нее, а потом развернулся и медленно вышел.
Варя закусила губу до крови, до боли и, не сумев справиться с отчаянием, всхлипнула. Она обрекала себя на одиночество, но знать, что Герман обнимает ее, а потом идет к другой женщине, было еще хуже.
В субботу Варя обнаружила в электронной почте письмо от мужа. Странно, на этот раз она не испугалась. Только достала из сумочки нож, который украла у Германа, и крепче сжала его в ладони.
«Варя, на кого ты работаешь? Ты хоть понимаешь, во что вляпалась?! Они же от тебя мокрого места не оставят, если сделаешь что-то не так! Ты знаешь, кто такой этот Кулагин, который подвозит тебя домой на машине? Ему даже ничего не надо делать – просто нажать одну кнопку в телефоне, и ты исчезнешь, и никто не найдет твое тело. Поверь, я знаю, о чем говорю. Я наводил про него справки. Увольняйся и возвращайся домой, Варя. У нас с тобой еще есть шанс начать все с начала. Я постараюсь смириться с твоими изменами и неадекватным поведением, списав его на потерю нашего ребенка. Мне жаль, что он погиб. В его смерти ты виновата не меньше меня».
– Какой же ты подонок! – зажмурившись, прошептала Варя. Сердце колотилось где-то глубоко-глубоко, и в горле встал колючий ком. Читать письмо дальше не хотелось до тошноты, но она щелкнула кнопкой на складном ноже, погладила лезвие и снова впилась глазами в экран.
«Давай встретимся, Варя. Нам необходимо обсудить очень важные вещи. Прячась от меня за спины бандитов, ты ничего не добьешься. Помни: твой муж – я, а они – никто. Просто начальство, которое в любой момент могут посадить в тюрьму за превышение полномочий. Сегодня в шесть часов вечера я жду тебя в торговом центре. Там есть небольшая кофейня на первом этаже. Приходи одна. Тебе нечего бояться».
Варя встала из-за стола и подошла к окну. Погода совсем испортилась. Дул порывистый ветер, и ей вообще не хотелось выходить куда-либо.
«Но ведь… если я не встречусь с ним, я никогда не решу свою проблему, – продолжая поглаживать дрожащими пальцами лезвие ножа, размышляла она. А моя самая главная проблема – Алик Морозов. Надо покончить с ним раз и навсегда».
«Я приду», – написала она короткий ответ и почти сразу же позвонила Свете.
– Я пойду с тобой, – решительно произнесла подруга. – Я спрячусь с другой стороны и буду снимать вас на видео.
– Тогда в пять встречаемся у меня. Возьмем с собой пистолет и нож. Пистолет будет у тебя, а нож я возьму с собой. Если он попробует мне угрожать, живой я не сдамся.
– Пистолет стреляет настоящими пулями? – уточнила Света.
– Нет, холостыми. Если что, стреляй прямо по ногам. Чтобы бежать за мной не мог.
– Ладно, попробую, – ухмыльнулась подруга. – Чего-чего, а снисхождения Алик точно не заслуживает.
Ровно в пять часов вечера Варя стояла на улице и боролась с порывами ледяного ветра, безжалостно трепавшего ее волосы. У нее в сумочке лежал пистолет, а в кармане светлого пальто она уверенно сжимала тактический нож. Мысль, о том, что нож хранит частичку Кулагина, грела ее сердце. Если бы не чувство к нему, так неосторожно вспыхнувшее в самый неподходящий момент, Варя до сих пор бы дрожала и пряталась от Алика. Но теперь ей было все равно. Душевную боль в данный момент ей причиняло только отчаяние от осознания того, что они с Германом никогда не будут вместе. А муж… ей казалось, если будет нужно, она, не задумываясь, всадит в него нож.
Подъехало такси, и оттуда выглянула Света – все такая же, с рыжими кудряшками, яркой помадой и в красной кожаной курточке, надетой поверх черного шерстяного платья.
– Варя, садись! – махнула рукой подруга, и вскоре такси везло их в сторону торгового центра.
В машине Варя включила сотовый телефон и молча показала Свете письмо от Алика.
– Сука! – быстро пробежавшись глазами по тексту, выругалась подруга. – Может, мне не ждать, пока он на тебя бросится, а сразу выстрелить в голову?
– Лучше подождем, – покачала головой Варя.
Они вышли у торгового центра. Расплатившись с таксистом, быстро побежали в дамскую комнату. Там Варя передала Свете «Макаров» – на случай, если что-то пойдет не так.
– Я сяду за столик в кафе-мороженом рядом с кофейней, так, чтобы Алик был ко мне спиной, – доставая из красной дамской сумочки черную вязаную шапочку и натягивая ее на свои рыжие волосы, говорила Света. – Телефон все время будет включен на видеозапись. Конечно, слова я слышать не смогу, но все его действия будут записаны. Давай договоримся, какой знак ты подашь, если что-то пойдет не так.
– Я взмахну рукой и потяну себя за волосы, будто поправляю их. Вот так. – Варя взяла в руку копну распущенных волос (теперь она все время носила их распущенными и тщательно вытянутыми утюжком) и дернула.
– Хорошо. – Света спрятала волосы под шапку. – Я пойду первой. Вокруг бродит много народу, Алик меня не заметит. Если он уже там, позвоню тебе. Жди здесь.
– Договорились.
– Ну, с Богом! – Света посмотрела на Варю.
– Смотри, пистолет заряжен. Не нажми на курок, – предупредила та.
– Буду следить за этим.
Света подмигнула ей и вышла. Варя осталась стоять в дамской комнате. Она подошла к зеркалу и включила воду. Руки противно дрожали. В её огромных серых глазах плескалась тревога. Что она задумала? Надо было позвонить Журавлеву, кому-нибудь из охраны. А Варя вместо этого сама пошла на встречу с садистом Аликом, да еще и подругу с собой потянула. А если у Алика тоже есть нож?
Вибрирующий сотовый телефон выдернул ее из хаоса тревожных мыслей.
– Он здесь, Варь. Сидит за столиком, заказал кофе и сэндвич. Вокруг много людей, так что давай сюда. Не бойся, если что – он у меня под прицелом. Так ему и говори. Он под прицелом, и если посмеет тебя коснуться, я буду стрелять на поражение. Патроны холостые, но Алику это знать не обязательно.
– Иду, – чувствуя, как дрожит подбородок от напряжения, отпрянула от зеркала Варя.
Сжимая в кармане нож, она уверенно шла в сторону кофейни. Каблучки новых кожаных сапожек громко стучали по кафелю, и Варе казалось, что на нее все смотрят. Как будто она несла в кармане не нож, а гранату, и все вокруг знали, что граната вот-вот взорвется.
Вот и Алик, сидит за столиком. Он все такой же, со стильной рыжей бородкой и глубоко посаженными карими глазами. Преуспевающий адвокат, мужчина-мечта. Жестокий садист, избивший ее ногами
