Сопроводиловка в институт, билет в двухместное купе на «Красную стрелу» — все это было в порядке.
«Черт тебя подери! — подумал Владимир Иванович, возвращая бумаги хозяину. — Выскользнул, как угорь из рук! Ох и хитер ты, Шишкарев! Обо всем подумал...» А вслух произнес:
— Такая наша работа, Арнольд Семенович... Доверяй, но проверяй. И все-таки контейнеры не стоит увозить из НПО на дачу. Если я не ошибаюсь... — он кивнул на блестящий металлический цилиндр, — в этой коробочке не менее сотни тысяч долларов?
— Побольше, Владимир Иванович, — улыбнулся Шишкарев. — А вожу я на экспертизу контейнеры сам.
— Не доверяете другим?
— Меня знают в лаборатории: в этот же день сделают все анализы и выдадут документированную справку. Брак — я отправляю поставщикам назад контейнеры, норма — пускаю металл в дело. Такой практики придерживаюсь уже не первый год... Если вы обратили внимание, у меня обратный билет взят на следующий же день.
— Ну вот, дорогой Арнольд Семенович, мы все и выяснили, — поднимаясь из-за письменного стола и протягивая контейнер хозяину, приветливо сказал Владимир Иванович. — И, как видите, не понадобился нам никакой адвокат.
— Ваш симпатичный офицер мог бы все это выяснить и у меня на даче, — внес в бархатистый баритон нотки неудовольствия Шишкарев. — И не нужно было бы везти меня сюда...
— Зато вот повидались, поговорили по душам, — радушно улыбнулся полковник. — Сами знаете, Арнольд Семенович, что творится в родном Отечестве: коррупция, мафия, крупные хищения, продажа государственных тайн, прямая измена Родине... Вот и приходится нам крутиться как белке в колесе.
— Можно позвонить от вас, чтобы за мной машину прислали из Комарова? — спросил Шишкарев. — Не торчать же мне одному в городе до поезда?
— Вас доставят на нашей...
— А говорят, что у милиции денег на бензин нет, — хмыкнул Арнольд Семенович.
— Мы не милиция, — спокойно заметил Селезнев. — Я слышал, от вас ушел начальник охраны Михаил Егорович Леонов?
— Вы все знаете! — рассмеялся Шишкарев.
— Если бы так, — горестно разведя руками, вздохнул Селезнев. Однако взгляд его генеральному «Радия» явно не понравился.
— Леонов ушел руководить частным детективным агентством, — сказал Арнольд Семенович. — Не могли бы вы мне порекомендовать кого-либо на его место?
— Это можно, — охотно согласился полковник, отлично понимая, что это просто треп: Шишкареву совсем не к чему в своей охране иметь сотрудника контрразведки.
Вроде бы все закончилось благополучно, к величайшему удовольствию генерального директора «Радия», однако он почему-то медлил подниматься с удобного кресла. Вскоре стало ясно почему.
— Я понимаю, Владимир Иванович, у вас вряд ли что узнаешь... — дипломатично начал он, пристально глядя в глаза полковнику. — Мой бывший зам Яков Ильич Додин, стервец, накапал на меня?
— Ваш друг? — сделал удивленные глаза Селезнев.
— Друг? — тоже разыграл удивление Арнольд Семенович.— Да я его за финансовые махинации с работы уволил! Чего же вы его не взяли за жабры?
— Вы ведь нам ничего, Арнольд Семенович, об этом не сообщили, — добродушно ответил полковник.
— Вот этот носатый жулик мог торговать любыми тайнами, — горячо заговорил Шишкарев. — Он ненавидел Россию, русских и давно собирался уехать отсюда. Как говорил, из этой Богом проклятой Восточной Колумбии.
— Почему же вы его держали? Да еще на такой ответственной должности?
— Надо отдать ему должное, — уже мягче заговорил Шишкарев. — В финансах он разбирался, как Бог! И связи у него были большие, так что как работник он был просто незаменим.
— И много он у вас в «Радии» украл? — полюбопытствовал Владимир Иванович.
— Я ведь тоже не лыком шит! — усмехнулся Шишкарев. — Не давал ему руки запускать в наш карман. Он деньги делал на всем. Оказывается, был связан еще с несколькими коммерческими фирмами...
— А может, с мафией?
— Темный человек был, — вздохнул Арнольд Семенович. — Перед его отъездом... я ему и руку не подавал...
— Однако в Пулково вы его у трапа «Боинга» облобызали, как лучшего друга! — не удержался полковник. — И горючую мужскую слезу смахнули со своей щеки.
Шишкарев воззрился на него, открыл было рот, но ничего не сказал. Встав с кожаного кресла, глухо произнес:
— Будем считать инцидент исчерпанным?
