в красном так и осталась стоять в сторонке не у дел. Вскоре, поджав хвост, как нашкодивший щенок, она незаметно удалилась.
Музыка сменилась на более живую, музыканты разогрелись, вечер был в самом разгаре. Однако общая атмосфера вялой текучести раздражала, люди, словно роботы, разговаривали, улыбались, ели, пили, все вокруг казалось напускным.
В груди вспыхнула искра противоречия. Я поддалась вперед.
— Зажжем на этом скучном празднике жизни?
Поманила Славика пальчиком, обвила его галстук вокруг руки и потянула за собой. Тот не сопротивлялся, сначала на его лице мелькнула нерешительность, вскоре сменившаяся забавным выражением, словно говорившим, будь что будет, живем только один раз. Наш человек, удовлетворенно кивнула про себя.
Среди редких танцующих пар, наша, выделялась креативностью и зажигательными движениями. Забавно я, наверное, смотрелась в дуэте с барменом. От легкого веселья рассмеялась в голос.
Славик не подвел, с энтузиазмом он кружил меня в танце, временами выделывая такие пируэты с моим телом, что я заливалась смехом, еще больше, мужские руки заботливо поддерживали, не допуская ни одной попытки выскользнуть мне и упасть. Внутренний огонек из нас вырвался наружу, страсть в движении, сбивчивое дыхание, полет души и тела под музыку…
Заставило меня очнуться лицо из толпы, с горящим, пристальным взором, с плотно сжатыми губами и сведенными бровями. Никуда-то не скрыться от всевидящего ока.
Танец не доставлял столько удовольствия, сколько удовлетворения, когда шеф, на заднем плане, словно хищник, затаившийся в кустах, дожидаясь момента, чтобы наброситься, не мигая, следил за каждым движением своей жертвы.
Едва закончилась мелодия, снова потянула парня на себя:
— Сбежим из рая.
Держась за руки, как дети, мы пробирались к выходу.
Темный коридор прошли почти на ощупь, скрип двери, лестница наверх, небольшая, голая площадка, заканчивающаяся балкончиком. Мраморные, резные перила, прохлада ночного воздуха, и бесконечное небо, усыпанное множеством звезд. Где-то внизу, гудение машин, мелькание огней, а тут одиночество и покой.
— Тебя теперь уволят? — спросила и сама не поняла зачем, думать об этом надо было раньше, но моя импульсивность часто подводила, и не только меня.
— Даже если и так, это того стоит, — свободно рассмеялся парень, его нисколько не угнетала подобная перспектива. Я искренне улыбнулась в ответ.
Держась за колонну, мы вышли на балкон.
Вздохнула полной грудью, посмотрела на звездное небо, боже как красиво. Вечно куда-то спешим, копошимся, как муравьи на земле, не замечая истинной красоты мира.
Звезды, словно бриллианты сверкали на темном бархате небосклона. Нет, не так. Они не бездушные, красивые стекляшки, сейчас они казались мне далекими, но такими близкими и живыми, подмигивали приветствуя. Скрытые от человеческих глаз днем, сверкают на небе, только когда приходит ясная ночь, чтобы романтики восхищались ими. Городской путник, изредка подняв голову, залюбуется прекрасными огоньками, но земные заботы и проблемы снова утянут на грешную землю. Придет утро, и ты уже не вспомнишь ни красоту звезд, ни тишину ночи, неудержимый поток жизни вычеркнет из памяти чудные мгновения. Грустно. Но такова реальность.
Я почувствовала на своей талии прикосновение, несмелое, осторожное, словно пробный шаг, перед тем, как ступить на хрупкий лед. Оторвалась от созерцания неба и посмотрела на Славика:
— Давай не будем портить такой прекрасный момент?
— Портить, — повторил грустный голос, поникшие мужские плечи, взгляд, отведенный в сторону, его задели мои слова, но он не хотел этого показывать.
Момент был уже испорчен, сделала шаг в сторону.
— Даша, — беспомощно поднял руку, опустил, смотрел на меня, все понимал, только от этого ему не легче.
Еще один шаг.
Парень остался стоять, как и стоял на балконе, провожая покорным взглядом, бежать следом, смысла нет, слишком из разных миров они, чтобы хоть на что-то рассчитывать.
Дело было вовсе не в этом. Я поняла, что не хочу причинять боль ему, только из-за своей мимолетной прихоти, он хороший человек и заслуживает большего, чем быть ничего не значащим эпизодом в один из вечеров моей жизни.
Неожиданно мои шаги замедлились.
Я остановилась.
Впереди, в проеме двери, вырисовывалось темное очертание фигуры.
Сердце дернулось, замерло, пропустило удар и понеслось галопом.
Пространство вокруг сузилось до черного силуэта, зрение обострилось, пытаясь разглядеть лицо человека, что заболели глаза, ничего не выходило, надежно скрывая его, темнота была не моим союзником. Тело напряглось, в ожидании неизбежного нападения, близкой боли. Поверхностное дыхание с хрипом вырывалось сквозь сжатые легкие, грудь сдавило железным обручем. Промелькнула мысль. Бежать? Деревянные ноги приросли к полу, не слушаясь. Да и бежать собственно было некуда, отсюда только один выход, и он передо мной. Бороться. Бороться, как тогда… Фантомные судороги скрутили мышцы, судорожное дыхание с последним хрипом замерло, тягучие секунды растворились в страхе. Время остановилось…
— Даша? Ты меня слышишь? — в мое сознание ворвался знакомый голос. Лицо Руслана совсем рядом, так что его дыхание согревает мое лицо. — Ну же ответь мне, не молчи! — меня не слишком ласково встряхнули. Стеклянный взгляд остановился на мужском, взволнованном, даже испуганном. Что происходит? Глубокий вдох, сердца ритм вошел в норму, размеренные, четкие удары, дыхание выровнялось, сознание выплыло из мрака.
— Даша, — другой голос сбоку, моложе. Повернула голову. Ах да, это Славик.
Меня снова встряхнули.
— Не тряси меня, — недовольный, хриплый голос, который я сама с трудом узнала.
— Слава богу, — с невероятным облегчением выдохнул мужчина. Его руки по-прежнему сжимали мои плечи, гладили их, обнимали. — Что с тобой?
— Ничего, — неосознанно попыталась уйти от ответа, как и всегда.
Неясный свет фонарей на здании, падал косой полоской на бледное, тревожное, мужественное лицо, которое я разглядывала уже осмысленным взором.
— Не играй со мной, — серьезно предупредил Руслан. — Ты бледная и холодная, как смерть.
— Какое подходящее слово, смерть, — еще немного непослушными губами прошептала я, опустила веки, чтобы скрыть тень беды в глазах.
— Дашка, — меня прижали к груди, да так сильно, что затрещали ребра. Дыхание снова сбилось.
— Ты меня задушишь, — попыталась отстраниться, но мне не позволили сильные руки.
— Да, отпусти ее, — голос парня раздался неожиданно грозно.
— Что? — прорычал мачо.
Руслан шагнул вперед, отгораживая меня, теперь могла видеть широкую, мужскую спину и ничего более. В другое время и в другом месте, я бы полюбовалась на мужские разборки, но не сейчас. Сейчас мне хотелось поскорее покинуть это место, больше не казавшееся безопасным, романтичным.
Пусть тешат свое мужское самолюбие без меня. Успела сделать несколько шагов к двери, когда за мной вслед кинулись двое.
Вышли мы с другого бока. Внизу, в светлом, полупустом холле, нас поджидала Мари, увидев мою бледную физиономию, и взбудораженных особей мужского пола позади, она только с кривой усмешкой покачала головой,
