Взгляд его остался пронзительным, но хватка на моем воротнике чуть приослабла.
— …Разве я не говорил уже? Я просто спасаю сестру.
— Да-да, и только что ты тоже пытался ее спасти. Но н а э т о т р а з о п о м о щ и п р о с и л я, а н е т в о я с е с т р а, ты в курсе?
При этих словах глаза Миядзавы-куна округлились.
— Вот скажи, Миядзава-кун. Таинственное нечто, которое ты даже не можешь отличить от меня, правда тебе так дорого?
Наверняка ему очень хотелось противопоставить что-либо моей воле. Но возразить ему было нечего, так что он лишь продолжал кусать губы, пока они не побелели.
— Спасай сестру сколько хочешь. Я тут ничего не могу поделать! Но знаешь? [Рико Асами] не твоя сестра. Ну же, Миядзава-кун, скажи мне еще раз.
И я задал вопрос.
– К о г о т ы б у д е ш ь с п а с а т ь?
Миядзава-кун сердито смотрел на меня.
Я сердито смотрел на него.
— …Твою мать!! — взревел наконец Миядзава-кун и рывком отпустил мой воротник.
Он поднял кулак, чтобы выместить гнев на стенке… но остановил руку на полпути и сник.
— …Делай что хочешь, — произнес он, глядя в пол. — Делай что хочешь! Хочешь остановить «Неделю в трясине» — вперед, только меня оставь в покое. Не цепляйся ко мне. Я больше ничего не буду делать.
— К сожалению — э т о г о н е д о с т а т о ч н о.
Миядзава-кун поднял голову.
— …В каком смысле недостаточно?!
— В буквальном. Столько решимости, столько целеустремленности — недостаточно. Т е б е п р и д е т с я а к т и в н о п о м о ч ь н а м у н и ч т о ж и т ь «Н е д е л ю в т р я с и н е».
Его лицо исказилось от ярости.
— Ты, сука — ты вообще понимаешь, что говоришь?! Ты серьезно хочешь, чтобы я тебе помог над ней измываться?!
— Именно так.
— Кончай нести хрень!! Я просто не могу такого сделать! Я могу не вмешиваться… и ты должен знать, что это максимум, что я могу!
— Ну — ага, знаю. Ведь ты же собирался помочь ей минуту назад, так?
— …
— Вот поэтому я и говорю, что этого недостаточно. С такой твоей решимостью ничего не изменится! [Она] придет к тебе и будет опираться на тебя, это наверняка. И ты снова поддержишь ее; фактически ты поддержишь «Неделю в трясине»!
Услышав мои слова, Миядзава-кун отвел взгляд и пробормотал в сторону:
— Но… я не могу ее так легко бросить.
— Но ты должен принять решение. [Рико Асами] скоро будет здесь.
— …Что?
– [Рико Асами] пыталась запугать меня и потребовала, чтобы я сбежал от Марии. Я решил сделать вид, что подчинился ей. [Она] наверняка придет к тебе, когда подумает, что я послушался ее приказа.
— …Следующее переключение будет в 13:00, хех.
— Да. До этого времени ты должен решить, как ты с ней поступишь. Если ты спасешь [Рико Асами] и «шкатулка» отработает до конца, останется одна лишь [Рико Асами], то есть никто. Если ты отбросишь ее, мы спасем настоящую Рико Асами.
— И ты хочешь, чтобы я тебе поверил? Ха-ха… дурацкий обмен.
— Значит, тебя устраивает первый вариант?
Миядзава-кун сжал руку в кулак.
— Разумеется, нет! И я все это и без тебя прекрасно знаю! Но отбросить ее… я просто не могу, понимаешь?..
Он может говорить что хочет, но решить он все еще не в состоянии.
Это проблема. Миядзава-кун должен отказаться от [Рико Асами]. Он должен заставить ее впасть в отчаяние. Поэтому я сделал последний шаг.
— Никак не могу понять. Почему ты, Миядзава-кун, поверил в «Неделю в трясине»? Я что имею в виду: для того, у кого никогда не было «шкатулки», это звучит совершенно немыслимо, что [Рико Асами] находится во мне.
Он поднял голову и покосился на меня.
— Объясни мне! Как можно верить в такие нереальные вещи?
— …На что ты намекаешь?
— Не можешь придумать подходящую причину? Ладно, тогда я скажу! Мне только одна причина приходит в голову, почему ты мог поверить в существование «шкатулки». Скажи, Миядзава-кун, ты случайно…
И я задал вопрос, о котором умолчал в разговоре с Марией.
– …н е в с т р е ч а л с я с «0», н е т?
Лицо Миядзавы-куна закаменело.
— Не знаю, как именно ты с ним повстречался. Но знаю, что «0» хотел, чтобы ты помог [Рико Асами].
— …
Его лицо стремительно бледнело, он был в полном изумлении.
Похоже, Миядзава-кун не сразу врубился, кого я назвал «0». Его изначально н е в о с п р и н и м а е т никто, кроме «владельца». Я его смог воспринять, только когда услышал имя.
И лишь затем вспомнил, что он мне сделал.
— …А…
Миядзава-кун схватился за голову, по-прежнему стоя с выпученными глазами.
— Я знаю, что ты чувствуешь, потому что я знаю «0». Ты не то чтобы забыл его. Ты просто не можешь вспомнить. Поэтому ты не помнишь и то, что он тебе сказал, но э т о в с е с и д и т у т е б я в п о д с о з н а н и и. Потому-то ты и смог поверить в «шкатулку». И он же заставил тебя думать, что ты должен помогать [Рико Асами].
— …П-погоди минуту. Откуда… откуда ты-то это все знаешь, Хосино?!
Миядзава-кун поднял голову; голос его дрожал, в глазах виднелся страх.
— Я уже сказал: я не знаю! Но я знаю, что «0» не достигнет своей цели, если ты не будешь помогать [Рико Асами].
— Своей цели?.. Какая, черт побери, у него цель?..
— Его цель — наблюдать за мной. …В общем, ты вряд ли поймешь толком, но это правда. Но эта «шкатулка» очень хрупкая, хотя наблюдать за ней наверняка интересно. [Рико Асами] в очень уж плохом положении. Сохранять себя в чьем-то чужом теле, несомненно, очень трудно. Она бы не смогла бороться со мной, если бы у нее не было хотя бы информации, что происходит, когда не ее очередь. О н д о л ж е н б ы л у с т р о и т ь в с е т а к, ч т о б ы м ы м о г л и б о р о т ь с я, и н а ч е э т а «ш к а т у л к а» п р о с т о л о п н у л а б ы б е з в с я к о г о у д о в о л ь с т в и я д л я н е г о. Следовательно, «0» и с п о л ь з о в а л т е б я, чтобы все сбалансировать.
Услышав эти слова, Миядзава-кун медленно опустил голову. Дальше он стоял не двигаясь.
— …Вот все, что я могу тебе сказать!
Последние чары, которые его сковывают. Чары, наложенные на него без его ведома, чары, которые заставляют его защищать «шкатулку». Теперь, когда я все ему объяснил, эти чары должны рассеяться.
— Ладно, мне пора идти. Уже почти час. Тебе решать, как ты встретишь [Рико Асами], когда она придет к тебе. Поскольку [меня] здесь в это время не будет, я не смогу тебя остановить.
— …Я спасу ее. Не слышал, что ли?
Я ничего не ответил. Потому что понял: он просто не желает признавать поражение.
Я закрыл за собой дверь, не оглянувшись.
— …
Я пошел к лестнице. Тут же услышал, как кто-то бросился ко мне из соседней комнаты, но оборачиваться не стал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
