низким и чужеродным, — «но та жажда справедливости, что ведёт тебя, тот жар, что неугасаемо пылает в твоей груди, погаснет. Я заберу его. Ты узнаешь правду, но тебе станет плевать на неё».
— Ты отказалась?
— Да.
— Чёрт… — я откидываюсь в седле мотоцикла и провожу металлической перчаткой по лицу.
— Именно, партнёр, — Арианнель сплёвывает в снежную кашу.
— Долбаная Уловка-22. Невозможно покарать виновного без информации, но, получив её, ты не захочешь этого делать. Иерофант действительно способен на такое? Изменить твою личность, превратив для тебя чёрное в белое, а белое в чёрное?
— Да, — без сомнений отвечает она. — Слышал когда-нибудь про Креллика Зверобоя?
— Доводилось.
— Я знала его до того, как он заключил сделку с Иерофантом. Мы познакомились на Атарии, будучи Квазами. Большего гедониста, чем Креллик было не сыскать. Еда, вино, женщины, всевозможные развлечения — он спускал прорву арканы на всё это, но ему всегда было мало. Единственное, что портило ему удовольствие, риск гибели. Он боялся потерять жизнь до того, как испробует всё, что может предложить ему вселенная.
Горгона задумчиво покусывает самокрутку и продолжает:
— Говорят, что это Иерофант вручил ему столь желанную силу. Врать не буду, не знаю. Факты заключаются в том, Креллик действительно поднялся и приобрёл репутацию смертельно опасного бойца. Одного из лучших. Однако он изменился и изменился разительно. С тех пор его не видели в компании красоток. В лучших ресторанах и барах он стал редким гостем. Мы столкнулись однажды в Нексусе. Недовольный, мрачный, озлобленный. Словно в задницу ему загнали стальной кол, а рот набили пеплом. Тень себя прошлого. Я могу поверить в то, что о нём теперь говорят. Он утратил вкус к жизни, забыл, что такое радость. Поэтому, партнёр, можешь не сомневаться. Иерофант слов на ветер не бросает. Если бы я согласилась на его предложение, предала бы всё, что для меня имеет цену.
Дальше мы едем в молчании.
Внутренний голос зудит, что если эта старуха не смогла за всё время найти следов неведомого кукловода, то какие у меня вообще шансы? Шлю его на хер и продолжаю повторять себе, что даже звёзды однажды погаснут. Как бы ни был силён тот гад, где бы он ни скрывался, его можно найти. Его можно убить.
Встреча же с Иерофантом выглядит всё интереснее. Горгоне он назвал такую цену. Не факт, что моя окажется равнозначной. Не сомневаюсь уже, что дёшево не отделаюсь, но это шанс, который нельзя упускать.
Через несколько часов, уже когда светает, мы приближаемся к Эвро-Фовиль. Небольшой городок, в текущих обстоятельствах нихрена не выглядит лубочной картинкой. На улицах валяются убитые твари, заметённые снегом, так что локальное поголовье чистят, не позволяя им размножаться.
Первое знакомство с местными происходит, когда проезжаем мимо супермаркета. Ощущаю чужой направленный взгляд и слегка кручу головой. Краем глаза улавливаю человеческий силуэт в белом маскхалате, засевший на крыше. Пялятся нам в спину весьма чётко, но пока что без алых точек — сигналов опасности. Просто ведут и скорее всего доложили на базу.
Через несколько минут на выезде из города по дороге, ведущей в сторону базы, натыкаемся на высокую стену с воротами прямиком из Магазина. Перекрыто качественно от здания до здания. В теории можно объехать садами и полями, но зачем, когда в инфракрасном диапазоне вижу десяток бойцов, сгрудившихся на другой стороне. Ещё пяток засел в соседних постройках.
Раздаёт резкий окрик на французском, который мой переводчик услужливо конвертирует в понятное уху: «Назовитесь!»
— Егерь, — невозмутимо отвечаю я.
Арианнель молчит.
— Что нужно⁈ — не менее напряжённо вопрошает неизвестный.
— Доступ в Телепортариум. Покинуть хочу ваш гостеприимный край.
— Катись прочь! — вежливо сообщают с той стороны.
— Обо мне должны были предупредить американские военные, — замечаю я. — Генерал Конрад Данн.
В разговоре возникает пауза. Судя по алым силуэтам, сгрудились, шушукаются.
— Им было сказано, что доступа не будет! — наконец, определяется с позицией местный командир.
— Мне ваш Император до лампочки, — говорю я. — Просто хочу телепортироваться прочь.
Французы напрягаются ещё сильнее.
— Даём пять секунд, чтобы покинуть охраняемую территорию или мы откроем огонь!
— Придурок, глянь на того, кто со мной рядом стоит. Ты реально собрался с ней воевать?
Иногда всё же полезно ехать в сопровождении Суперновы.
