Квинт серьезно кивнул:
— Кажется, ты нашел их подпольную империю… Я хочу, чтобы ты продолжал копать. А я… Мне надо уехать ненадолго.
— Куда?
— Пришло время поговорить с Митчеллом.
* * *
Нью-Йорк — Вашингтон. Короткий перелет, какой-то жалкий час в воздухе. Дольше проходить таможню, особенно если везешь с собой мертвеца. Согласно официальным бумагам, Квинт сопровождал тело Шпарте на родину и должен был остаться на похороны. Должен был. «Прости друг, я не смогу присутствовать». Гладкий, черный гроб, накаленный от искусственного мороза, не ответил ему. Шпарте уже никогда ему не ответит. Передав тело в руки похоронной службы Бюро, Квинт взял напрокат машину и снял комнату в дешевом придорожном мотеле, как если бы собирался остаться на ночь. Через несколько часов он на попутках вернулся в аэропорт, чтобы взять билет до Фресно…
* * *
…В ночь перед вылетом Квинту снова не спалось. Он беспокойно метался по постели, а красный свет бил по глазам даже сквозь плотные жалюзи. Нет, в комнате была абсолютная темнота. Пульсирующие всполохи рождал его воспаленный разум. Эдриан встал, ополоснулся ледяной водой, распаковал файл лечебной медитации и снова устроился на кровати, представляя себя каплей мирового океана или песчинкой в пустыне Сахара, под раскаленным добела солнцем. Каждый раз, когда он пытался расслабиться, вспышки болезненного света роняли его обратно. Резко сев на кровати, Квинт сосредоточился на этом красном сигнальном маячке внутри себя.
Сначала была боль. Потом — оглушительное шипение. Барабанные перепонки лопнули. Что-то разорвало его спину, заливая синтетическое постельное белье потоками крови. Красная грибница медленно поглощала зеркальную комнату. Нити тянулись от пола до потолка, разрастались, множились прямо из бездыханного тела. В его глазах больше не было жизни…однако он смотрел на себя. Как он может быть и жив, и мертв одновременно? Неужели он и есть это жуткое дерево? Ему захотелось бежать… и он очнулся.
— На хер твои медитации, Кейган, — прорычал Квинт, выкидывая файл в мусорную корзину комлинка, а дальше — благостный мороз транквилизаторов под кожей и темнота.
Утром он в последний раз зашел в номер Шпарте. Его вещи уже собраны, кровать — идеально заправлена до армейской педантичности, и на ней сидел Амау, теребя огромными железными пальцами хрупкий амулет в виде сияющего треугольника.
— Мамаду… Как ты?
Здоровяк поднял глаза, в которых помимо обычного полунаркоманского спокойствия было странное затравленное выражение. Разумеется, после взлома Кейган долго разговаривал с ним, пытаясь привести в норму, но, когда такой сильный мужик переживает мгновение полнейшей беспомощности, это всегда оставляет след.
— Ничего. Разговаривал со Шпарте. — Он вдруг печально улыбнулся. — Не в том смысле. Разумеется, с воображаемым.
Квинт усмехнулся. Уместное уточнение. С Мамаду никогда не знаешь, когда он шутит, а когда всерьез говорит об электронных ангелах и демонах. Амау был человеком безоговорочной веры. Он верил в Отца, и Сына, и Святого духа, и что все они — части Великого Симплекса, противоположности Великого Вчера, в котором, словно электрические импульсы, слепо и бездумно блуждали всечеловеческие разумы. Согласно его религии, никто не знал, кем является на самом деле, пока скован собственными представлениями о себе. Пока ангел считает себя человеком, он ограничен человеческими рамками, и только искины, чистые бестелесные создания, ближе всех к многомерному сознанию Бога. Говорят, что адептов секты Великого Симплекса подключали к Сети, чтобы последние импульсы умирающего мозга могли раствориться в электронной нирване. Квинт тоже считал себя глубоко религиозным человеком. Однако даже ему с его молитвами, ежемесячными пожертвованиями в различные фонды было далеко до вдохновенной веры Амау.
На прозрачном пластике между его бронированными пальцами вспыхивали синие фракталы.
— Скажи, Амау, как это было?
Пальцы на мгновение замерли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Боль и ничто. Полное ничто. — Пальцы снова завертели треугольник на цепочке. — Кто-то выключил свет, звук и отправил разум в космическую пустоту, и она была наполнена болью. Это длилось вечно.
