Дак'ир сделал вид, что успокоился.
— Ты мудр, Ба'кен. Явно мудрее, чем я сам, — сказал он с безрадостной улыбкой.
Здоровенный Саламандр просто хмыкнул, вращая плечами, чтобы разогнать кровь.
— Нет, брат-сержант, я просто стар.
Дак'ир на это тихо посмеялся с редкой теперь беспечностью.
— Собирай бойцов, — велел он. — Через два часа на сборной палубе, в полной выкладке.
Другие сержанты уже начали строить свои отделения. Прислуга стояла наготове с доспехами для тех, кто разоблачился на время тренировки.
— А ты куда? — спросил Ба'кен.
Дак'ир натягивал облегающий комбинезон, поверх которого укладывались и соединялись вместе жгуты электрических мышц, интерфейсные провода и внутренние электросхемы силового доспеха.
— На мостик.
Он пропустил небольшую вольность Ба'кена в общении из-за уважения, которое испытывал к огнеметчику. Дак'ир понимал, что Ба'кен интересовался искренне, безо всякой дерзости.
— Хочу поговорить с братом-капитаном, прежде чем мы сядем.
— А как же «прометейский обычай»?
— Никак. Я хочу знать, что, по его мнению, мы найдем на Скории и считает ли эту операцию тем самым благом, на которое мы все так надеемся.
Ба'кен вроде удовлетворился ответом и, отдав честь, направился к обжигающим струям пара помывочной камеры.
Дак'ир в молчании облачался в доспехи, глядя куда-то в пространство перед собой. Когда прислужник закончил, брат-сержант поблагодарил его и вышел из зала. Он решил, что длинная прогулка до мостика прочистит ему мозги. Воспоминания о недавнем видении грызли его беспрестанно, пока он пытался понять его смысл.
Размышления прервало внезапное появление Фугиса. Апотекарий повернул из-за угла в этой же части корабля. Дак'ир снова вспомнил их беседу снаружи Свода Памяти в Гесиоде. Пелена уныния так и не сошла с апотекария, она просто стала тоньше и шире.
Когда Фугис поднял взгляд, поначалу он смотрел сквозь Дак'ира и даже потом не сразу его узнал.
— С тобой все нормально, брат-апотекарий? — поинтересовался Дак'ир с искренней заботой в голосе.
— Ты видел брата-сержанта Тсу'гана? — накинулся на него Фугис. — Он избегает меня с самого отлета. Мне нужно немедленно поговорить с ним.
Дак'ир опешил от такой резкости, но все же ответил:
— Когда я видел его последний раз, он направлялся к солиториумам, но это было почти шесть часов назад. Вряд ли он еще там.
— А я считаю, наоборот, это вполне возможно, брат, — со злостью откликнулся Фугис и направился к солиториумам, даже не потрудившись объяснить свои слова.
Апотекарий всегда был неприветлив. Дак'ир регулярно испытывал на себе свойственную Фугису холодность, но так — никогда. Апотекария окружала тьма, она душила надежду и глушила оптимизм. Дак'ир видел ее, когда они вместе рассматривали пустыню Погребальных Костров. И увидел ее снова, когда удаляющуюся фигуру Фугиса поглотил сумрак длинного коридора.
Дак'ир пока выбросил мысли об этом из головы. У него было дело на мостике, которое лучше не отягощать беспокойством за убитого горем апотекария.
Биометрический сканер удостоверился в присутствии Дак'ира, и взрывостойкие двери мостика разошлись в стороны. Брат-сержант под затихающее шипение гидравлики вошел в командный центр «Гнева Вулкана».
Люмолампы, окружавшие мостик, горели вполнакала. Полутьма создавала атмосферу тревожной тишины соответствующей мрачности. Так было всегда во время путешествия через варп или во время сражений. Скудный красноватый свет держался у внешней стены шестиугольного помещения, словно истекая кровью в полупрозрачную тьму. Полумрак мостика разгоняли по большей части только подсвеченные столы стратегиума да пикт-дисплеи над головой, которые отслеживали состояние многочисленных систем корабля. Множество разнообразных иконок на различных экранах светились зеленым, показывая, что поле Геллера, защищающее корабль от хищников варпа, по-прежнему держатся.
