– А ты горячий, – улыбнулась Арина, – как батарея.
– Идем. Ты так совсем не отдохнешь. Если ты и дальше будешь мало есть и совсем не спать, ты заболеешь. И я тебя тогда выпорю и стану кормить насильно.
– Может быть, я буду не против, – рассмеялась Арина.
– Ты очень бледная. Что происходит? Я вижу, что-то беспокоит тебя.
– Все нормально. – Арина снова отвела взгляд.
– Нет, не нормально. Ты можешь все мне рассказать!
Нет, Максим, не могу!
Арина вздохнула и приникла к его широкой груди, поцеловала тонкий белый шрам справа. Запрокинула голову, посмотрела Максиму в глаза.
– Может быть, ты не пойдешь на встречу с отцом? Или хотя бы меня возьмешь с собой? – почти взмолилась она. – Я не хочу сидеть здесь, в номере, совсем одна и гадать, все ли у тебя там в порядке.
– Все будет в порядке. Он же мой отец. Это всего лишь обед, – ласково заверил ее Максим.
Те же слова повторил и Аркадий, когда пришел к ним на завтрак. Бояться нечего. По крайней мере прямо сейчас. Константин Коршунов нашел какие-то другие варианты решения проблемы с девушкой сына. Лучше уж знать, что у него на уме, чем не знать.
– Кроме того, там буду я, – добавил он. – А вам, Арина Петровна, совсем не обязательно сидеть здесь в одиночестве. Почему бы вам не пойти к вашим родителям и не побыть с ними, пока нас не будет?
– Это не займет много времени, – напомнил Максим. – Ресторан отсюда недалеко.
– Учитывай наши пробки, Максим, – усмехнулся Аркадий. – Ученые нашли способ управлять временем, они могут ускорять его и замедлять – приближаясь к черным дырам. Так вот, одна такая как раз у нас, внутри Садового. У нас двадцать минут легко растягиваются в два часа. Особенно если по Кутузовскому едет кто-то важный, и все перекрывают.
– Например, мой отец? – хмыкнул Максим, невольно подхватывая фривольный тон, предложенный Аркадием. Конечно, чтобы успокоить Арину.
– Например, он, – рассмеялся Аркадий. – Надеюсь, он не станет вызывать кортеж сегодня. Иначе это будет тяжелый день у нашего ресторана. Они потеряют всю дневную выручку, потому что никто не сможет до них доехать.
– Ты будешь доедать? – спросил Максим, весело глядя, как Арина домучивает свой завтрак. Казалось, чем хуже становился аппетит у Арины, тем старательнее Максим пытался впихнуть в нее хоть что-нибудь. Сегодняшним утром он умудрился заказать на завтрак все, что только можно было придумать. Кажется, он приказал перетащить весь шведский стол к ним в номер. Овсянка – еще куда ни шло, но пять видов омлета? Целый стол выпечки? Ароматные теплые пироги с грибами, ледяной чизкейк с клубничным соусом? Блюдо с фруктами? Десять видов колбасок? Да если бы она и вправду попробовала хотя бы половину, она бы лопнула.
– Нет уж, спасибо, – фыркнула она, отодвигая тарелку с кашей.
– Сыру?
– Максим!
– Картофельный хашбраун? Круассан? Ну какао выпей!
– Ты издеваешься? – Арина еле сдержалась, чтобы не убежать в ванную. Запахи перемешались в воздухе, делая еду еще менее привлекательной. Словно Максим решил во что бы то ни стало взбесить ее.
– То есть три ложки каши – это все, что ты хочешь съесть за весь день? – сдвинул брови Максим. – Что с тобой случилось? Ты всегда нормально ела. Теперь я всерьез беспокоюсь о твоем здоровье, а ведь у нас и без этого полно беспокойства.
– Почему за весь день? – Арине совсем не нравилось направление этого разговора. – Мы же будем обедать.
– Знаю я, как ты пообедаешь без меня. Я поручу твоей маме проследить за тобой, пока меня нет, – отрезал Максим. – Думаю, нам нужно проконсультироваться с врачом. Потеря аппетита – это плохо.
– Разве все эти нервные потрясения не могли так сказаться? – возразила ему Арина.
– Именно! – кивнул он. – Тебе столько всего пришлось пережить, а еще ты отказалась улетать в безопасную теплую страну с хорошим климатом, пляжами и прекрасной кухней. Там бы мне не о чем было тревожиться.
– Ты снова об этом? – вспыхнула Арина.
– И выйти за меня замуж ты отказалась. Ты ни в чем меня не слушаешься!
– Вы отказались выйти замуж за Максима? – переспросил Аркадий, отставив чашку с дымящимся кофе. – Почему? Что случилось?
– Я отказалась выходить за него замуж сегодня до обеда! – воскликнула Арина.
– А! – кивнул Аркадий с пониманием и усмехнулся.
– И я до сих пор не понимаю, чем эта идея была плоха, – разозленный, Максим скомкал салфетку и вскочил из-за стола. – Тогда сегодня за обедом я бы обсуждал с моим отцом вопросы, касающиеся моей жены.
– Представляю себе его радость, – заметил Аркадий. – Пожалуй, в этом вопросе я соглашусь с Ариной Петровной. Не стоит совершать поспешных действий.
– И потом, Арина Петровна, может быть, хочет платье и… и… и подругу, и прокатиться по городу на белой лошадке, – смущенно пробормотала она.
– На белой лошади? Серьезно? Это все, чего не хватает, чтобы мы поженились немедленно? – Максим резко обернулся к ней. – Я немедленно прикажу доставить все в номер.
– Лошадь? – вытаращилась на него Арина. – Она съест занавески. Она не пройдет в коридоре.
– Платье, моя дорогая принцесса. Платье, букет, туфельки, а лошадь будет ждать тебя у входа. Если захочешь, я могу и подружек невесты прибавить, и все они будут в страшных зеленых платьях, как и положено, чтобы подружки не затмевали красоты невесты. И все это, я уверен, мы с Аркадием можем сообразить за полчаса. К часу дня мы с тобой будем женатой парой.
– Нет! – запротестовала Арина.
– Но почему!
– Да потому что это все неправильно. И скоропалительно, и вообще.
– Максим, послушай меня, – вступил в разговор Аркадий. – Мы все организуем после.
– И… и мне нужно кое-что сказать тебе. До свадьбы, – выпалила Арина, зажмурившись. Сердце ее стукнуло с такой силой, что стало больно.
– Что такое? Ты думаешь, что-то может помешать моим планам? – рассмеялся Максим.
– Может быть, – побледнела Арина.
– Что такое? Неужели… – Максим с преувеличенным ужасом прикрыл рот рукой. – Нет, милая. Только не говори, что ты… – он склонился к ней ближе и прошептал: – Неужели ты не девственница, моя принцесса?
– Прекрати, – Арина оттолкнула его от себя и густо покраснела.
– Но ты забываешь, что я отлично осведомлен обо всех твоих похождениях, моя прекрасная птица. Ведь у тебя не было никого, кроме меня! – Максим хищно улыбнулся, не без удовольствия разглядывая полыхающие Аринины щечки. Аркадий закашлялся и изумленно посмотрел на них. Повисла неловкая пауза.
