…— Так, так. Какую же цель ставите перед собой, товарищ Карло? — Доктор Илизаров смотрит на гостя. — Мы должны знать, что вы хотите. Ходить без помощи палки? Не хромать? Носить не ортопедическую, а нормальную обувь? Снова вернуться в горы?
Увидев смятение пациента, поднялся, пригласил в кинозал. На экране мелькали кадры. Брумель на костылях. Брумель с аппаратом. Брумель учится ходить. Счастливый Брумель идет с Илизаровым по площади!..
Карло закрывает на миг глаза: вот так же идти по площади — свободно, легко, не опираясь на палку, — будет ли это с ним?
— Доктор, вы считаете возможной операцию?
Прислоненная к креслу трость из вековой лиственницы — подарок сибиряков — от резкого движения руки падает на пол.
— Да, — откуда-то издалека глухо звучит голос сидящего рядом Гавриила Абрамовича. — Какая она будет, эта операция, еще не знаю. Надо думать. Время у нас с вами есть, пока вы заканчиваете ваши контракты, — и он засмеялся облегченно, словно так же долго и мучительно ждал вопроса от Карло, как тот ждал ответа.
Прошел еще год. Весной 1980-го Карло Маури снова прилетел в Курган. Теперь он уже знал этот город и его людей. Хотя на родине его снова пытались отговаривать лечиться в Советском Союзе, пугали Сибирью, предлагали Швейцарию.
Карло улыбался в ответ. Весь этот год с ним происходило что-то странное, похожее на то, как ждут день рождения дети. Он стал все чаще возвращаться мыслями в давно прошедшее и неожиданно находить в настоящей своей жизни такое, что когда-то уже было с ним. Только очень давно. Временами ему даже казалось, что не в двадцатом веке он повторил маршрут соотечественника Марко Поло, а шел с ним на лошадях, верблюдах и яках семьсот лет назад. Скрипели деревянные повозки, медленно вставало и заходило солнце и никого не было вокруг… Путешественники шли из Венеции, через Турцию, Ирак, Афганистан… На границе с Китаем XX век жестоко напомнил о себе: власти не позволили экспедиции добраться до конечного пункта Марко Поло — Пекина. Собственно говоря, он не ставил целью пройти весь путь от начала и до конца. За год путешествия он удостоверился во многом и многое открыл для себя. Простые люди повсюду помогали ему, делились тем, что имели. Так было, когда Карло жил среди аборигенов Австралии и эскимосов Гренландии и на Новой Гвинее. Он питался их пищей и спал в таких же хижинах, не пользуясь никакими удобствами, рожденными цивилизацией. Он пришел к выводу: чтобы понять людей, надо жить их жизнью, надо стать среди них своим.
«Стать среди них своим…» Операцию сделали в последних числах апреля. Она была сложной, очень сложной. Подобную еще никому не делали. В один прием решалось несколько проблем: ликвидировать укорочение ноги и выправить ее, поставить стопу в нормальное положение и сделать ее такой же верной опорой, как у здоровой ноги. Живи Карло в нашей стране, операцию сделали бы постепенно, в несколько этапов. Но у него было всего четыре месяца, которые он мог позволить себе болеть. На третий день, опираясь на костыли, Карло пошел. Аппарат, специально сконструированный и изготовленный для него, не мешал.
Прилетела жена. Он встречал ее, и она плакала, настрадавшись в переживаниях и бог весть чего напридумав за дорогу от Рима до Кургана. Потом они были на городских торжествах, посвященных 35-летию Победы советского народа в Великой Отечественной войне.
«Вот ведь какая сложная штука жизнь», — думал Карло. Мог ли он предполагать, когда подростком помогал итальянским партизанам в горах разыскивать тайные тропы, был связным и переносил оружие, что минет не один десяток лет, и он, став взрослым, встретится с русскими, принесшими миру освобождение от фашизма. Встретится вот в таких обстоятельствах, и они, бывшие фронтовики, будут ободрять его: «Держись, Карло, где наша не пропадала!». И он, отвечая на сильные, теплые рукопожатия, вдруг почувствует себя своим среди них, и это чувство уже не исчезнет, останется с ним как великий дар нелегкой и счастливой его судьбы.
…Тихим вечером мы беседуем с Карло и его женой во дворе Научно-исследовательского института экспериментальной и клинической ортопедии и травматологии. Пышным белым букетом распустилось черемуховое дерево и горьковатым, чуть тревожным запахом наполняет воздух.
— Карло, когда вы собирались сюда, вас пугали Курганом, Сибирью, советовали снова лечиться в других странах?