— Приношу свои извинения за испорченный субботний вечер.
Расстались они, однако, не пожав друг другу руки. Арнольд Семенович, торжествуя победу над этим умным человеком, тем не менее отлично понимал, что тот ему и на йоту не верит, а Селезнев, отдавая должное хитрости и изворотливости генерального «Радия», знал, что тот лишь на этот раз одурачил его.
Сразу после ухода Шишкарева, которого проводил до машины дежурный офицер, зашел Князев.
— Рыбка выскользнула из рук? — все сразу сообразив, с горечью произнес он.
— Как ты нежно: рыбка! — усмехнулся Владимир Иванович. — Уж! Точнее, змея. Он оказался хитрее, чем я думал: обезопасил себя со всех сторон. Ты пистолет ему вернул?
— С этим у него все в порядке, — ответил Артур. — Как же: ценный для государства человек! Вернул я ему «магнум». У него ведь все заграничное, даже оружие.
— Теперь еще осторожнее станет... — будто рассуждая сам с собой, продолжал Селезнев. — Мы только, выходит, спугнули его?
— Ну, положим, воровать эти чертовы редкоземельные металлы он на какое-то время перестанет. Если вообще их воровал. У нас доказательств нет. Кстати, что это такое — редкоземельные металлы... Что их, с Луны доставляют?
И тут начальник удивил Князева! Со знанием дела популярно объяснил, что редкоземельные элементы, так правильно их называют ученые, представляют собой огромную ценность, потому что используются в самых сложных электронно-вычислительных машинах, компьютерах, в ракето- и самолетостроении. К редкоземельным элементам относятся скандий, иттрий, лантан, монацит. В земной коре они встречаются редко, оттого и получили свое общее название. К радиоактивным редкоземельным металлам относятся уран и плутоний. Дорогими они являются еще и потому, что выделять их из руды очень трудно и сложно. Охотников в мире за этими металлами много, потому и большие деньги за них платят. Они могут быть в слитках, растворенными в кислоте, порошкообразными. В контейнере Шишкарева находился скандий в небольших слитках желтоватого цвета.
— А этот... скандий в контейнере... случайно не радиоактивный? Я ведь его открывал? — спросил Артур.
— Фирма «Радий» не работает с радиоактивными изотопами, — успокоил коллегу полковник.
— Владимир Иванович, Кристина может уйти от него? — взглянул на шефа Князев.
— Шишкарев сам «уйдет» ее, — усмехнулся полковник. — Ты думаешь, он не вычислит, кто его заложил?
— Но ведь Кристина отказалась поехать с немцами к нему на дачу, — возразил Артур. — Правда, она была в кабинете Шишкарева, когда он открывал сейф и доставал контейнер с этим... скандием.
— Твоя Кристина молодец! А вот мы с тобой малость оплошали: хитрюга Арнольд все продумал. Может, он и впрямь не немцам хотел продать скандий. А отвез бы в Москву и там сделал свой гешефт.
— Все вроде бы совпадало: контейнер из сейфа, приглашенные на дачу немцы, а они наверняка были заинтересованы в этих металлах. Он же сам сказал, что его «Радий» ведет дела с их фирмой?
— У тебя есть человек в «Радии»?
— Кристина...
— Да я не о ней! — отмахнулся Владимир Иванович. — Кто будет следить за Шишкаревым?
— Есть такой человек,— сказал Князев.
— Ну и отлично! Пока Арнольд, как говорится, ляжет на дно, но рано или поздно снова займется своим подпольным бизнесом... Никуда не денется, голубчик! Кто запустил раз-два руку в государственный карман, тот не остановится — ладони все время будут чесаться.
Из Москвы генеральный директор привез документ, удостоверяющий, что представленный на анализ редкоземельный металл скандий — химический элемент III группы Периодической системы Менделеева — полностью отвечает всем предъявляемым к нему требованиям. Контейнер был поставлен в сейф рядом с другими. В этот же день Арнольд Семенович вызвал к себе начальника отдела кадров и предложил ему немедленно уволить программистку Кристину Евгеньевну Васильеву по сокращению штатов. В ответ на удивленный взгляд вышколенного кадровика из бывших военных — все в «Радии» знали, что генеральный ухлестывает за красивой программисткой, — с кислой улыбкой сказал:
— Скоро компьютеров у нас будет больше, чем людей... Хватит нам и трех программистов!
— Так точно, — вытянулся перед мрачным шефом кадровик. Он бы и честь отдал, да вспомнил что без фуражки, а в армии с первого дня внушали новобранцам, что к пустой голове руку не прикладывают... «Почему же тогда американские военные отдают честь и без головного убора?..» — выходя на полусогнутых из шикарного кабинета генерального директора, подумал кадровик.
