заколебался, ища помощи. Но шуршание атласа на кровати было единственным ответом.
— Я хотел попрощаться. — Его прежде громкий голос упал почти до шепота. Кто-то пошевелился в тишине, скрипнул стул. Одна из женщин кашлянула.
— Для меня это не имеет никакого значения, — сказал, наконец, Крис, как будто по принуждению поддерживая разговор. Он был похож на актера, который готовился к кульминации и вдруг обнаружил, что занавес уже опущен. — Я поеду за тобой в Сиэтл, и мы поженимся. Мы найдем хорошего врача. Ты только скажи, Киттен, скажи хоть слово. Если бы ты разрешила мне поговорить с тобой наедине… — Он старался говорить убедительно, но речь звучала как детский лепет.
Ни звука в ответ.
— Только на одну минуту! Они могут подождать снаружи. Я просто хотел… — Он растерянно умолк. В его голосе не слышалось подлинной страсти.
Послышался скрип отодвигаемого кресла, и голос миссис Корвит холодно произнес:
— Мне кажется, нам всем пора спуститься вниз. Киттен устала.
Хруст кресел и покашливания. Мод, учившая пациентку не быть такой тщеславной, и миссис Шонеман, повторявшая, что все будет хорошо, умолкли. Нестройный хор прощальных приветствий.
Затем опять голос миссис Корвит:
— Так ты идешь, Крис?
Еще одна пауза. Наконец Крис пролепетал:
— Я… Я напишу тебе, Киттен. Мы обязательно увидимся. Я даже и не прощаюсь. — Это звучало по-детски легковесно.
Опять никакого внятного ответа. Снова смущенные «до свидания», и дверь закрылась.
Почти пять минут в комнате не раздавалось никаких звуков.
Сжимавший и разжимавший кулаки Свендсен слышал только удары собственного сердца.
Неожиданно раздался скрип пружин и легкие шаги по ковру. Свендсен мгновенно забился за платья, но шаги удалялись. В замке повернулся ключ.
Опять шаги и скрип кресла, потом звук выдвигаемого ящика. Снова скрежет металла по дереву и какие-то тихие, непонятные звуки.
Шофер провел рукой по лбу и отодвинул платья в сторону. Очень медленно он выпрямился и, оставив свой пиджак на полу, бесшумно приник к дверце. Взявшись за ручку, он мягко толкнул ее и замер. Возня в комнате продолжалась.
Свендсен с величайшей осторожностью выглянул из шкафа.
20
Позже в тот же день
В начале пятого миссис Корвит извинилась перед гостями и вышла в прихожую, чтобы ответить на телефонный звонок.
В трубке послышался возбужденный сбивчивый голос.
— Анна? Ну, как ты? Все, наверное, уже собрались? Мне до смерти хочется приехать к вам, но…
— Кто это? — прервала миссис Корвит.
— Это Джейн! — Звонившая явно рассчитывала, что ее и так узнают.
— А! Так я слушаю.
— Мне ужасно хочется приехать и попрощаться со всеми вами, но сегодня наш шофер выходной, и он взял машину, поэтому мы просто не знаем, что делать. Даже не представляю, как…
— Я пошлю за вами Свендсена.
— Ой, спасибо, Анна! Мы уже готовы, да и ехать-то всего минут десять, если не меньше, а Агнес говорит, что было бы очень хорошо съездить попрощаться с Кор…