— Да, меня оперировали семь раз, лечение стоило безумно дорого, а я оставался инвалидом. Мне, конечно, трудно было представить, что кто-то способен облегчить мою участь. В это надо было сначала поверить.
— Первым вас убеждает Юрий Сенкевич, потом вы вместе с ним летите в Курган, знакомитесь с доктором Илизаровым и его институтом?
— Все было так. Сейчас прошло немало времени, и я многое увидел своими глазами, пережил, поэтому хочу добавить кое-что и хочу, чтобы меня хорошо поняли.
Карло волнуется, то говорит торопливо, то замолкает, подыскивая самые образные слова, сравнения, чутко слушает переводчика, журналиста АПН Александра Бандерского, стараясь в интонациях пока незнакомой русской речи уловить переживаемое им состояние. И продолжает снова:
— Есть совершенно принципиальное отличие в методах лечения зарубежных и советских врачей, в их отношениях с больными. Наши врачи стоят далеко от больных, от народа, у них даже есть прозвище «бароны». Всюду, где я лечился, я спал хорошо — на ночь мне давали наркотики. Там чуть пожаловался на боль — сразу суют таблетки: успокойся и отвяжись.
Здесь врачи предпочитают, чтобы пациенты сами справлялись со своими жалобами и болями. Это очень правильно, потому что человек должен понять себя в боли и страдании и преодолеть их. Не ждать чуда, а бороться. У вас я впервые ощутил себя соучастником врача, помогающим преодолеть недуг. Наши медики используют не только научные методы, но также и человечность, а это для больного, понятно, совсем немаловажно.
— Вы говорили Карло, что поверили доктору Илизарову и его методам лечения?
— Здесь каждый день больные видят результаты: еще вчера был на костылях, а сегодня без них. Надежда на успех — все пронизано этим, чувства и настроения людей и по-моему даже воздух. Я приехал, потому что поверил доктору Илизарову. Меня привела сюда не только моя собственная болезнь, а еще и желание быть примером для итальянских врачей в освоении новых методов лечения. Политическая напряженность в мире воздвигает стены между людьми и государствами. Я глубоко убежден, что метод Илизарова тоже способен разрушать преграды к взаимопониманию и дружбе.
— Итальянские ученые и практики давно интересуются методами Илизарова. Вы знаете о переписке его с профессором Монтичелли. Вот и ученик Монтичелли, доктор Спинелли из клиники Римского университета, специализируется сейчас здесь.
— Доктор Спинелли приобрел много новых знаний от советского коллеги. Но лично я думаю, что самой лучшей пропагандой новых методов лечения и живым примером этого будем Микель, Роберто и я, излеченные в Кургане доктором Илизаровым и его помощниками.
Микель и Роберто, юные его соотечественники, вместе с советскими и зарубежными сверстниками были возле Карло во время нашей беседы и, что называется, ели его глазами, ожидая обещанный кинофильм. Много прекрасных фильмов о своих путешествиях привез Карло в Курган. Он показывал их с удовольствием во многих организациях города, на туристском слете и в пионерских лагерях. Сегодня он будет демонстрировать фильм для медицинских работников и пациентов клиники. В конференц-зале института уж нет свободных мест. Добровольных помощников — донести тяжелую сумку с кинолентами — множество. Восторженные детские голоса, раздающиеся в ожидании необыкновенных чудес, придают вечеру в клинике атмосферу радости и праздника. И снова плывет в океане хрупкая тростниковая ладья, а Карло говорит:
— «Ра» — это вроде бы весь наш мир в миниатюре. Земля ведь тоже как одна большая лодка, на которой плывет в будущее человечество, и от нас самих зависит судьба нашего плавания.
В институте лечатся люди из разных стран, и Карло обращается к ним с этими простыми и очень понятными словами. Ему, объездившему весь мир и много видевшему, хочется всем передать свою тревогу и свою любовь к людям. Он говорит:
— Мне кажется, что все советские люди связаны между собой какими-то необыкновенными связями. Мне доводилось бывать в разных государствах, о Советском Союзе скажу, что это самое великое общество людей нашего времени. Я это хорошо познал. Даже не вдаваясь в политику, экономику, социальные проблемы. Достаточно сказать о ваших детях. Они не только дети своих родителей, а дети общества, которое заботится о них.
На празднике искусств в Юргамышском районе нашей области, где побывал Карло, он увидел, что перед сельскими жителями давали концерт ведущие артисты различных республик страны, и никак не мог подсчитать, сколько бы это стоило, если бы на его родине профессиональные актеры задумали подобное.
