В 1731 году он присутствовал на собрании Великой Лондонской Ложи, где в честь его был поднят тост за «Провинциального Гроссмейстера Северной Америки».
Более серьёзное значение имели грамоты, выданные в 1733 и 1734 году бостонцу Генри Прайсу, первая на звание «Провинциального Гроссмейстера Новой Англии и всех относящихся к ней владений и территорий», а вторая на звание «Гроссмейстера всей Америки».
«Привилегии пенсильванских масонов», об утверждении которых хлопотал перед Прайсом Франклин, заключались в существовании в Филадельфии независимой от Лондона Великой Ложи, учреждённой здесь, при деятельном сотрудничестве Франклина, в 1731 году. Франклин познакомился с масонством, по-видимому, ещё в 1725—1726 годах во время путешествия в Лондон, когда ему было всего девятнадцать лет. Вступить в масонство он в это время ещё не мог, так как для этого требовался по уставу 25-летний возраст, и потому по возвращении в Америку он основал, по образцу масонства, своё собственное тайное общество — «Клуб кожаного передника» — зародыш будущего «Книгоиздательского и Философского Американского Общества». В масонство он был принят в Филадельфии в 1731 году и сразу стал играть в учреждённой в этом году Великой Ложе выдающуюся роль: немедленно по вступлении в масонство он сделался её «Депутатом-Гроссмейстером» (товарищем Гроссмейстера), в следующем году он составил для неё первый в Америке масонский устав, а в 1734 году был выбран Гроссмейстером.
Три года спустя в Филадельфии произошло событие, едва не повлиявшее очень печально на судьбу пенсильванского масонства. Некий Эвон Джонс, аптекарь по профессии, вздумал в компании с несколькими приятелями, как и он, не имевшими никакого отношения к масонству, разыграть шутку над своим учеником Даниилом Ризом — поклонником оккультизма, мечтавшем непременно вступить в масонский орден, чтобы узнать его «страшные тайны». Шутники рекомендовались Ризу масонами и предложили «вступить в ложу». Тот, не подозревая обмана, немедленно согласился. Его привели с завязанными глазами в погреб аптекаря, и заставив проделать разные циничные и фантастические обряды, объявили «посвящённым в ученики». Через несколько дней началось «посвящение в мастера». На этот раз шутка кончилась трагедией: «дьявол», украшенный коровьими рогами и хвостом и державший в руках блюдо с зажжённым спиртом (очевидно, «адский огонь»), нечаянно опрокинул его на Риза и причинил ему смертельные ожоги. Джонса и его соучастников арестовали и предали суду как убийц.
Великая ложа Пенсильвании в самом начале процесса заявила через местные газеты о непричастности масонов к делу, но в обществе быстро распространились противоположные слухи.
Тёмные слухи о масонских преступлениях дошли и до родителей Франклина, живших в Массачусетсе. Мать в ужасе оплакивала гибель сына, попавшего в сети «ариан и арминиан». В письме, адресованном отцу по этому поводу, Франклин уверял его, что «масоны — самые безобидные люди, ни в принципах, ни в поступках которых нет ничего противного религии и добрым нравам», и просил свою мать «приостановить её приговор над масонами, пока она не узнает их лучше». «А пока, — писал он, — пусть она относится к ним доброжелательно, как я отношусь к её недругам арианам и арминианам, о которых мне так же мало известно что-либо, как и ей о масонах».
В 1755 году в Филадельфии состоялось торжество освящения масонского дома — первый случай освящения здания по масонским обрядам. В публичной процессии, двигавшейся из ложи в церковь Христа «для выслушивания божественной службы», принял участие сам губернатор провинции и 127 членов трёх пенсильванских лож, в числе которых находился в должности «товарища Гроссмейстера» Великой Ложи и Вениамин Франклин.
Расслоение масонства в Англии нашло отголосок и в американских колониях: наряду со старыми английскими ложами здесь появились шотландские и ирландские ложи, а также английские ложи «старого устава», не признававшие авторитета первой Великой Лондонской ложи. Наконец, вместе с английскими войсками (во время французских и индейских войн) приезжали в Америку и странствующие военные ложи, тоже большей частью «старого устава». Все эти новые ложи выгодно отличались от прежних своей большей демократичностью и доступностью: тогда как ложи «новых» ограничивали свой состав почти исключительно представителями высшего света, ложи «старых» масонов охотно открывали двери простым офицерам, морякам, купцам средней руки и даже ремесленникам.
