Соседка задвинула одну щеколду и целенаправленно пошла на голоса, я потрусила за ней. Бабуля уверенно толкнула дверь, и мы с ней оказались в комнате. Шура стояла на коленях перед журнальным столиком, на котором лежали Библия, Коран и Тора! Мужчина в рясе сидел в кресле с другой стороны стола и держал руку на голове Шуры.
– Так, что здесь происходит?! – рявкнула соседка.
Я стояла с открытым ртом.
– Исповедуется раба божия… – открыл рот мужик в рясе.
Почему-то я была уверена, что это не настоящий священник. Может, если бы совсем недавно не видела Олега в подобном обличье, то не посчитала бы визит попа домой для исповеди чем-то необычным. Я вообще не знала, ходят они по домам с такой целью или не ходят. Хотя, наверное, должны исповедовать умирающих… Но Шура-то не умирающая! И уж точно они не ходят с Библией, Кораном и Торой одновременно!
– А ну пошел вон отсюда, мошенник! – рявкнула бабуля.
Мужик в рясе встал из-за стола, и мне стало страшно. Это был огромный детина, с которым мне не хотелось бы встретиться темным вечером, как, впрочем, и светлым.
Детина очень уверенно завел речь о спасении заблудших душ, о необходимости регулярно исповедоваться для избавления от грехов своих, регулярно ходить в церковь. Голос звучал завораживающе. А не гипнотизер ли он?
– Я сейчас в милицию позвоню, – перебила его бабка. – Пусть они разбираются с твоей миссией по спасению заблудших душ и сами спасают граждан от аферистов.
И бабка целенаправленно пошла к телефону, стоявшему у Шуры на тумбочке в коридоре. Я осталась в комнате и ошарашенно переводила взгляд с Шуры, стоящей на полу на коленях, на мужика в рясе. Я не знала, что и думать.
Мужик тем временем подхватил полы рясы и, не прощаясь, вышел из комнаты.
– Стой, ирод! – заверещала бабка, бросила трубку и побежала за попом.
Входная дверь хлопнула. Я выглянула в коридор, там никого не было, только неповешенная трубка валялась на тумбе, и из нее раздавался какой-то напряженный мужской голос. Я просто опустила трубку на рычаг. У меня не было никакого желания общаться с милицией. Пусть соседка разбирается с ними и с попом – если догонит.
Я вернулась в комнату к Шуре. Та уже лежала на ковре, закинув руки за голову, и смотрела в потолок. Одета была в домашний велюровый брючный костюм.
– Шура, с тобой все в порядке? – шепотом спросила я, раздумывая, не вызвать ли мне «Скорую» или кого-то из врачей, рекомендованных Леонидом.
– Мне хорошо… – произнесла сестра. У нее на губах появилась мечтательная улыбка.
Я плюхнулась в кресло, в котором совсем недавно сидел мужик в рясе.
– Шура, что происходит?
– Откуда ты здесь появилась? – ответила вопросом на вопрос сестра и повернула ко мне голову.
– Меня попросили приехать.
– Голоса?
– Какие еще голоса?!
Я вскочила на ноги, подбежала к Шуре, попыталась ее поднять, но не смогла. Но сестра сама села на ковре. Я на корточках оказалась прямо напротив нее.
– Красную краску ты где покупала?
– Нигде, – пожала плечами Шура. – Она стояла в коридоре. И кисть лежала. На прошлой неделе появились.
– Сами?
Шура кивнула и пояснила, что ночью, во сне, голос сказал ей, что в коридоре она увидит банку краски и кисть. Проснувшись, Шура вышла в коридор и на самом деле их увидела.
– Ты не удивилась?
– Чему? Ой, Кира, я же тебе не говорила, что в последнее время часто слышу голоса. Наверное, у меня проснулись экстрасенсорные способности. Может, я смогу лечить людей?
– Кому ты говорила про голоса?
– Полине и Леониду.
– А они?
– Сказали, что пить меньше надо. Но я трезвая слышу! И ведь у меня в квартире вещи то появляются, то исчезают. Про это я никому не говорила, тебе первой. Кира, у тебя так бывает, что вещь вдруг пропадает, потом находится?
Я не стала говорить, что у меня подобное случается после игрищ моих персов. Голосов я точно никогда не слышала. Конечно, я могу засунуть куда-то вещь, забыть, куда, и искать. Но я не считала это чем-то ненормальным. По крайней мере сомнений в своей адекватности у меня не возникало.
– У кого есть ключи от твоей квартиры?
– У Леонида и Светланы Семеновны из квартиры напротив. Леня сказал, что оставляет ей ключи – на всякий случай.
– На какой случай?
Шура пожала плечами.
Могла бабуля забирать, потом возвращать вещи в квартиру Шуры? Навряд ли. Стал бы этим заниматься Леня? Не думаю. Наверное, сама Шура их куда-то засовывает, раз потом находит.
