У Старикова была иная задача. Его бригада (разумеется, название условное) получила задание работать по штабам. В его ведомстве было довольно много снайперов и гранатомётчиков, чьими целями была охота на офицерский состав и буквально обезглавливание вражеской армии. Гранатомётчики охотились на вражеские штабы. Ведь штаб — это не только командование, но и карты, документы, средства связи, управление довольствием и всё-всё-всё. А если по дороге не попадётся штаб, то невредно уничтожить какой-нибудь вражеский гараж, склад ГСМ, либо обстрелять какую-нибудь колонну техники, если, конечно, смогут уйти после этого и затеряться в лесах, не попав под вражеский огонь.
И ещё одно задание было у Старинова и Медведева. Они должны были наладить организацию польских повстанческих отрядов и буквально взять над ними шефство. А в последствии, в зависимости от их эффективности, мобилизовать их и взять под полное командование. Всё-таки мы стали больше внимания уделять и польским диверсантам. Пускай они и самовольно взялись за это дело, буквально на ходу сменив курс и выбрав другого врага, а нас при этом признав другом, тем не менее уже успели себя показать неплохо. Хоть учёба их стоила немалой крови польскому народу.
Была и ещё одна причина действовать таким образом. Ведь Польшу мы однажды освободим, а бесхозные партизанские отряды, которые подчиняются лишь своим командирам, (а те в свою очередь подчиняются чему угодно, но не власти), нам совсем ни к чему. А иначе в будущем эти отряды могут взяться за старое и стать нешуточной головной болью уже для нас. Мы, конечно, будем их использовать для нашего противника, но расформировать их всё равно придётся. Наиболее достойных людей переводить в ряды Российской армии и давать хорошие чины и звания. Ну а тех, кто не пожелает подчиниться, придётся либо изолировать, либо уничтожать, и с этим ничего не поделаешь. Безусловно, какой-то процент анархистов останется, но процент — это всё же не вся масса польских повстанцев, действующих против наших сил.
Кроме того, когда смотрел списки офицеров, пребывающих в бригадах Медведева, обратил внимание, что переводчиком у них значится поручик Николай Иванович Кузнецов. Если этот тот самый Николай Иванович Кузнецов, который во времена Великой Отечественной войны входил в состав отряда Медведева и уничтожал наиболее значимых фашистских офицеров, включая гауляйтера Украины Эриха Коха, то это вообще любопытная история. Так и хочется кликнуть: «таких совпадений просто не бывает!». Но история, как я давно заметил, неумолимо навёрстывает своё.
Ещё один интересный факт. Благодаря разведданным, полученным Кузнецовым, когда-то стало известно о немецком наступлении в районе Курской Дуги. Разумеется, не один Николай Иванович получал разведданные, были и другие разведчики. Но тем не менее.
Тут я задумался. По воспоминаниям Дмитрия Медведева Николай Иванович Кузнецов был прирождённым лингвистом. Я бы даже сказал природным. Он обучался немецкому языку где-то на Урале, и немцы считали его истинным пруссаком. Когда партизанский отряд Медведева действовал на территории Белоруссии, Кузнецов за несколько дней выучил белорусский язык. А когда отряд зашёл на территорию Польши, то, естественно, Николай Иванович освоил язык поляков как урождённый поляк. Тут стоит задуматься. Может, и в нашем мире были одарённые, и Кузнецов один из них? Только Кутепова с его даром там не было, чтобы это определить. А так я бы, наверное, не удивился. Считается, что избавиться от российского акцента практически невозможно. Это одна из тех причин, почему российские актёры не востребованы в Голливуде. Именно из-за акцента. А здесь настоящий уникум. Думаю, его бы точно взяли в голливудские актёры. И рационально ли такого талантливого человека, как поручик российской армии Кузнецов, использовать как банального диверсанта?
Группа Медведева относилась к Шапошникову. Поэтому, не раздумывая, я снял трубку и позвонил начальнику генштаба.
— Господин генерал, а может мне кто-нибудь из ваших подчинённых уточнить, владеет ли поручик Кузнецов, что в составе диверсионной группы Медведева, иностранными языками?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ваше Величество, об этом я могу доложить вам лично, — ответил Матвей Кузьмич. — Поручик Кузнецов владеет тремя европейскими языками. Я об этом знаю не понаслышке, потому что лично знаком с поручиком. В своё время мне его рекомендовали как уникума в своём роде. Кузнецову достаточно неделю или две, чтобы изучить иностранный язык, причём любой. И это без каких-либо способностей. Его уже проверяли неоднократно. Чистый природный талант.
