хаос все не отставал: трогал липкими пальцами, забирался в уши и нос, прокрался даже под кольчугу и слои одежды, в самые сокровенные места, и все гладил его, изучая – что он такое.
– Что ты? Кто ты?
Чужой голос, нежный и вкрадчивый, зазвучал прямо в голове, и он постучал ладонью по уху, пытаясь избавиться от навязчивого шепота. А объятия хаоса становились все бесстыднее, и Ричпок, сглотнув, вдруг понял, что ему это нравится. Это было похоже на ласки, которых никто не дарил ему так давно. Сердце забилось быстрее, во рту пересохло, и Ричпок вдохнул хаос глубже. Забродивший кисель? О нет! Густое вино, которое надо смаковать, наслаждаясь богатым букетом.
Он дышал хаосом, пил его, слизывал с губ…
Обернулся на магов. Идут себе следом, хмурятся, делают вид, что ничего такого не происходит. Хитрецы! Он хихикнул и открыл рот как можно шире, впуская хаос в себя. Чистая амброзия! Энергия! Жизнь!
Так вот зачем маги ходят в хаос! Они лгут о том, что здесь страшно, лгут о погибших. Сколько они уже бродят здесь – ни твари.
Вспомнив о цели, Ричпок попытался вглядеться в местность. Останки деревьев, белые кости, насыпь. Одинокая стена из серых камней вынырнула перед ним, пялясь слепыми окнами, и исчезла снова. А в глубине хаоса мелькнула далекая тень. Что-то двигалось, ходило кругами, точно акула, преследующая жертву и выбирающая момент для атаки. Ричпок задержал дыхание, эйфория схлынула, и на миг к нему вернулась прежняя способность здраво мыслить.
Тихий шепот, клочья тумана лезли в глаза, и Ричпок зажмурился и потряс головой.
– Там что-то есть, – прошептал он.
– Конечно, есть, – ответил Адалхард и добавил: – Никому не высовываться. Мы не хотим привлекать внимания.
И снова пошел вперед.
Ричпок совсем потерял ощущение места и времени и готов был схватиться за край черного плаща, как ребенок за мамкину юбку – только бы не потеряться. Зачем он пошел сюда? Он ведь хотел сделать что-то важное. Хаос надо победить. Хаос – это плохо. А хуже всего – королева.
А потом появилась она. Женщина, прекраснее которой он не видел раньше. Похожая сразу и на мать, которая единственная искренне его любила, и на шлюху, с которой он лишился невинности, и на юную жрицу из храма воды, ради которой он когда-то целый год ходил на службы.
– Кто ты? – спросила она, глядя прямо в его душу.
Ричпок обернулся, но остальные шли себе дальше, ничего не замечая.
– Ты мой возлюбленный, – прошептала она, и это был не вопрос.
Ее волосы медленно развевались, словно плавая в воде, и их прижимала корона.
Королева хаоса. Ричпок положил руку на эфес меча и свернул к ней, влекомый неудержимой силой. Его несло к королеве невидимыми течениями, подталкивало ветрами, земля послушно ложилась под ноги, как будто он шел прямиком по дороге своей судьбы. Наверное, так и есть. Ему предначертано стать тем самым, избранным. Когда-то она была человеком. Значит, он сможет ее убить. Ведь сможет? Этого он хотел?
Сквозь одеяния из тумана просвечивали плавные линии, белая кожа, высокая грудь. Королева улыбалась и протягивала к нему руки. Словно мать, встречающая его с прогулки, словно женщина, готовая дарить ему любовь, словно жрица, знающая о нем все то, о чем он сам только догадывался.
– Иди же ко мне, – позвала она. – Подари мне поцелуй.
***
Обычно от хаоса люди дурели как от вина, начинали глупо хихикать, а потом отрубались. Родерик все ждал, когда это случится с Ричпоком, но тот держался молодцом: шел себе следом и помалкивал. Грешным делом Родерик даже подумал – а вдруг он, Кливер Ричпок, и есть тот избранный, что убьет королеву. Что противопоставить хаосу, как не порядок? А Ричпок был его воплощением – скучным, занудным до зубовного скрежета и упивающимся своей властью крючкотвора.
Родерик даже ждал, что хаос отторгнет Ричпока как нечто чужеродное, вытолкнет прочь, как его самого когда-то из Лабиринта. Но нет, за Стену мог зайти любой. Куда сложнее выйти.
Обернувшись, он увидел, как Ричпок хлопает ртом, точно рыба, выпрыгнувшая на сушу. Глаза зажмурены, на лице блаженство. Значит, и его проняло – понял Родерик с легким разочарованием. Моррен считал, что люди весьма опрометчиво называют себя гармоничными. Если боги кому-то дали стихий с излишком, то кому-то могло достаться меньше. По мнению Моррена – абсолютному большинству. А за Стеной они получали недостающее, напитываясь энергией хаоса и чувствуя беспричинную радость, иногда даже экстаз. Поэтому людей в патруль набирать бесполезно – толку от воина, который жмурится как обожравшийся кот.
Родерик заложил небольшой круг, чтобы вернуться к Стене до момента, когда Ричпок начнет отплясывать или горланить пошлые песни. Моррен наверняка обидится, что пропустил такое представление.
– Эй! Куда! – донеслось сзади и, обернувшись, Родерик увидел Ричпока, который целеустремленно шел к пересохшему руслу реки.
– Кливер Ричпок! – выкрикнул он. – Вернитесь!
Но тот вынул меч и неловко взмахнул им, взрезая хаос.
***
Зря ему дали оружие. Как бы не повредил себе чего. Выругавшись, Родерик пошел за Ричпоком следом и вскоре понял – что-то не так. Хаос сгустился, толкая его прочь, стал плотным и вязким, точно смола, и каждый шаг давался с трудом. На грани слышимости звучал чей-то шепот.
– Поцелуй… поцелуй… поцелуй…
Голос живо напомнил о снах, которые преследовали его раньше, и по коже побежали мурашки, точно от холода, которого он уже не испытывал.
Ричпок взмахнул мечом снова, целясь в хаос, и Родерик швырнул туда сгустком огня. Искры вспыхнули в хаосе, туман рассеялся, и из него показалась Королева. Огонь стекал по ее волосам, одеждам, прекрасному телу, впитываясь, словно влага в губку. Она повернулась, и Родерик невольно сдержал пламя, рвущееся из посоха. У нее было лицо Арнеллы, ее нежные черты и улыбка, но во взгляде одна пустота.
Королева шагнула в сторону, спрятавшись за чахлую спину Ричпока, и тот, подняв меч с таким усилием, словно он весил тонну, вонзил его прямо в нежную грудь, едва прикрытую одеждами.
Сзади радостно закричали, у Родерика перехватило дыхание. Да ладно! Неужели? Неужели все закончится прямо сейчас? Застонав, Ричпок навалился на меч обеими руками, и он вошел в тело по самую рукоять. Отпустив его, он отшатнулся на два шага назад, покачиваясь, словно пьяный, и посмотрел на Родерика.
– Беги! – выкрикнул он, пытаясь пробраться к нему через хаос, и швырнул огнем снова, но пламя не причинило Королеве никакого вреда.
– Любимый, – скорбно произнесла она, глядя на Ричпока, взмокшего, точно мышь. – Это сердце давно уж не бьется.
Ричпок
