продолжил. — У меня есть кое-какие идеи. Ты что-нибудь придумала?
— А чего думать? Нужно пробраться внутрь, попасть в кабинет профессоров, схватить ответы и дать дёру. — Калеса скрестила руки и кинула ему недовольный взгляд.
Присфидум тяжело выдохнул и помотал головой.
— Кажется, я поспешил со выводами.
Калеса почувствовала себя оскорблённой в тот же миг.
«Да, как этот ублюдок вообще посмел усомниться в моих умственных способностях!» — Калеса думала, что бы ей такого ответить, чтобы поставить наглого оборванца на место.
Не успела. Он продолжил прежде, чем она заговорила:
— Во-первых, по ночам в академии охранник делает обходы, во-вторых, как ты собралась открыть общий кабинет? Думаешь, его любезно оставят открытым, или знаешь, где искать свиток с ответами? — Малер быстро остудил пыл собеседницы.
— С чего ты взял, что ответы будут именно на свитке, а не в системе экрана? — буркнула Калеса, не зная, что ещё сказать.
Как оказалось, её план и на тройку не тянул; профессор по основам стратегии, наверное, икнул, подумалось академке. Хотя она и не напрягалась над продумыванием деталей. Зачем пытаться просчитать всё наперёд, если можно решать проблемы по мере поступления?
— Потому что профессор Сэпсум старой инстинис1, да и я не раз видел, как он носится с бумажными свитками. Насколько мне известно, он практически не пользуется системой экранов, — выдал, как нечто очевидное, Малер. Он поднял голову, посмотрел на Калесу и сузил глаза, а после снова принял бесстрастный вид. — Какая у тебя способность?
— Я — э́нпрок, — горделиво заявила Калеса, вздёрнув подбородок. — И весьма неплохой.
— Управляешь энергией, значит. — Малер задумался, приложив пальцы к подбородку. — Ладно, слушай внимательно, до завтрашней ночи нам нужно проработать план, чтобы всё прошло гладко. Сегодня ночью пойдём на разведку.
Перед академией сновали студенты, отсидевшие последнюю пару. На улице постепенно становилось темнее, солнце торопливо близилось к горизонту, стремясь исчезнуть. Воздух стал ещё холоднее. Никто не удивлялся природным капризам, ведь лакрилис, как самый непредсказуемый сезон, любил удивлять не лучшим образом. Обычно, когда подходило его время «сдавать пост», он напоследок награждал землю заморозками. Жители Зазавесья, привыкшие к подлянкам, с нетерпением ожидали прихода спиритуры, ведь колючий холод предвещал скорую смену власти.
Пар выходил изо рта, когда Лания выдыхала. Она задержала взгляд на небе, придерживая волосы от игривого ветра, стремящегося растрепать их. Макушки деревьев колыхались и контрастировали с ещё пока светлым небом, постепенно приобретающим более тёмные тона. Окинув взглядом окрестности, Лания посмотрела на айкофэт. Малер так и не прочитал её сообщение, да и в системе отображалось, что он не заходил в сеть с обеда. От этого она устало выдохнула.
Академка успела заметить, что с Малером в последние несколько дней творится что-то странное. Он постоянно где-то пропадает, стал молчаливее, ей казалось, что он о чём-то думает, о том свидетельствовало его напряжённое выражение лица. Если Лании удавалось поймать его и спросить, чем он так озабочен, друг просто отмахивался и, коротко улыбнувшись, исчезал из поля зрения. В общем-то, он был сам не свой.
Это подтверждало и то, что в оговорённое время он так и не пришёл заниматься. Потому Лания решила попробовать разобраться во всём, хоть и не была уверена, что сумеет.
Не твёрдо зашагав по дорожке, она вертела головой по сторонам и боялась, что разминётся с ним. На этот раз она решила наведаться в его комнату и обо всём расспросить, если, конечно, он захочет рассказать. Общежитие Малера находилось напротив, а потому она в сомнениях подходила всё ближе. Хотелось развернуться и убежать обратно, ведь друг может не захотеть говорить, а её визит сделает только хуже.
Преисполнившись в сомнениях, она остановилась.
«Не стоит его тревожить, вдруг из-за это станет только хуже, и он вовсе перестанет говорить со мной», — с тревогой подумала Лания и, развернувшись, решила уйти, чувствуя, как сердце тарабанит в рёбра от волнения.
— Лания!
Знакомый голос заставил обернуться. Сверкая улыбкой, Флатэс бурно махал ей рукой, пока багряные волосы болтались из стороны в сторону от энергичных движений. Лания улыбнулась в ответ и скованно помахала.
Флатэс подошёл к ней с пакетом в руке, и она подумала, что знакомый, наверняка, только-только вернулся с рынка.
— Привет, — мягко поздоровалась Нобилиа с привычной робостью в голосе.
По правде говоря, она чувствовала себя несколько неуютно наедине с Флатэсом. Они общались исключительно в компании Малера и не были так близки, а потому вести с ним непринуждённые беседы, казалось тем ещё испытанием. Лания просто не знала о чём с ним говорить, хотя Флатэс и сам с радостью подкидывал темы. Это сильно спасало ситуацию, и общение становилось более комфортным для обоих, хоть академка и понимала, что в её компании ему так же неловко.
— Прогуляться решила?
— Можно и так сказать, я ищу Малера, ты его не видел? — аккуратно поинтересовалась Лания, отводя глаза.
Она не могла заставить себя смотреть людям в глаза; дело не только в смущении, но и в Валтисе, который сделал это её слабостью. Флатэс же всячески извивался в попытке поймать зрительный контакт. Он как-то сказал ей, что своим страхам нужно смотреть в лицо и перебарывать их. Однако проблемы с прямым взглядом и появились от того, что она смотрела в глаза страху — Валтису. Ланию даже немного забавляло, как Флатэс пытался ей помочь с этой проблемой.
Игнэйр всегда повторяет: «Чтобы построить доверительные и крепкие дружественные отношения, при общении нужно смотреть друг другу в глаза». Он говорит так уверенно, что Лания ему верит, но перебороть себя всё равно не может. Хотя ей и нравится, что в его присутствии она становится заметно бодрее.
— Не-а, я сам не понимаю, где этот охламон шастает. — Флатэс пожал плечами и протяжно выдохнул.
Лания замялась, вспоминая удручённый вид Малера. Она собиралась с духом, чтобы спросить, но даже если открывала рот, не могла издать ни звука. Флатэс, заметивший, как она мечется, заговорил:
— Если трудно что-то сказать, попробуй просто начать. Как только переборешь это смущение — говорить станет легче. — Он улыбнулся, а Лания отметила, что он часто помогает ей советом и даже в каком-то смысле учит.
Его отношение вызывало доверие и успокоение. Она выдохнула и, пересиливая себя, начала говорить, очень робко и беспокойно:
— С-слушай… ты не замечал, что… Малер ведёт себя не как обычно? — Как только она начала, стало немного проще, но слова всё ещё с трудом лезли изо рта. — Я волнуюсь, что у него что-то могло произойти.
Она снова замялась, закончив говорить. По изменившемуся лицу Флатэса стало понятно, что она не