— Так, так, так… — побарабанил я пальцами по столу. — Тогда, господин генерал, я рекомендую перевести Кузнецова в ведение генерал-майора Фраучи. Нам такие люди нужны сейчас в разведке.
— Ваше Величество, — ответил мне генерал. — Я уже пытался это сделать неоднократно, но Кузнецов категорически отказывается.
— Что значит отказывается? — удивился я.
— Ну, видите ли, он верен своему командиру, как самурай сёгуну. И всерьёз считает, что стоит перейти под командование другого командира, как удача его покинет.
— Передайте ему, это мой личный приказ, — добавив металла в голос, произнёс я. — Если он собирается стать самураем, как бы его не сделали ронином. Пусть отправляется к Фраучи. Это моё последнее слово.
На том конце трубки послышалось молчание.
— В общем, Кузнецов сегодня вечером оказывается в распоряжении Фраучи. А в самое ближайшее время его отправят в Германию. У нас огромная нехватка людей, способных говорить по-немецки, при этом способных не вызывать подозрений. Я думаю, вы должны меня понять. А если начнёт упрямиться, то для того, чтобы остудить его пыл, можно отправить его на пару месяцев валить родной лес на родном Урале.
Поступаю я, может, и жестоко, относительно тёплой дружбы Медведева и Кузнецова, но подпоручики и даже генералы должны слушаться своих начальников. Потому что начальникам видно больше и задач у начальников куда больше.
Да сейчас диверсионные группы, безусловно, важны. Но если сравнивать с нехваткой разведчиков, потребность которых гораздо важнее, то мы сможем и прожить как-то без хорошего диверсионного отряда. Ведь кадровых разведчиков у нас катастрофически не хватает и нам очень нужно усиливать разведку. Вот, скажем, мы до сих пор не знаем тех мест, где производится синтетическое топливо, а тем временем немцы, утерявшие на короткий миг инициативу, снова оправляются от тяжелейшего удара, а нам этого не нужно. Поэтому пусть Фраучи готовит спецгруппу, которая займётся определением координат лабораторий или целого завода, или где они там производят это синтетическое топливо. А если уж Кузнецов так верит своему командиру, то тут можно пораскинуть мозгами и на место Медведева поставить кого-то другого, а эту парочку отправить по той же самой задаче, но вместе. Пускай Медведев изображает немого, если он немецкого языка не знает. Вот и поработают в связке. Всё же способности Медведева и для разведки неплохо сгодятся. А уничтожить Центр по производству горючки, чем не диверсионная задача? Для нас это гораздо важнее, чем подрывать десяток других банальных батальонных штабов или завалить пару шахт. Ну а если им так и неймётся, то пускай по пути и батальонные штабы тоже подрывают, если в них так силён диверсионный инстинкт.
Ну а моя задача вернуться к своему рабочему месту. Работы и без того хватало.
Тревожные сведения приходят из Венгрии. Венгры, конечно же, молодцы, что так бесстрашно выступили против австрийцев и решили отделиться от Австрии. Но похоже, что в боях с австро-венгерской армией они терпят тяжёлое поражение. Это в XIX веке, когда венгерская конница могла лупить австрийцев и в хвост и в гриву, у них было огромное преимущество. Тогда, чтобы сохранить империю, Францу Иосифу пришлось звать на помощь русскую армию.
Но теперь ситуация иная. У венгров почти отсутствует артиллерия. Танков у них вообще нет, равно как и авиации. Австрийцы же, уступая венграм в личной храбрости и других качествах, технически гораздо лучше оснащены. И не исключено, что австрийцам оказывает помощь Германия и Франция. Да что там не исключено, так оно и есть. И что нам в этой ситуации делать? С одной стороны, воюют венгры и австрийцы, и нас эта проблема не должна касаться. Ведь стоит нам вмешаться, как мы станем стороной конфликта и попросту настроим против себя ту же Австрию. С другой стороны, чисто по-человечески жалко венгров. Только вот вопрос, чем реально Россия может помочь Венгрии и надо ли им вообще помогать? Мои симпатии и антипатии — это одно, а вот голый политический расчёт — совсем другое.
