в его честности. Если вы читаете это, значит все пошло не по плану. Передайте моему отцу, что я его очень люблю, несмотря на то, что он сделал. А старика Григория поцелуйте в щеку, он был хорошим другом и наставником, которого я буду вспоминать на небесах. Прощайте!
Софа Игоревна Накуплева».
У Кости подкатил ком к горлу. Значит она знала все риски, на которые идет. Решила придумать план «Б» на случай провала. Она молодец. Умная девушка. Как бы то ни было, у Кости не было планов уезжать на другой конец мира, хотя после всего может такие идеи у него появятся. Ему нужно было найти ее, любой ценой. В письме написано, что ключ является спасением или же погибелью. Очевидно — он что-то открывает, но что именно? Если это находится в кабинете мэра, это может быть сейф, но Костя, как бы не пытался напрячь свою память, не смог вспомнить подобного в том кабинете. Но в любом случае сейчас лучше всего вернуться к Григорию. Тем более Костя понял, насколько трусливо поступил, оставив старика инвалида наедине с не менее бешенным полицейским. Теперь старик был в ответственности журналиста. Нужно было вернуться. Даже если Максим все еще там, Косте нужно знать все ли в порядке с Григорием.
Вдруг Костя услышал шорох. Звук исходил из коридора. От неожиданности Костя выронил письмо на пол, затем судорожно направил фонарик туда, где будто бы мельком появился силуэт. Внутри у Кости похолодело.
— Кто здесь!? — сказал он специально громко, пытаясь отогнать нарастающий страх.
Ответа не последовало. Шорох не повторился.
— Выходи!
Снова тишина.
«Нужно убираться отсюда». — Была первой мыслью, пришедшей к Косте. Взглянув на настенные часы, которые на удивление продолжали идти, но при этом не издавая характерного тика, они показывали 17:30. Значит дело близилось к вечеру, хотя по ощущению прошло только пару часов после исчезновении Софии.
Вдруг снова послышался шорох. Только теперь более ясный, исходивший уже чуть ли не из самой комнаты. Костя испугался еще сильнее и начал крутить лучом фонарика по всей комнате. В этот же момент его голова чуть не взорвалась от боли. Ему вспомнился сон, приснившийся ему в этой же библиотеке пару дней назад. Особенно вспомнился тот самый момент оттуда, а если точнее его конец, когда с ним происходило примерно то же самое. Воображение уже начало рисовать самых жутких для него существ на земле. Тени начали расползались повсюду, вырисовывая лицо жуткого хтонического существа, виденного в книге во сне. Такого страшного. Такого жуткого, что хочется кричать и кричать часами на пролет в надежде на скорый конец этого кошмара. От подобных мыслей Костя буквально остолбенел не в силах бороться с первобытным приступом страха. Его глаза бегали из одного угла в угол воображая десятки жутких теней. Он зажмурился и начал считать:
— Раз… Два… Три… — его голос раздавался по всей комнате, будто отгоняя темноту вокруг. — Четыре… Пять… Шесть… — Мир будто снова начал вращаться, тени возвращались на свои места. — Семь… Восемь… Девять… — Сердце переставало бешено биться, руки дрожать, а голова раскалываться. — … Десять… — И наступило спокойствие.
Тишина. Блаженная тишина, словно бы снизошла на этого бедного журналиста. Костя теперь не боялся, но нужно было уходить отсюда, как можно быстрее.
Осветив коридор лучом света, он обнаружил, что никого там не было и в помине, судя по отсутствию других следов, кроме Костиных. Только небольшой свет из главного зала продолжал тускло светить вдалеке. Раздумывать об этом ему больше не хотелось, поэтому он быстро прошел по коридору. Чувство страха быстро уступило чувству долга. Подойдя к двери и прикоснувшись к ручке двери, то вдруг он почувствовал, что кто-то тоже открывает дверь, только с другой стороны. Тогда журналист отстранился назад. Дверь распахнулась и у Кости пересохло в горле.
— О! Константин, друг мой, а что вы тут делаете!? — продекламировал Евгений Михайлович своим громким голосом.
— Ну что вы замолчали-то, словно призрака увидели?
Костя потерял дар речи. Он действительно будто бы увидел того, кого видеть точно не должен был. Журналист наверняка не знал, заодно ли Евгений с «Ними». Поэтому Косте нужно вести себя с ним максимально аккуратно и вежливо, чтобы тот ничего не заподозрил.
— Нет, я просто. — Костя тщетно пытался подобрать нужные слова. — Просто, я решил поискать кое-какие документы. Думал, их можно было еще раз рассмотреть повнимательнее.
— И вы уже уходите, верно?
— Да. — Костю прошиб пот. Лишь бы Евгений Михайлович этого не заметил. — Я уже закончил и хочу уйти.
Мэр кивнул, продолжая неестественно улыбаться. Чтобы разрядить обстановку Костя решил взять инициативу разговора на себя.
— А вы что тут делаете? — спросил он, натянув такую же улыбку.
— Я? Да по делам, друг мой. — Махнул он рукой. — Здесь же у нас в библиотеке много чего хранится. Удивительно, что все это еще осталось в таком неплохом состоянии.
— Да, действительно в неплохом, — сказал Костя, медленно оглядевшись. — Тогда я, наверное, пойду.
— Да-да, конечно. — Евгений приоткрыл дверь чуть шире, пропуская Костю вперед, тот кивнул и направился туда, но, когда Мэр остался за спиной, тот неожиданно ахнул.
— Слушайте, а может я вам составлю компанию?
«Да чтоб тебя!» — выругался Костя мысленно.
Константин медленно повернулся, все еще держа то же выражение лица, напрягая всю свою силу воли.
— Ну, вам же надо делами заняться, разве нет?
— Да к черту эти дела. — Мэр снова махнул рукой. — Мне тоже хочется расслабиться, знаете ли. Тем более вы ж скоро уезжаете, поэтому давайте с вами, так сказать, «затусим».
Глаз Кости чуть ли не начал дергаться, он попытался это скрыть, прикрываясь своей ладонью, под видом чесотки.
— Как хотите, — только и произнес он.
— Отлично! Вот и решили!
Теперь городской журналист и поселочный мэр двигались в неизвестную для первого сторону. Когда они выходили из библиотеки, Евгений сказал, что знает одно очень примечательно место, куда они могут сходить. Сначала они шли в сторону кафе Игоря, но, идя по нужному пути, вдруг повернули в другую сторону, туда, куда нога журналиста еще не ступала.