Переднюю часть мостика полукругом занимали пульты управления. Как и на всех кораблях Астартес, экипаж «Гнева Вулкана» состоял в основном из людей: служителей, младших офицеров и шкиперов, сервиторов и техноадептов, — все они трудились не покладая рук над управлением кораблем. На обзорные иллюминаторы мостика были надвинуты толстые заслонки, ибо даже простого взгляда на варп хватит, чтобы обречь себя на вечное проклятие. Варп — это царство нематериального, слой над реальным миром сродни бесплотному океану. На его волнах время течет по-разному, в него можно открывать проходы и путешествовать маршрутами, которые позволяют кораблям сравнительно быстро преодолевать огромные расстояния. Но и опасностей в нем множество. Ужасы бездны и жаждущие душ существа рыщут в его глубинах. Да и сам варп коварен: он умеет пробраться человеку в сознание и заставить его делать и видеть жуткие вещи. Так погибли многие суда космоплавателей: их не захватывали демоны, они просто были уничтожены изнутри.
Несмотря на изматывающие психические тренировки и дарованную генами ментальную устойчивость, Дак'ир ощущал тревожное покалывание с того самого момента, как корабль вошел в имматериум.
Хорошо еще, что скоро они из него выйдут. Варп тревожил Дак'ира. Он постоянно дергал за края сознания, точно холодными костлявыми пальцами вытягивая решимость. Саднящее, едва ощутимое присутствие варпа было похоже на затерянный шепот, полный злобного умысла. Дак'иру довольно легко удавалось не обращать на него внимания, но варп все же заставил Дак'ира ненадолго вернуться мыслями к Воинам-Драконам. Они с такой готовностью поддались этой чуждой реальности темных грез и еще более темных надежд, даже, можно сказать, приняли ее с распростертыми объятиями. Как преданный служитель Императора, он не мог себе даже представить подобное, не мог понять мотивов, что толкнули их на столь отчаянный шаг. Нигилана и его изменников теперь уже было действительно не спасти. Мысли Дак'ира переместились к Стратосу и причинам, которые привели туда Воинов-Драконов. Ему всегда казалось, что месть — слишком слабый повод для такого, как Нигилан, или, точнее, — недостаточный.
Дак'ир бросил об этом думать. Он вышел к задней части мостика и встал у подножия ступенчатой платформы, где на капитанском троне восседал брат-капитан Н'келн. Н'келн лениво и скучающе наблюдал, как брат-библиарий с помощью Света Императора ведет их через капризную стихию варпа. Пириил стоял перед капитанским троном, на нижней части платформы, за псевдокафедрой, которая окружала его со всех сторон. Но устроился он там не для проповедей, нет. Его кристаллический капюшон был подключен к внутренним системам кафедры, чтобы усилить способности библиария.
По правую руку от Н'келна, на оперативном столе, были разложены стратегические планы и схемы, карты, полученные дальней разведкой авгурами и зарисованные вслепую астропатами корабля. Капитан поглядывал на них отстраненно, пока брат-сержант Лок, стоя рядом с капитанским троном, стилом наносил на карты потенциальные зоны посадки и подходы. Планирование высадки на Скорию явно шло полным ходом. Все это была лишь теория, пока они не войдут внутрь системы, но Саламандры всегда были дотошными.
Ветерана-сержанта Претора на мостике не было. Дак'ир решил, что громоздкий терминаторский доспех не позволил ему присутствовать здесь и Претор остался со своими Огненными Змиями, занимаясь какими-то своими тайными ритуалами, которые воины первой роты проводят перед сражением. Капеллан Элизий, вероятно, находился с ними, потому что на мостике его тоже не было видно.
— Брат-сержант? — поприветствовал Н'келн вопрошающим тоном.
Дак'ир отсалютовал и посчитал приветствие разрешением подойти.
— Уже начались приготовления к посадке, сэр?
— С момента, как мы покинули Прометей, брат. — Взгляд Н'келна скользнул по планам, на которые Лок наносил стрелки и символы.
От Дак'ира не укрылась военная направленность значков, которые ставил ветеран-сержант.
— Мы ждем неприятностей, брат-капитан?
— Я их не жду и в то же время не сомневаюсь, что они будут, сержант. Просто хочу, чтобы мы были готовы ко всему.
Дак'ир замолчал, и Н'келн оторвал взгляд от оперативного стола:
— Жаждешь ответов, Дак'ир?
— Милорд, я…
Н'келн взмахом отмел извинения.
— Ты — третий за последний час, кто пришел на мостик. Надо бы устроить вам выволочку за столь неугомонное поведение, особенно сержанту, которому положено быть со своим отделением, но в данном случае я сделаю исключение. Не каждый день такой орден, как наш, получает шанс узнать о судьбе своего примарха. — Дак'иру показалось, что на лице Н'келна появилось выражение легкой мечтательности. — Я видел, конечно, художественные изображения, — сказал он почтительно, — созданные в камне и металле, но увидеть… — он сделал ударение на последнем слове с прочувствованной силой, — собственными глазами… нашего отца через десять тысяч лет после его вошедшего в легенды исчезновения… Это словно сказка станет былью.