То ли нервы не выдерживают у одного из снайперов, то ли пять секунд проходят, а нового приказа ещё не поступало… Сбоку раздаётся оглушительный выстрел.
Глава 19
Моей скорости хватает, чтобы рефлекторно активировать Спурт, засечь источник шума и разглядеть приближающуюся пулю. Взмахом ладони и под вжиканье металла отбиваю её в сторону. По правде говоря, основной удар принимает на себя кинетический щит, но смотрится наверняка эффектно.
— НЕ СТРЕЛЯТЬ! — орёт всё тот же француз из-за стены.
Снайпер по левую руку от меня сконфуженно отодвигается от края крыши.
— Да и не собирался, — всё так же спокойно парирую я. — Это у вас тут недержание.
Улавливаю приглушённые, почти на грани слышимости, голоса и Универсальный переводчик делает своё дело:
— Капитан, с ним же чёртова Нова! Что будем делать⁈
— Дюбуа, захлопнись! Сказано держать периметр, значит, будем его держать. Мне насрать, кто там, хоть Годзилла, хоть Ален Делон!
— Сэр, — вклинивается третий голос, — мы не справимся с Новой. Сержант Бержерон и его ребята сейчас на задании, а без них у нас слишком мало Квазов.
— Без тебя знаю, Пьер. Сколько там мин осталось?
— Не больше полудюжины, — отвечает, по-видимому, тот самый Пьер. — Из-за той твари образовалась прореха.
— До сих пор не прислали? — злость в голосе командира усиливается.
— Я вчера лично уведомил интенданта, но снабжение так и не отработало.
— Сучьи тыловые крысы!
— Мне ещё долго яйца здесь морозить? — устав ждать, окликаю вояк.
— Мы ждём ответа от руководства! — внаглую врёт капитан.
— Я сейчас в вашу дверцу постучу как следует, и будем вместе ждать, — многообещающе говорю я.
— Мы делаем всё, что можем! — огрызается тот же француз и переходит на шёпот. — Дюбуа, давай сюда планшет.
Одна из алых фигур поспешно приносит Трансивер. Капитан набивает какое-то сообщение и пялится на экран, нетерпеливо притоптывая.
— Я не планирую с ними сражаться, — негромко произносит Арианнель.
— Не удивила, — пожимаю плечами я.
— Сюда выдвинулся старший офицер. Ждите, — громко уведомляет меня командир и Эмпатическая проницательность подтверждает, что он не врёт.
Скучающе оглядываюсь по сторонам. Снайперы, засевшие на крышах с обеих сторон, выглядят собранными. Не суетятся и больше не пытаются стрелять без приказа.
Опускаю взгляд и с интересом рассматриваю мёрзлую кашу под ногами. В оптическом, инфракрасном и ультрафиолетовом диапазонах ничего не заметно, зато в терагерцовом мне удаётся пробиться сквозь снег и найти толстые блинчики, вкопанные на пол ладони под землю. Один из них расположен прямо под брюхом у стального коня Горгоны. Ещё две мины взяли в клещи мой мотоцикл на расстоянии вытянутой руки. Четвёртая зарыта у самых ворот, а последние две позади, на удалении трёх-четырёх метров от нас.
Аккуратно уперевшись ногами, медленно откатываю свой транспорт на метр назад. Если дойдёт до драки, лучше бы мне не оказываться зажатым взрывной волной с двух сторон. Кинетический щит моей лошадки примет основной удар на себя, а там рвану в сторону Глайдом и посмотрим, у кого руки шустрее, а глазомер точнее.
Моё перемещение не остаётся незамеченным наблюдателями. Те стискивают свои винтовки, будто это бёдра их подружек.
— Уезжаете? — орёт командир.
— И пропустить лягушачьи лапки? — насмешливо отзываюсь я. — Да ни за что.
— Что? Какие лапки?
— Ну как же, гостей положено угощать, а про лягушачьи лапки франков слышали все.
— Чёртов янки, — еле слышно бурчит себе под нос офицер.
Наконец, со скрипом снега под колёсами приезжает внедорожник, из которого выбирается четвёрка фигур. Важную шишку сопровождает аж три телохранителя. Прошагав к воротам, он откашливается и начинает зычно говорить.
— Меня зовут полковник Жан-Пьер Трембле. Вы, стало быть, тот самый Егерь, о котором докладывал генерал Данн. При всём уважении к Конраду, у нас закрытая территория. Мы никак не можем допустить вас внутрь. Безопасность гражданских лиц, находящихся под нашей охраной, превыше всего.
Как он гладко стелет. Будто речь идёт об обычных местных жителях, сбежавшихся с окрестных земель, а не о первом лице страны.
— Жан!..
— Жан-Пьер, — перебивает меня собеседник.
— Жан-Пьер, как я уже
