Ко второму мужчине тут же подскочил молодой помощник, предложив руку опереться — ибо тот носил трость не просто так, а, судя неловким движениям и подволакивающейся левой ноге, действительно в ней нуждался.
— Так постою, — отмахнулся тот от помощи и с неприкрытым интересом принялся изучать невысокое, в два этажа, здание за изящным забором и яблоневым садом в десяти метров перед собой.
Двери автомобиля так и осталась открытыми. Впрочем, будь они оставлены такими даже без присмотра, опасности для хранимого имущества практически не было — номера длинной машины работали лучше всякой охраны и замков. Вернее, их отсутствие — ни цифр, ни букв. Один лишь герб из потемневшего дерева, с чуть грубоватой резьбой. Редкое явление, для людей простых означающих только одно — лучше не связываться. Людям же служивым герб терпеливо давал ответы на все возможные вопросы: да, мы провозим оружие; да, может быть мы даже нарушили закон; нет, вы не можете нас остановить. А еще вы не можете останавливать плохонькую Газельку, что прикорнула в пяти метрах за роскошным лимузином, потому что она под нашей защитой.
Разумеется, сиятельные князья, владельцы земли, а так же их слуги, могли бы останавливать, обыскивать и вообще вести себя по-хамски с владельцами любых гербов, но как-то глупо для собственного здоровья ссориться с крупнейшей в Империи частной армией одаренных. Древичей не особо почитали, но вы ведь не отвешиваете поклонов ядовитой змее, будучи встретив таковую в лесу? Вы просто обходите ее широким кругом… Хотя желающих прибить тоже может оказаться не мало, но то — одну, да с палкой или огнем в руках. А если, убив полоза, привлечешь сотню кобр?
Из Газели тем временем выбрался высокий юноша, с хозяйственной заботливостью оглядел неказистый транспорт и для порядка простучал колесо носком штиблет. Тут же спохватился и протер замшевой тряпочкой обувку, проверил стрелки на выглаженных брюках, огладил белоснежную рубашку и слегка поправил лепесток красной бабочки.
— Куртку накинь, — бросил ему мужчина с тростью, не оборачиваясь.
— Ага, — подбежал тот к лимузину и с благодарным кивком принял недостающую деталь костюма у другого водителя — такого же молодого, как он сам, в схожем наборе одежды, но в очках.
— Идем, — сделал мужчина первый короткий шаг и тут же замер.
Его взгляд наткнулся на металлический прямоугольник с княжеским гербом над калиткой и изрядно потемнел
— Один пойду, — изменил он решение. — Толик, Семен, по машинам и моторы не глушить.
Ребята коротко кивнули и отступили назад. На лицах их, правда, мелькнуло желание оспорить приказ, но исчезло столь же быстро. Мужчина же в берцах оправил мешковатого вида коричневую куртку, накинутую поверх белой водолазки, и молча развернулся, оглядывая подходы.
Конец трости вдавил звонок справа от двери, и из глубины дома донесся еле слышный перелив мелодии. Оставалось только ждать, на всякий случай готовясь к худшему. Потому как еще никогда княжеское внимание, выраженное щитком над дверью, и просьба срочно привезти очень много денег, не означали вместе ничего хорошего.
Но вопреки недобрым мыслям, первыми из двери показались любопытствующие мордашки двух девчонок лет по семи, которых тут же оттеснил их ровесник, а затем вся малышня и вовсе пропала, дабы уступить место чуть растрепанному на вид старику в помятом костюме.
— Чем обязаны? — Грозно спросил он с порога, оглядывая через голову мужчины лимузин и грузовик.
— Нам бы Максима, уважаемый, — дружелюбно ответили ему.
Старик порывисто вздохнул и привалился к двери, заодно пресекая новую попытку любопытства юных обитателей дома.
— Что он опять натворил?
Мужчина озадаченно оперся на трость.
— Я вот хотел узнать то же самое.
Дверь вновь отворилась, выпуская еще одного жителя дома — лет сорока на вид, в брюках, тапочках и рабочем фартуке поверх рубашки.
— Это к Максиму, — сообщил ему старик, указывая на гостей.
— Что он опять натворил?!
Гость растерянно оглянулся назад.
— Мы просто его старые друзья!
— То есть, он ничего не сжег, не сломал, никого не побил? — Не поверили ему.
— И не утопил? — добавил старик.
— Нет! — Мужчине отчего-то подумалось, что ему ни на грамм не поверили. — Он просто попросил нас приехать!
К его счастью, в окне первого этажа показалось знакомое лицо.
— О, это ко мне, — раздался довольный и звонкий голос.
Тут же из раскрытой рамы немного неуклюже показалась нога в гипсе, а затем и молодой парень целиком.
— Максим, упадешь! — Ахнули с крыльца.
Но тот уже повис на руках, удерживаясь за карниз, и аккуратно спустился на землю.
— Там у дверей пробка, — чуть смущенно ответил он всем и активно заковылял на негнущейся ноге к дорогим гостям. — Очень рад. Пап, идите все сюда — мои приехали!
— Не знаю, какие-такие «мои», - заворчал старик с крыльца и скрылся внутри дома, щелкнув замком напоследок.
Из-за дверей раздался разочарованный стон на три голоса.
— Вырос-то как, — приобняв рукой, оглядел Максима старший гость.
— Пап, знакомься, это Николай Иванович. Мой… Первый учитель, — отступил тот на шаг, представляя незнакомца хозяину дома. — Дядь Коля, это Михаил Александрович.
— Очень приятно. А вас я, кажется, знаю, — осторожно подержавшись за руку, повернулся Михаил ко второму взрослому. — Это ведь с вами мы в Багиево…
— Именно, — пресек тот ритуал узнавания и отметил новую встречу крепким рукопожатием.
Тут и водители машин, повинуясь разрешающему кивку, подошли, чуть робея. И столь же неуверенно потянули руки к Максиму.
— Приве-ет! — ответил тот объятием, умудрившись сжать обоих, а потом уже, уловив нотку недовольства на лице дядь Коли, степенно раскланялся.
Заодно и молодые люди довольно раскраснелись, растеряв прежнюю неловкость.
— А я вот тут живу, — махнул рукой Максим в сторону дома и повел друзей за собой, умудряясь на одной здоровой ноге двигаться быстрее, чем остальные на двух. — А вы как? Вижу, неплохо, — остановился он возле лимузина и, посерьезнев, повернулся назад.
Друзья резко отшатнулись.
— Максим, — кашлянул Николай Иванович, вышагнув вперед. — Все, что тебе принадлежит — на месте. Просто мы поменяли часть наличных на счет в банке. Бумажные и цифровые деньги стоят по-разному, и это, — качнул он тростью в сторону машины, — часть разницы.
— Неплохое отличие, — задумчиво ответил Максим и направился к грузовику. — И сколько?
— Два процента. Почти настолько же отличаются наличные от золота.
— А алюминий? — Заинтересовался он, даже приостановившись на секунду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
