- Мама ваша во сколько встает в выходные? – я приноравливался аккуратно наложить бинт с мазью на бровь Яна, сидя рядом с ним, лежащим в постели.
- Около девяти, иногда пораньше.
- Если что, скажем, что ты во сне содрал бинты, да? И пришлось снова...
Януся угукнул, а потом вдруг шикнул, дернувшись, а я, блядь, чуть не подпрыгнул.
- Ты чего?
- Да холодная же!
- Твою мать, Ян!
- Че?
- Че-че! Блядь! – я с возмущением выдохнул, а потом снова начал аккуратно приклеивать лейкопластырь. – Святу штаны если не обкончать, так обделать со страху, да? - пробубнил я, и Ян заржал, кривясь и охая при этом от боли в содранной щеке.
- Не ржи ты, блин! – я ткнул его локтем в бок, – разбудишь всех... И щеку себе, епт... Больно же! Ну, перестань!
- Бля, я просто представил глаза братишки! – Ян снова захихикал.
- Только попробуй сказать! – пригрозил я, старясь быть серьезным, а сам с ума сходил от радости, слыша смех моего эмо.
Я был счастлив.
Ян сделал серьезное лицо, потом жест, закрывающий рот на замок, и кивнул.
- Вот то-то же!
Януся выдохнул, снова заулыбался, следя за тем, как я отрезаю бинт для его щеки.
- Дин...
- Че?
- Я пиздец как скучал...
Я вдохнул, задержал воздух, боясь застонать, и только выдохнув, глянул на Яна.
Улыбки не было.
Ни у меня, ни у него.
- Я убью тебя... Если ты еще хоть раз... хоть как-то... хоть когда-нибудь снова начнешь морозиться... Я тебя точно убью! Понял? – почти прошипел я, пытаясь скрыть за этим накатывающее дикое волнение, страх, любовь, да и просто то, что меня смертельно скручивало от понимания, что я могу его потерять.
И Ян, закусив губу, молча подорвался и обнял, прижимаясь ко мне горячим обнаженным телом, заставляя снова и снова сходить с ума от острого желания и нежности.
Выйдя из спальни Яна, не забыв при этом собрать с пола разорванную записку, собрался зайти в ванную.
Во-первых, для того, чтобы выкинуть клочки, а во-вторых...
Все за тем же, епт… Низ живота сводило уже дальше некуда.
Просто охренеть, бляха, один к одному, утренний стояк в сочетании с сумасшедшим желанием, вызванным во мне Мозаиком, которого я сейчас даже и не поцеловал.
Я же видел, что крышу может сорвать у обоих.
Причем, напрочь... Нас же колотило рядом друг с другом.
И от того, что ночью мы со Святом не в ладушки играли, легче не было.
Вообще было ощущение, будто я год не трахался.
Короче... Я собирался напряжение снять. Тихо сам с собою...
Ну а что сейчас можно было придумать лучше, чем это?
Если Свят дрыхнет, зараза, не догадываясь, что я тут загибаюсь? Ага, разбудить? Блин, да уже почти светло было... А вдруг мамуле понадобится зайти к нему?
Во-о-от. То-то и оно... Да я хоть и пипец как вздрючен, но не идиот же на самом деле так нас подставлять.
Кого еще я мог «осчастливить» своим состоянием? Ну да, ее, родную, раковину...
Не повезло вот только. Ох-ре-неть как я обломался! Ванная была занята!
Я подумал, что уже встала мама близнецов, и мне только и оставалось что вернуться в спальню Свята. Не поверите – пустую! Это мой монстр был в ванной комнате!
И сколько он там собирался проторчать, этого я не знал... Ну не ломиться же мне к нему было, правильно?
Сел на постель, склонившись, реально понимая, что на грани я уже, бля... Материл Свята, как мог и как хотел... Ох, давно меня так не придавливало, реально так, не по-детски... Аж выть хотелось...
Через пару минут дверь открылась, а я и распрямиться не успел, как рядом со мной опустилось такое гибкое, сильное тело, на спину легла ладонь, и запахло сигаретным дымом.
- Дин, ты чего? Слышишь? Живот болит? А, да? Нет? Что случилось, малыш?
Он пытался повернуть меня к себе, увидеть лицо и был взволнован не на шутку.
- Бля, да не ори... Не живот, епт... хуй, как кол...
Облегченный выдох, хотя скорее возмущенный.
- Мама дорогая! Дин, сука ты! Блин, я уже испугался... Ну ты, брат, силен... Опупеть же, а? Трахались же пару часов назад!
- А то я не помню! Иди в жопу... Мне в ванную надо... Чего ты так долго там торчал? – я попытался встать, не отрывая руки от паха.
- Чего-чего? Курил я там... Ты опять про ванную, милый? То меня хотел туда отправить, теперь сам решил? Совсем охуел такое заявлять рядом со мной? А ну-ка иди сюда...
И эта наглая, бесцеремонная морда за джинсы дернула меня обратно на кровать.
- Свят... черт! Что ты творишь? Может, и мать уже проснулась? Светло же совсем, – у меня еще были силы и остатки мозгов, чтобы сопротивляться.
Но остаться я хотел в миллион раз сильнее, чем уйти.
- Успокойся, она не войдет сюда, если с Яном все в порядке... А она в первую очередь пойдет к нему. Он же в порядке? Так? Иначе бы ты не ушел от него...
- Д-да... По-моему, все нормально, – выдавил я.
- Ну вот и славно... Да и рано же совсем... Угомонись, чудо ты мое озабоченное...
Сильные руки нежно, но настойчиво уложили на спину, придавливая всем телом к прохладной простыне.
- Свя-я-ят, бля... ты же сам сейчас заведешься... И что тогда?
- Тихо, милый, тихо... Не беспокойся ты обо мне, перетопчусь. Я немного позже тебя на другую квартиру затяну и отымею по полной. Да расслабься ты хоть немного, говорю! Ну?
Господи! Да если бы я мог!
Я же после общения с Мозаиком был как сплошная эрогенная зона с нервами оголенными, куда ни дотронься – как током прошибает до самого паха.