– У тебя точно ничего не пропало?
– Точно. Я вначале переживала. Но во всех случаях все возвращалось. Я перестала переживать. А на этой неделе, как я тебе сказала, даже краска с кистью появились. Их у меня никогда не было. Я порадовалась, что теперь у меня что-то прибывать будет. Хотя, может, это какие-то невидимые нам сущности забрали их у кого-то другого и перенесли ко мне, а потом у меня что-то насовсем заберут. Я вот думаю, может, мне купить целую банку краски и поставить в коридоре? Мало ли кому-то понадобится?
«Что она несет?! И ведь трезвая же!»
– Почему ты решила красить входную дверь?
– Чтобы поднять настроение. Красный цвет поднимает настроение, а я себя погано чувствовала, когда отошла от укола, который мне в клинике сделали.
– У тебя настроение улучшилось?
Сестра кивнула.
– А с чего ты взяла, что покраска двери в красный цвет улучшит настроение? Опять голоса подсказали?
Сестра в очередной раз кивнула.
– Кира, я понимаю, что тебе в это сложно поверить. Но я общаюсь с параллельным миром. Посторонним людям об этом лучше не рассказывать, чтобы не приняли за сумасшедшую. В советские времена таких, как я, сразу в психушку отправляли. Но ведь некоторые люди видят ауру, другие видят людей насквозь, болезни определяют. А я слышу подсказки. Мне эти силы подсказали, что папаша на подходе, – и я подготовилась к встрече. Они меня по жизни ведут!
– А поп откуда взялся?
– Не знаю, – честными глазами посмотрела на меня сестра.
– Потусторонние – или еще какие-то – силы тебя о нем предупреждали, как об отце?
Шура кивнула.
– Сказали, чтобы дверь ему открыла и исповедовалась о конфликте с отцом. Нужно снять этот грех с души. Все-таки отец, а я его так… Я открыла, встала, как он сказал, начала исповедоваться, мы с ним интересно побеседовали. Потом вы со Светланой Семеновной пришли. Про вас меня не предупреждали.
– А Библия, Тора, Коран? – я кивнула на стол.
– Сами появились, – пожала плечами Шура.
– Давно?
– Как из клиники вышла после драки с папашей.
Раздался настойчивый звонок в дверь. Я пошла открывать. На пороге стояли два милиционера и Светлана Семеновна.
– Это Кира, Шурина сестра. Ее Леня, Шурин муж, вызвал, – быстро сообщила соседка милиционерам.
Те вошли в квартиру, представились и вопросительно посмотрели на меня. Я пригласила всех в комнату. Шура опять лежала на полу, закинув руки за голову, и мечтательно смотрела в потолок.
– С ней все в порядке? – тихо спросил у меня один из милиционеров.
Я неопределенно пожала плечами.
– Может, врача вызвать? – предложил второй.
Оба удивленно смотрели на три священные книги на столе.
– Давайте подождем, – сказала я и предложила гостям рассаживаться на диванчике. Сама заставила Шуру подняться и отвела в спальню. Я решила, что ей лучше не присутствовать при разговоре.
Как я поняла, Светлана Семеновна уже рассказала милиционерам про неизвестного мужика в рясе. Потом я рассказала про голоса. Милиционеры тут же подняли головы и стали осматривать стены.
– Я о том же самом подумала, – призналась я. – Но можно ли определить источник голосов невооруженным глазом?
– Если повезет, – сказал один. – Но лучше бы вызвать специалиста. Сейчас аппаратура есть, которая сразу же «жучков» определяет.
Я кивнула: специалиста с такой аппаратурой периодически приглашают в наш офис. Но тут, по-моему, должны были быть не «жучки». Кому интересно слушать Шуру? Ей, наоборот, посылали «сигналы» с того света.
– Если человек – специалист по «жучкам», то он любую аппаратуру подобного рода скорее обнаружит, – заметил один из милиционеров.
Я решила, что сегодня же должна позвонить Ивану Ивановичу и взять у него номер специалиста. Пусть проверит Шурину квартиру. А может, и сама я что-то найду.
Но кому это было нужно?!
Милиционеры тем временем сказали, что под видом попов воры в квартиры в нашем городе еще не заходили. Возможно, это дело будущего. Но уже зарегистрировано немало случаев с «Дедами Морозами», правда, были и какие-то «проповедники», явно владеющие гипнозом. Но та шайка действовала у нас в городе совсем недолго и на улице. По квартирам не ходили. Может, конкуренты прогнали в другой регион.
Вскоре милиционеры уехали. Им явно очень не хотелось, чтобы мы писали заявление. Да и какое заявление? «Поп» ничего не украл. Или не успел.
– Я сразу поняла, что проходимец, – заявила мне бабка-соседка после ухода милиционеров.
