— Я тоже спросила об этом у Первиза, — сказала Лерка. — Он говорит, что до встречи с Ахмедом всегда только рассматривал людей по ту сторону, никак не выдавая своего присутствия, но в тот день ему захотелось потрогать их, из праздного любопытства. Он просунул сквозь стену руку и ухватил Ахмеда за шею. Тот со страха чуть не помер. Кричал как потерпевший. Пришлось Первизу его за стену втянуть да пригрозить — мол, будешь теперь в гарем девушек приводить, иначе попадешь в ад. Вчера ему повезло — получил сварливую бабу в качестве награды за свои труды.
— Черте-что и сбоку бантик! — резюмировала я нашу беседу и вновь обратила свое внимание на новое платье. — Пора… — на выдохе вырвалось у меня, и сразу же тугой комок встал поперек горла.
— Куда? К любимому? — спросила подруга, игриво играя бровями.
— К нему. Наложницу новую поведу, — обреченно ответила я и виновато посмотрела в изумленные Леркины глаза.
Теперь пришла ее очередь диву даваться. Это вам не легенды про магов и целителей рассказывать. Это настоящая жизнь, с причудливыми поворотами судьбы и подводными камнями, не обойдя которых счастья не построить.
ГЛАВА 28
Я ощущала себя стойким оловянным солдатиком, внутри которого завели механизм движения. Мои ровные, спокойные шаги, прямая спина и сложенные перед собой руки рисовали в воображении Фатьмы и сопровождающих нас евнухов обманчивую картину равнодушия.
Счастливая до одури наложница летела за мной, точно птица. Ее сбивчивые шаги и порывистое дыхание выдавали внутреннее волнение и трепет, свойственные всем девушкам перед тем, как впервые остаться наедине с мужчиной.
Дэрья Хатун постаралась на славу, подослав к ней своего личного «стилиста». Фатьма была похожа на модель из глянцевого каталога женской одежды «весна-лето 1576» — блестящие, черные, гладкие, как шелк, волосы рассыпались по плечам и лопаткам, пухлые сочные губы манили алым цветом, большие миндалевидные глаза подвели черными угольками, а скулы подрумянили пыльцой из высушенных цветков сумаха, которые придали им едва уловимый рубиновый блеск.
Подол ее красного атласного платья с широким массивным поясом, украшенным по центру металлическими дисками, шелестел, соприкасаясь с неровной поверхностью каменного пола.
Но больше всего меня злила прозрачная газовая ткань, соединяющая и так чересчур откровенный бархатный лиф с юбкой.
Ее плоский, красивый живот с манящей пупочной впадинкой ловил восхищенные взгляды евнухов.
Я, несмотря на свое шикарное сиреневое платье, вьющиеся, отдающие золотом волосы и не менее яркую «боевую раскраску» на лице, автором которой была Лерка, ощущала себя ее дублером, как на съемках фильма.
Все внутри меня паниковало и истерило. Мне хотелось резко развернуться, в клочья разорвать прозрачный шифон, исцарапать ее гладкое фарфоровое лицо, с размаха ударить кулаком по переносице, чтобы «поправить макияж» парой отменных фингалов, но я сдерживала себя, мысленно повторяя свою мантру: «Он выберет меня».
Остановившись перед дверьми шахских покоев, я ощутила такой прилив адреналина в крови, что мгновенно покраснела, теряя под ногами землю. Сердце в груди ухало, словно огромный сердитый филин, и этот звук эхом отдавался в ушах.
Мой взгляд остановился на Первиз-бее, который всегда лично встречал рабынь, как верный пес, призванный не допустить до падишаха девушек «не надлежащего качества».
Он кивнул мне в знак приветствия, и его рука потянулась к двери, но я жестом остановила его.
— Позволь мне, Первиз-бей, — сказала я дрожащим, слегка осипшим голосом.
— Хорошо, хатун, — сказал он, отойдя на пару шагов в сторону.
Я подошла вплотную к двери и осторожно постучала по ней костяшками пальцев.
— Войдите! — услышав голос падишаха, я нервно сглотнула.
Двое телохранителей, стоявших по обе стороны от входа, не поднимая головы, распахнули передо мной дверные створки, и я увидела могучую прямую спину Джахана и его ровно подстриженный затылок. Точь-в-точь как в наш первый вечер. На нем даже был тот же самый халат. Комок из слез встал у меня в горле.
— Повелитель, я привела к вам гурию — прекрасную одалиску, которая подарит вам радость и негу, — заговорила я, а он резко обернулся и посмотрел на меня с недоумением.
— Рамаль! Ведь я звал тебя сегодня ночью, какая еще гурия? — его брови поползли вверх, а над переносицей пролегла глубокая складка.
— Моя любовь к вам, повелитель, так велика, что я желаю только одного — чтобы вы испытали как можно больше счастливых минут. Вы подарили мне две великолепные ночи, о большем я и мечтать не могла. Но гарем полон других девушек, и каждая из них жаждет провести с вами хотя бы одну ночь. Сжальтесь, позвольте ей войти в ваши покои!
Я физически ощущала нервные толчки под кожей. С огромным трудом я удерживала свой голос от перехода на истеричный визг и молила Бога только об одном — чтобы эта сцена скорее закончилась.
— Что ж… — на выдохе ответил Джахан, и в его глазах зажглось любопытство. Он неспешно подошел ко мне, взял в ладонь мой подбородок и пронзительно посмотрел в застланные влагой зеленые глаза, затем резко отвернулся и вышел в коридор. Я поспешила за ним.
Спрятавшись за спину Первиз-бея, я с тревогой смотрела на пылающую от страсти Фатьму и любимого мужчину, который рассматривал ее так, словно она была спелой вишенкой на огромном торте. В глазах шаха загорелись языки пламени, а уголки рта подернула хищная улыбка.
— Как тебя зовут, хатун? — мягко, чтобы не спугнуть, спросил он у моей соперницы.
— Фатьма, повелитель, — промямлила трясущаяся от возбуждения девушка.
— Не бойся, — ласково ответил ей падишах и взял в руку ее ладонь.
В это мгновение мое сердце провалилось куда-то в подземелье этого дворца, туда, где самое место для склепа. Я заморгала быстро-быстро, прогоняя слезинки, которые мешали мне смотреть на происходящее.
Счастливая Фатьма расплылась в ослепительной улыбке и бросила на меня презрительный взгляд, а Джахан, даже не взглянув в мою сторону, тем временем завел ее внутрь. Перед моим носом закрылась дверь шахских покоев.
— Госпожа, — услышала я рядом с собой знакомый голос кападжи и вздрогнула, — вам незачем здесь больше находиться, я провожу вас в ваши покои, — тихо сказал он.
Я усмехнулась, утерла рукой хлюпающий нос и, горделиво задрав подбородок, отправилась обратно в гарем, кожей ощущая тяжелые шаги начальника шахской охраны за спиной.
— Я проведу вас в вашу комнату через черный ход, чтобы вам не пришлось испытывать на себе взгляды джарийе, — прошептал он, поравнявшись со мной, а я благодарно кивнула.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
