— Слушай, Делберт, — сказал Лльюэллин, отходя от Марты, — похоже, у нас тут кое-что получится. Раз ты такой смышленый, может быть, арендуешь у меня этот киоск?
— Не-а, мистер Кроуфорд, — невнятно произнес Делберт, у которого рот был набит яблоком. — Собираюсь отправиться к дяде, у него фруктовый сад.
Серп, повизгивая, вертелся рядом. Он дожидался появления нового огрызка.
— Знаете, надо быть поближе к месту производства продукта, — сказал Делберт, важно покачивая головой.
Онемевший Лльюэллин почувствовал, что кто-то прикоснулся к его рукаву, обернулся и увидел Эда Лейси.
— Послушай, Лью, полдня пытаюсь тебе дозвониться, но ты не подходишь к телефону. Как насчет закладной?..
Рон Гуларт
Пожалуйста, будь наготове!
Секретарша художественного отдела поставила рождественскую елку и поцеловала Макса Кирни.
— Там к вам кто-то пришел, — сообщила она, надевая на ходу пальто и снова поднимая елку.
Макс покачался на стуле.
— В последний рабочий день перед Рождеством?
— Помогите мне взять эти пакеты с подарками, — попросила секретарша. — Он сказал, что это срочно.
Выйдя из-за стола, Макс подал девушке ее пакеты.
— А кто он?
— Некто по имени Дэн Паджет.
— А, понятно. Это мой приятель из другого агентства. Скажите ему, чтобы заходил.
— Скажу. Как решили отпраздновать Рождество?
— Надеюсь, что Армия Спасения придумает что-нибудь забавное.
— Нет, Макс, серьезно! Только не за холодной стойкой какого-нибудь бара. Ну, счастливого Рождества!
— И вам того же, — Макс посмотрел на свой стол, заваленный набросками макета, и тут вошел Дэн Паджет.
— Привет, Дэн. Что случилось?
Дэн потирал руки.
— Ты не бросил свое хобби?
Макс вытащил сигарету из пачки.
— Охоту за привидениями? Нет, все по-прежнему.
— Но ты ведь не только привидения выслеживаешь? — Дэн закрыл дверь.
— Нет. Меня интересует все таинственное. Последний случай, которым я занимался, касался свободного художника по раскапыванию могил. А в чем дело?
— Ты помнишь Энн Клеменс, блондинку?
— Ну да. Ты с ней встречался, когда мы работали в «Брайан Джозеф и партнеры». Худышка.
— Изящная, — поправил Дэн, сел на стул и расстегнул пальто. — Как манекенщица. Я хочу на ней жениться.
— Прямо сейчас?
— Я сделал ей предложение две недели тому назад, но она пока что не дала мне ответа. Одна из причин — Кеннет Вестерленд.
— Мультипликатор?
— Да, парень, создавший великого Боусера. Он тоже ухаживает за Энн.
— Так, — сказал Макс, вытаскивая свой стул из-за рабочего стола. — Я не берусь помогать тем, кто страдает от неразделенной любви. Вот если бы Вестерленд был вампиром или оборотнем, тогда это было бы мое дело.
— Даже если Энн скажет «да», то проблема не в этом.
— А в чем?
— Я не могу на ней жениться.
— Раздумал?
— Нет. — Дэн встал и снова начал потирать руки. — Нет. Я ее люблю. Это со мной происходит что-то непонятное. Мне очень совестно тревожить тебя в такой вечер, но это нужно выяснить именно сегодня.
Макс зажег новую сигарету от предыдущей.
— Я все еще не совсем понимаю, в чем проблема.
— В дни национальных праздников я превращаюсь в слона.
Макс искоса посмотрел на Дэна.
— В слона?
— В серого слона средних размеров.
— В дни национальных праздников?
— Именно так. Это началось в Хэллоуин. Потом до Дня Благодарения все было нормально. К счастью, в этом состоянии я могу разговаривать. Поэтому я объяснил родственникам, что на традиционном семейном обеде в День Благодарения меня не будет.
— Как же ты набрал номер телефона?
— Я ждал, пока они мне не позвонили, а телефонную трубку поднял хоботом.
— Обычно люди превращаются в котов или волков.