Новая Великая Ложа в Лондоне с гораздо меньшей щепетильностью раздавала свои патенты, чем это делала её старшая современница. Немудрёно, что при первом появлении в Америке «старое» масонство стало получать над «новым» решительный перевес. Оно обгоняло его своим ростом: многие ложи «новых» меняли свой ритуал, или закрывались по мере того, как весь их состав перекочёвывал к «старым».
В Пенсильвании «Великая Провинциальная Ложа» «старых» была организована в 1760 году. Первым Гроссмейстером её был богатейший землевладелец Пенсильвании Уильям Болл, незадолго до того перекочевавший к «старым» масонам от «новых».
Перед началом революции в Америке числилось восемь великих лож три уже известные нам (две в Массачусетсе и одна в Пенсильвании) и другие пять в Нью-Йорке, в Вирджинии, в Джорджии и в обеих Каролинах: В почти всех колониях конкурировали различные ритуалы, перекрещивались влияния различных центров. В Вирджинии, например, до возникновения там местной Великой Ложи (в 1777 году) масонские ложи основывались и по хартиям Массачусетской Великой Ложи «новых», и по хартиям Пенсильванской Ложи «старых», и по хартиям Великой Шотландской Ложи. В одной из этих последних (шотландских) лож, основанной в 1752 году в маленькой деревушке Фредериксбург, был принят в масонство (4 ноября 1752 года) молодой майор королевской армии, будущий герой освободительной войны, Джордж Вашингтон.
Джордж Вашингтон
Члены масонских лож принимали в американской революции самое деятельное участие. Почти весь командующий состав американской армии, начиная с главнокомандующего и кончая низшими офицерскими чинами, принадлежал к числу масонов. Масонами были также почти все выдающиеся политики этого времени — Джемс Отис, Самуэль Адаме, Джозеф Уоррен, Джон Маршал и др. — равно как и большинство народных представителей, подписавшихся под Декларацией Независимости в 1776 году и под Союзной Конституцией 1787 года.
Современные американские масоны с гордостью вспоминают, что во время знаменитых событий с Бостонской партией чая (ноябрь 1773 года) помещение Ложи св. Андрея в таверне «Зелёного Дракона» играло роль «гнезда, в котором высиживались патриотические заговоры», и что именно оттуда получили свои индейские костюмы большинство расправлявшихся с чаем «сынов свободы». В книге протоколов ложи за этот день стоит лаконичная надпись — «братья отдали своё время получателям чая», а на полях — несколько раз написана заглавная буква Т (чай).
Британские власти хорошо различали патриотические и верные Англии ложи: во время британской оккупации Филадельфии (сентябрь 1777—июль 1778 года) помещение ложи № 2, члены которой отличались своим патриотизмом, было разгромлено солдатами, и вся принадлежащая ей утварь — одежды и книги — похищены, тогда как ложи № 3 и 4 продолжали спокойно собираться, и многие офицеры британской армии были приняты в их состав.
Первым случаем официального манифестирования «старым» масонством своих патриотических чувств была процессия, организованная в 1778 году Великой Пенсильванской ложей по случаю приезда в Филадельфию Вашингтона. Она была приноровлена к ежегодному масонскому празднику 27-го декабря (день апостола Иоанна), но по случаю воскресения, ввиду отсутствия в этот день свободных церквей, перенесена на следующий день. Со времени освящения в 1755 году масонского дома это было первое в Филадельфии публичное шествие масонов. К Вашингтону заблаговременно явилась депутация от пенсильванских лож, вручившая ему приветственный адрес и приглашение принять участие в процессии: «Его превосходительство, — докладывали затем депутаты в Великой Ложе, — изволил выразить свою признательность и ответил полным согласием».
Летом следующего года — в день Иоанна Крестителя 24-го июня — состоялось второе масонское торжество с участием Вашингтона, на этот раз уже при самой армии, стоявшей лагерем в штате Нью-Джерси. Организатором праздника была военная ложа Коннектикутской «линии» «Американский союз», но участие приняли в нём и другие ложи. «По окончании торжества, — рассказывает современный отчёт, — Его Превосходительство брат Вашингтон в сопровождении секретаря и надзирателей ложи прошёл через толпу братьев к реке и спустился в свой катер при звуках музыки, игравшей „Боже, храни Америку“. Когда катер отчалил, с берега раздалось троекратное ура, на которое ответило троекратное ура с катера. Музыка играла Гренадерский марш…»
