лицо было сейчас, словно высечено из белого, безжизненного мрамора.
— Отец постоянно отсутствовал, все его интересы сводились только к приумножению миллионов. А для чего они нужны? — риторический вопрос повис в воздухе. — Не люблю банальность, но в данный момент без нее не обойтись, — криво усмехнулась сквозь боль. — На них не купишь здоровье, и от смерти не откупишься. Когда заболела мама, никакие деньги не спасли ее. Эти чертовы миллионы не помогли нам!
Самые болезненные, скрытые в глубине души от чужих глаз, похороненные за толщей видимого безразличия и холодности, эмоции, на мгновение вырвались наружу, готовые смести все на своем пути.
Я почувствовала, как из моей руки осторожно освободили вилку.
— Еще поранишься, — взволнованно, чуть смущенно, пояснил шеф на мой недоуменный взгляд.
— Тогда он тоже отсутствовал, где-то заграницей, по делам, — вернулась я к вопросу о папочке. — Я уже долгое время не была дома, не общалась с ним, мне казалось, он на меня махнул рукой, всем занималась мачеха. Когда они позвонили к нам в дом, она ответила на звонок, и это она собирала деньги на выкуп, ничего не сказав отцу, не хотела отвлекать его от важной сделки. И, похоже, не слишком-то торопилась, раз меня нашли только на вторые сутки, — мой голос звучал теперь сухо, бесстрастно, как будто рассказывала чужую жизнь, не свою. Боль змеей уползла в тайный уголок души, она моя, никому ее не отдам. Не хочу больше играть роль жертвы, надоело, привычная холодная дерзость сверкнула в глазах.
— Тех ублюдков поймали? — прячьтесь враги под лавки, пощады не будет.
— Да, — просто кивнула головой. — Этим занималась служба безопасности отца, потом дело передали в милицию.
— Это Шакал? Его люди? — высказал моментально свою догадку шеф.
— Не угадал, — хитро покачала головой, — с этим перцем, совсем другая история.
— Какая еще история? — заранее болезненно поморщился Руслан, темные глаза с поволокой волнения в предвкушении следующей страшилки.
— Кстати, откуда ты его знаешь? — вместо ответа прозвучал мой вопрос.
Даже на расстоянии почувствовала, как мужчина напрягся. Ага, значит, у нас тоже имеются страшные тайны, внутренний голосок цинично хихикнул. Я откинулась на спинку кресла, устраиваясь удобнее, ожидая услышать чужую историю грехов.
Но через пару минут мое ожидание поблекло, мужчина молчал, упрямо поджав губы.
— Не стесняйся, — подбодрила я шефа, и игриво подмигнула, — поведай мне историю Соболева Руслана Петровича.
— В ней нет ничего того, что ты надеешься услышать, — выдохнул с досадой мачо.
— Чего это интересно? — саркастически спросила я.
— Криминала, грязных грешков, — пробурчал Руслан, сделал глоток вина, отставил бокал.
— Тем более, чего ты тогда боишься? — приподняла иронично бровь, мне нравилось дразнить этого мужчину. Я снова была собой, без розовых соплей и прочей ерунды. — Если разочаровать, то не стоит, — добродушно махнула ладошкой. — Я верила, что под блестящими, рыцарскими доспехами, бьется обычное, грешное сердце среднестатистического мужика.
И хохотнула, увидев, как скривилось лицо напротив.
— Шакалом он стал позже, раньше был просто Серегой, моим другом, — начал шеф. — Когда-то мы вместе начинали, открыли фирму, которая занималась отделкой домов. Дела шли неплохо, бизнес креп, персонал рос, прибыль увеличивалась. Я занимался заказами, Серега финансами. Я настолько был погружен в становление фирмы, с головой уходил в работу, что только по истечении какого-то времени меня стало настораживать, прибыль просто рекой текла, слишком все гладко складывалось. Тогда я и обнаружил, мой друг отмывает криминальные деньги через нашу фирму, соответственно имея с этого неплохой куш, который оседал на наших счетах. Состоялся серьезный разговор, где я расставил все точки над i, велел завязать с криминалом, но Серега уже слишком глубоко увяз во всем этом, он обвинил меня в лицемерии, будто я и раньше обо всем подозревал, только закрывал глаза, потому что мне это было выгодно, а как сколотил более-менее капитал, решил чистеньким выйти из воды. Мы здорово повздорили, даже подрались тогда. Я предложил ему два выхода: либо он выкупает у меня свою долю либо я его, вдвоем нам больше не по пути. На удивление мне, друг быстро сдался. Но пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить фирму, Серега загнул немыслимую цену, я отдал последнее, влез в долги, и бизнес остался за мной. С тех пор много воды утекло, — задумчивый взгляд мужчины прояснился, выплывая из воспоминаний. И это все? Захотелось вскричать мне. — Ты будто бы разочарована, — глянув на меня, констатировал вдруг Руслан. Я встряхнула головой.
— Ну, — протянула неопределенно, немного помолчав, неохотно добавила, — Если честно, то немного.
Шеф рассмеялся, тихим, довольным смехом, а я понуро опустила голову. Мдааа, с моей больной фантазией и испорченными мозгами точно пора лечиться.
— До чего тесен мир, — подивилась известному факту. — А я твоего друга огрела бутылкой по голове, когда он пристал ко мне в клубе, — весело произнесла я, но тут же погрустнела. — Он поставил меня на счетчик, сказав, что буду должна. И видимо пришло время платить по счетам. Вот только что он от меня хочет?
В мужских глазах мелькнуло воспоминание, конечно, про этот случай ему рассказал ящейка, помню, помню, когда я мялась у двери кабинета в первый день работы.
— Я разберусь, — категорично, без шанса на возражения, поставил точку шеф.
— Да кто тебя просит? — вспылила в ответ, как всегда.
Мы зло смотрели друг на друга, кто кого переглядит.
Принесли горячее. Руки официанта мелькали между нашими перекрестными взглядами, никто не хотел уступать, мы оба боролись за меня. Я вела борьбу за свою самостоятельность, Руслан за мою безопасность. Идиотизм.
— Домой тебе нельзя, поживешь пока у меня, — заговорил мужчина нейтральным голосом. Я нейтрально промолчала. Шеф тут же достал телефон и дал распоряжение охране своего особняка, чтобы Дарью Сергеевну пропускали в любое время дня и ночи, в лицо меня уже видели. Лихо.
Ели молча, угрюмо поглядывая напротив. Обиженные дети, ей богу.
Неожиданно лицо шефа изменилось, рука с вилкой застыла на полпути ко рту, затем медленно опустилась на тарелку, отложив прибор.
— Тебя только избили тогда? — раздался хриплый голос.
— А этого мало? — К чему он клонит?
Руслан сделал несколько глотков вина, поставил бокал на стол, сильные пальцы с силой сжали хрупкую ножку, не боясь, что стекло может треснуть. Внутренний накал мужчины возрастал, а я никак не могла понять, что вдруг случилось, вяло жевала, продолжая наблюдать за ним.
— Тебя… — замолчал, нахмурив лоб.
Дилемма на мужском лице стала напрягать.
— Не томи, хочешь спросить, спрашивай, — со страшным ожиданием, раздраженно поторопила я. Такая несвойственная нерешительность шефа меня неожиданно напугала.
— Тебя насиловали? — выпалил на одном дыхании, и замер в напряженном ожидании.
На секунду растерялась,