— Я об этом не думал, — сказал Дэн. — Волк — это приемлемо. Это понятно. Я даже мог бы представить себя огромным тараканом. Но слон средних размеров! Невозможно просить Энн стать моей женой, если я способен на такое…
— А если, — сказал Макс, подходя к окну и глядя на прохожих, — у тебя это лишь галлюцинации?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Но это все так реально! В День Благодарения я съел копну сена. — Дэн постукивал по колену костяшками пальцев. — Знаешь, когда я впервые превратился в слона, то очень проголодался. Но хобот никак не мог справиться с этим проклятым консервным ножом. Поэтому я рассудил, что под рукой всегда надо иметь копну сена, на тот случай, если все это еще раз повторится.
— А сколько времени ты оставался слоном?
— Двадцать четыре часа. Первый раз… Оба раза я был у себя дома. У меня там крепкий, добротный пол, но я переживал, ведь я так топал, что парень снизу стал стучать в потолок. Я понял: надо вести себя очень тихо, чтобы никто не вызвал полицию и меня не отправили в зоопарк или приют для бездомных животных. Я тихо стоял и размышлял о происходящем. Ровно в полночь я стал самим собой.
Макс погасил сигарету в маленькой металлической пепельнице.
— Ты хочешь все это взвалить на меня?
— Нет, Макс. — Дэн безнадежно вздохнул. — Но разве это тебе не интересно? К тому же, мне некого больше просить о помощи. Я пытался об этом забыть, но вот-вот наступит Рождество. Те два превращения случались в праздник. Я волнуюсь.
— Оборотень, — сказал Макс. — Ты — оборотень. Это невероятно. А не видел ли ты недавно слонов?
— В зоопарке я был два года назад. И ни один слон на меня даже не взглянул.
— Здесь что-то другое… Слушай, Дэн, в день Рождества у меня свидание с девушкой в Пало-Альто. Но в сочельник я свободен. Ты превращаешься точно в полночь?
— Оба раза это начиналось ровно в полночь. Я уже предупредил родственников, что проведу рождественскую ночь с Энн. А ей сказал, что буду со своими.
— Что дает ей возможность увидеться с Кеннетом Вестерлендом.
— Сукин сын!
— «Великий Боусер» — неплохая мультяшка.
— Во всяком случае, имеет успех. Там все дело в этом собачьем голосе. — Дэн поднялся. — Может быть, все и обойдется.
— А если не обойдется, я хоть что-нибудь пойму.
— Надеюсь. Ладно, Макс, счастливого Рождества. Встречаемся завтра вечером.
Макс кивнул, и Дэн Паджет вышел из комнаты.
Вернувшись к рабочему столу, Макс снова принялся за рисование.
С улицы доносились рождественские песнопения.
Присев на копну сена, Макс осторожно зажег сигарету и посмотрел на часы.
— Прошло полчаса.
Дэн Паджет налил немного виски в чашку с нарисованными на ней Томом и Джерри и опустил жалюзи.
— Какая глупость держать тут это сено! У всех людей сегодня стоят елочки.
— Повесь на нее мишуру и блестки.
— Когда я ем сено, это ранит мои чувства. — Дэн налил еще виски и подошел к батарее. — Холодно, но я боюсь пожаловаться хозяйке. Она может сказать: «А кто вам разрешил держать здесь слона?» Прохладно, но придется потерпеть.
— Знаешь, я кое-что почитал об оборотнях. Один мой приятель держит магазинчик оккультной литературы.
— Теперь все, кроме беллетристики, пользуется большим спросом.
— Так вот, я не нашел ни одного описания твоего случая.
— Может быть, люди просто не хотят огласки.
— Может быть, но больше всего это похоже на то, что кто-то навел на тебя порчу.
Дэн нахмурился.
— Мне это не приходило в голову. Который час?
— Без четверти.
— Меня кто-то заколдовал? Я должен был встретиться с кем-нибудь, кто мог бы это сделать? Или можно заколдовать на расстоянии?
— Обычно необходим какой-то контакт.
— Слушай-ка, тебе лучше встать с моего сена, — сказал Дэн, опуская голову и почесывая нос. — Животные не любят, когда люди забавляются с их пищей.
Он стоял, раздвинув ноги, которые начали раздуваться на глазах. Макс осторожно поднялся и отодвинулся в сторону.
— Уже?
— Нет, — ответил Дэн. Он наклонился вперед и достал руками пол. — Мой живот. Чешется.
Макс следил, как Дэн стал чесать живот хоботом.