— Меньше минуты…
— Чувства времени тоже не было… — Амау скривился в скорбной улыбке. — И я в ужасе понял, кто я на самом деле. Я — ничто…
* * *
… В кармане посадочный талон на самолет, вокруг обычный шум аэропорта имени Кеннеди. Скучающие охранники пили энергетики, пахло растворимым кофе, выпечкой и нагретой на солнце резиной. Квинт смотрел в панорамное окно на стыкующийся самолет, накинув на плечо невзрачную куртку, а затем спокойно пошел в сторону гейта. Стюардесса, похожая на пластиковый манекен, повторно просканировала АйСи и билет. Когда холодный луч лизнул прямо в глаз, она улыбнулась, словно диковинная секс-кукла:
— Добро пожаловать на борт, мистер Остин.
* * *
…Крошечный маячок, подсаженный Митчеллу, все еще работал. Не больше булавочной головки, но какой полезный, особенно сейчас, когда Эдриан осознал, что ему жизненно необходимы ответы.
Когда Квинт предложил Аллену взять одного из близнецов на полевые испытания, блондин не сразу поверил. Долго смотрел своими светящимися глазами, ожидая, что Эдриан расхохочется, похлопывает его по плечу. Но Квинт был абсолютно серьезен.
— Ты сам говорил, близнецы автономны. Мне нужно будет обмануть сканер АйСи и, полагаю, камеры, так что нетволкер под рукой мне бы очень пригодился.
— Но ты понимаешь, что для этого придется подсадить его… — Денни вплеснул руками. — В комлинк. Больше некуда.
Квинт кивнул.
— Я… еще не провел испытания… — Аллен вздохнул. — А если что-то пойдет не так?
— Я верю тебе, Денни, и твоим электрическим призракам.
Лицо нетволкера из озадаченного стало довольным, а еще через мгновение его глаза засияли как голубые проблесковые маячки.
— Возьми Эн. Я думаю, он подойдет для этого лучше всего. Всегда и во всем готов услужить человеку и не способен навредить, уж я постарался. Но предупреждаю. Он болтает.
* * *
… Чуть больше семи часов в небе. Знакомый аэропорт Фресно, но сейчас его никто не встречал. Никакой помпы, просто рядовой пассажир, направившийся к пункту проката электрокаров. Менеджер, похожий на ушлого коммивояжера из прошлого. Машина зарегистрирована на имя Уилльяма Остина.
«Почему Остин, агент Квинт?»
«Один придурок. Сосед через стенку».
«Не понимаю. Вы хотите стать придурком?»
Квинт вздохнул. Эн действительно много болтал. Он спрашивал абсолютно обо всем, от вкуса еды до таких абстракций, которые загоняли Эдриана в тупик. Эн был жемчужиной Аллена, его маленький шедевр. Нетволкер божился, что склепал его на коленке, пребывая в состоянии сатори. Эта жемчужина отменно работала. Все, от липового АйСи до подменных доков на оружие, не вызвало ни у кого вопросов.
Кнопка старта, электрокар призывно заурчал. Квинт вывел маршрут на ручной терминал. Местечко, где спрятался Патрик Митчелл, было совсем недалеко от Фресно, на берегу огромного живописного озера. Маячок призывно мигал у одной из бухт. Отправился в отпуск? Настоящий отпуск, а не на вечный покой? Почему сейчас? Есть ли охрана? Хотя зачем рядовому сотруднику корпорации охрана? Он же не сраный Кохинор.
«Шевроле» вырулил сначала на Пич-авеню, а потом на гладкую автостраду Секвойя-Кингс Каньон, прочь из города, мимо темнеющих полей и холмов. Квинт перещелкнул радиоприемник от новостей до музыки и остановился на тягучей блюзовой мелодии.
«Агент Квинт, зачем вы слушаете музыку?».
«Ох, Эн… Это приятно. Мне нравится. Ты знаком с понятием „приятно“?».
«Да, это понятие мне знакомо. Мне тоже бывает приятно. В каком-то смысле».
Прямо мурашки по коже.
«Эн, почему ты задаешь так много вопросов о чувствах и ощущениях?»
«Я создан по образу и подобию человека. Я хочу познать своего создателя. Скажите, как это, быть человеком?»
